Мифология русских войн. Том I

Что ж, ранее он сам учил чему-то противоположному Евангелию: «первенствующий долг каждого — жертвовать всем, в том числе и своим духовным я, на развитие сил отечества» [664] .

И до Скобелева «захват кокандских или бухарских городов и опорных пунктов нередко сопровождался массовыми убийствами не только их гарнизонов, но и тысяч мирных жителей. Вот как, например, описывал один из таких эпизодов П. И. Пашино, журналист, востоковед, путешественник и секретный агент военного ведомства:

664

Апушкин В. Скобелев о немцах. ПГ., 1914, с. 86. Его кредо:

«Война и гуманность не имеют ничего общего между собой. На войну идут тогда, когда нет иных способов. Тут должны стоят лицом к лицу враги, — и доброта уже бывает неуместна. Или я задушу тебя, или ты меня. Лично иной бы, пожалуй, и поддался великодушному порыву и подставил свое горло — души. Но за армией стоит народ, и вождь не имеет права миловать врага, если он еще опасен. Штатские теории тут неуместны… Я пропущу момент уничтожить врага, — в следующий он меня уничтожит, следовательно, колебаниям и сомнениям нет места. Нерешительные люди не должны надевать на себя военнаго мундира. Въ сущности, нет ничего вреднее, и даже более — никто не может быть так жесток, как вредны и жестоки по результатам своих действий сантиментальные люди. Человек, любящий своих ближних, человек, ненавидящий войну, — должен добить врага, чтобы вслед за одной войной тотчас же не начиналась другая. Хотя война ужасна, но из этого не следует, что мы должны начинать ее только тогда, когда неприятель явился к нам в страну, ибо всякая страна имеет право на известный рост. Принцип национальности — прежде всего. Государство должно расширяться до тех пор, пока у него не будет того, что мы называем естественными границами, законными очертаниями. Нам, т. е., Славянам, потому что, заключившись в узкие пределы только русскаго племени, мы потеряем все свое значение, всякий исторический raison d'etre, нам, славянам, нужны Босфор и Дарданеллы, как естественный выход к морю, иначе, без этих знаменитых проливов, несмотря на весь наш необъятный простор — мы задохнемся в нем. Тут-то и следует раз навсегда покончить со всякой сантиментальностью и помнить только свои интересы».

(с. 87)

«Чимкент (крепость на подходах к Ташкенту) стал русским 20 сентября 1864 г. благодаря штурму, произведенному генералом Черняевым. Резня была жестокая: солдаты, разграбивши базар, врывались в дома жителей и души ли их; пострадали также многие женщины и дети. Годовщину этого штурма туземцы сопровождают повсеместным плачем, и, по жалуй, действительно готовы бы были отомстить «кяфирам» за это, но не хватает средств» [665] .

По окончании покорения Средней Азии «Победоносцев рассказывает, что в числе разных комиссий, коих он состоит членом, ему приходится измышлять средства обезвредить полусумасшедшего в. к. Николая Константиновича — старшего сына Константина Николаевича. Он наделал бесчисленные пошлости и преступления в Ташкенте, где даже, из назначенных к надзору за ним лиц некоторые просто были по его распоряжению убиты. В последнее время, несмотря на существование законной жены и взрослых детей, он взял четырнадцатилетнюю девочку, с которой его яко бы обвенчал пьяный поп, обведя венчавшихся три раза около обеденного стола. Теперь Н(иколай) К(онстантинович) приехал в Тверь и продолжает там бесчинствовать. В Петербурге рассуждают о том, что с ним делать, и никак ничего придумать, не могут» [666] .

665

Сергеев Е. Ю.Большая игра, 1856–1907. Мифы и реалии российско-британских отношений в Центральной и Восточной Азии. М., 2016, с. 102.

666

Дневник А А. Половцева. Запись от 20 фев 1901 // Красный архив. 1923. т. 3. с.89.

Военный врач В. П. Кравков в начале Первой Мировой служил помощником начальника санитарного отдела штаба 10-й армии. В дневнике он записал разговоры русских офицеров:

«18 декабря 1915. Захлебываясь от удовольствия, сии озорники цинично рассказывали за обедом, как они правили в Туркестане, внушая и поддерживая в невежественном населении убеждение, что никаких законов для него не писано, а существуют вместо них одни лишь нагайки!» [667]

667

Публ. в: Российский М. А. 10-я Армия в Восточной Пруссии. Зимние операции 1914–1915 гг. в дневниках В. П. Кравкова //Известия Лаборатории древних технологий. 2014 № 4 (13), с. 56.

Начинается 20 век — а методы борьбы с покоряемым населением («партизанами») не меняются.

Русский генерал П. К. фон Ренненкампф, командующий Первой армией, предписывал сжигать прусские селения, откуда стреляют по войскам. Так, 25 (12) августа 1914 года он сообщал в штаб фронта, что «поступают редкие донесения об одиночных выстрелах из селений по войскам. Все селения, откуда стреляют, сжигаются, о чем население оповещено»[ [668] . Однако это не предполагало уничтожение деревень вместе с их обитателями. А когда 7 сентября (25 августа) в самом Инстербурге прозвучал некий выстрел, он отдал грозный приказ: «Прогремит выстрел из какого-либо дома — будет сожжен дом; прогремит еще один выстрел — будут сожжены все дома на улице; прогремит третий выстрел — будет сожжен весь город» [669] .

668

Восточно-прусская операция: сборник документов. М., 1939 с. 219.

669

Кретинин Г. В. Август четырнадцатого // Очерки истории Восточной Пруссии. Калининград, 2002. С. 358.

Еще один русский литературный классик, Александр Куприн в сборнике очерков «Около войны. Двинск» (1914) [670] описал некоторые действия русских войск во временно занятой ими Пруссии:

«А вот что рассказывает раненный кавалерист солдат-гвардеец Вишневский: —?Прямо мы наступали на неприятеля. Дрались жестоко, но только когда мы пришли в деревню, то нас встретили очень гостеприимно, а потом они нашего офицера убили из-за угла. За это мы расстреляли их пятьдесят человек, в возрасте от 17-ти до 45-ти лет. — И ты расстреливал? — ?Обязательно!».

670

В конце сентября 1914 г. Куприн совершил поездку по прифронтовым городам Западного края, побывал в Двинске, Вильно, Ровно. По следам поездки был написан очерк «Двинск».

Военная цензура не оспорила этот эпизод…

Речь идет о т. н. Абшвангенской резне — массовом расстреле мирного населения в Абшвангене (Abschwangen; близ Прейсиш-Эйлау; ныне Россия, Тишино, Багратионовский район Калининградской области).

29 августа немецкий кавалерийский дозор вошел в деревню Абшванген, уже занятую русскими, и открыл огонь по едущему навстречу российскому автомобилю. Один из офицеров, корнет Кавалергардского полка, член семьи Голынских, погиб, и автомобиль возвратился в деревню Альменхаузен (ныне Каштаново), находившуюся в 5 км к востоку от Абшванген. Командир Кавалергардского полка генерал-майор Александр Долгоруков приказал оцепить Абшванген, обыскать всех жителей и тех, у которых будет найдено оружие, расстрелять, а дома их сжечь. После возврата в Альменхаузен войска убили 9 гражданских и сожгли 70 зданий из 81. Затем войска вернулись в Абшванген, убили 65 гражданских и сожгли 78 зданий из 101.

По русской версии автомобиль был обстрелян именно местными жителями. Но репетиция Хатыни налицо… Что не мешает нынешним местным краеведам писать:

«О милосердном герое Александре Николаевиче Долгорукове, проявившем гуманизм к абшвангенцам, надо рассказать особо» [671] .

Долгоруков командовал 1 гвардейской кавалерийской дивизией. В той же 1 армии начальник обычной 1-й кавалерийской дивизии генерал В. И. Гурко писал:

«Вступив на германскую территорию, мы очень скоро обнаружили, что враг использует для сбора информации местных жителей, в первую очередь — мальчишек школьного возраста, которые во время движения наших частей появлялись на велосипедах у них перед фронтом и на флангах. Первое время мы не обращали на них внимания — до тех пор, пока обстоятельства совершенно ясно не показали нам, ради чего раскатывают вокруг нас эти велосипедисты. Тогда мы были вынуждены отдать приказ открывать по юным самокатчикам огонь» [672] .

671

Галина Логачева. Тишино или Abschwangen: место кровавой драмы // Гражданин. Ежедневная калининградская газета. 22 марта 2018 https://grazdanin-gazeta.ru/archive/2018/mart-2018/16-22-marta-2018-/1792/

672

Гурко В. И. Война и революция в России. М., 2007. С. 48.

Заложников из числа гражданского населения русская армия тоже брала. В прусский Инстербург части 1-й армии вошли 24 (11) августа 1914 года. Как вспоминал член управления города Отто Хаген:

«Чтобы обеспечить безопасность русских, потребовали выставить заложников, сначала это было 3 человека, потом их число заметно возросло. Эти заложники жили в ратуше взаперти, менялись каждые 24 часа и гарантировали своей жизнью лояльность населения» [673] .

673

Хаген О. Русские в Инстербурге // Надровия. 2003. № 3. С. 10.

Также практиковался и угон населения с занятых территорий вглубь Империи. По немецким данным, в августе — сентябре 1914 г. из Кёнигсбергского округа были депортированы 724 человека (почти все — мужчины), из округа Алленштайна — 608 человек (их которых 593 мужчины) [674] . В данном случае для угона населения был новый мотив: началась эпоха мобилизованных армий, а потому угонялись не рабы и не «обменный материал», а «мобресурс» противника.

Историк подвел такой итог:

674

Watson A. «Unheard-of Brutality»: Russian Atrocities against Civilians in East Prussia, 1914–1915 // The Journal of Modern History. 2014. Vol. 86. № 4. P. Op. cit. P. 799

«Хозяйничанье русских оккупационных властей в Восточной Пруссии нанесло провинции большой ущерб. Жертвами русских войск стало 19 000 мирных жителей, из которых 1620 погибло (в том числе расстреляно без суда), 433 ранено, 10 000 угнано в Россию (5419 мужчин, главным образом, стариков, 2587 женщин и 2719 детей). Было уничтожено или частично разрушено 33 553 дома; 100 000 человек остались без крова и имущества. Треть населения провинции — 800 000 человек — стали беженцами. Было уничтожено или разрушено 24 города, 572 села. Русские войска угнали 135 000 лошадей, 250 000 крупного рогатого скота, 200 000 свиней. Грабежом руководило военное ведомство, создавшее на основе интендантства Двинского военного округа специальную комиссию. Все «конфискованное» имущество свозилось в Вильно, куда шли заявки «заинтересованных лиц» на получение доли награбленного. Конфискации подлежали сельскохозяйственные машины и орудия, станки, предметы личного обихода, одежда, белье и обувь (включая женскую и детскую), мебель, сантехника (ванны, унитазы), часы, столовые приборы. Всего ведомость, составленная позднее для начальника штаба Двинского военного округа включает 697 позиций различных предметов (независимо от их количества в каждом пункте). Эти последствия войны, характерные, впрочем, для каждой из сражающихся армий, способствовали ожесточению борьбы. В конце 1914 г. в Германии русские генералы, взятые в плен, предстали перед судом за преступления против мирного населения. Суд оправдал их, так как они выполняли приказы вышестоящих начальников» [675] .

675

Нелипович С. Г. Два похода: борьба за Восточную Пруссию в августе — октябре 1914 года. М., 2020, сс. 95–96

А вот черты успешного русского наступления в Австрийской Галиции:

«До слез грустная картина разрушения вместе с картиной самого жестокого разграбления; мимоездом видел пылающий дворец в Жданове пана Смерчевского — какая масса драгоценностей сделалась жертвой огня и грабительства нижних чинов картина разрушения Помпеи. Учитель реального училища поведал о своих злоключениях с семьей, констатировал случаи мародерства исключител[ьно] со стороны наших солдат, а не австрийцев, к[ото] рые великодушно позволили даже раздать оставшиеся запасы хлеба и сахара местным жителям» (21 августа 1914) [676] . «В господарских же дворах) — разносолы, гобелены, ковры, ноты фонолы — растрепленные по комнате; чего не сжег огонь, то старались растащить мародеры наши; по общему отзыву австрийцы в этом отношении значительн[о] уступают нашим. Один псаломщик так урезонивал наших грабителей из солдат: «Ведь я русский — ну, грабьте у поляков да у жидов, а у меня-то грешно вам!» (22 августа) [677] . «В Сеняве — картина пожарища и разрушения. Остановился со штабом за городом, в роскошном замке князя Чарторыйского, бежавшего куда-то; замок — в роскошном парке, верх великолепия; огромнейшее здание; чудная исковерканная, разгромленная обстановка; весьма ценная и богатая библиотека с древними историческ[ими] книгами (напр[имер], подлинные сочинения чуть ли не самого Коперника и пр.), масса дневников, писем, письменных актов — все разбросано, растоптано; многотысячные картины знаменитых художников — выпачканы, у нек[ото] рых изображенных лиц — глаза и носы проколоты!! Дивный буфет с великолепными вазами и пр. Все брошено, полуразбито, расхищено… Господи, Боже мой! Какая грустная картина разрушения и опустошения. Сколько исторических ценностей погибает в жертву проклятой человеконенавистническ[ой] бойне. В отношении же ценных вещей (кофточек бисерных и др. модных утилитарно ценных изделий для «своих жен») мародерствовали наши офицеры, начиная с генералов, кончая прапорами. Возмутительное явление: солдат же, мучимых голодом, наказуют преданием полевому суду, а по меньшей мере плетьми за кражу яблок и съестных продуктов!! Сочинение Коперника успел стибрить сам прокурор» (8 сентября) [678] .

676

Кравков В. П. Великая война без ретуши. Записки корпусного врача. М., 2016, с. 37.

677

Там же. с. 38.

678

Там же. с. 48.