Миледи и притворщик

– Я тоже.

Вот так с мыслями о том, что сегодня мне снова придётся тащить на себе аппаратуру и рюкзак, я пошла к ручью, чтобы умыться и привести себя в порядок, а когда вернулась к костру, поняла, что что-то со мной не то. Стиан как-то странно на меня смотрел. Верне на вырез моей рубашки.

– Эмеран, ты в порядке?

– В полном. А что такое?

– Ничего не чувствуешь?

– Нет, а что должна?

– Тут у тебя… – и он неопределённо замотал рукой ниже шеи, и я инстинктивно потянулась ладонью к вырезу рубашки. Проклятье, это что ещё за бугорок налип на мою ключицу? Склизкий и шевелящийся…

– Стиан, что это? – как можно спокойнее спросила я, пытаясь подавить нарастающую панику.

Он подошёл ко мне вплотную, отогнул ворот рубашки, задержал взгляд на моей ключице и с облегчением сказал:

– Ничего страшного, ложная тревога. Это обычная пиявка.

– Пиявка? – пришла я в изумление. – Я же всего лишь в ручье умылась, а не в болото ныряла. Как она ко мне прицепилась?

– Наверное, упала с дерева и присосалась. Это сухопутная пиявка. Во влажном лесу ей не нужны болота и заводи, хватит и покрытых росой листьев.

– А почему я её не чувствую?

– Очевидно, она впрыснула тебе под кожу слюну, которая обезболивает ранку и разжижает кровь.

– И что мне теперь делать? Как её снять?

– Лучше ничего не трогать. Она насосётся крови и минут через десять сама отвалится. Надо только не пропустить этот момент, чтобы успеть остановит кровь. Погоди, сейчас я найду для тебя пластырь.

И он отправился к палатке, чтобы достать рюкзак и начать рыться в её содержимом.

Так, раз сухопутная пиявка не опасна, я могу не паниковать. Ничего страшного со мной не произошло, противоядия мне не потребуется, тащить меня бесчувственную обратно к берегу точно не придётся. Хотя, даже жаль, что Стиан не будет за мной снова ухаживать. Ради его внимания я согласна немного и поболеть. Впрочем, что мне мешает пойти на маленькую хитрость?

Я подошла к палатке, опустилась рядом с рюкзаком и прямо перед носом Стиана начала расстёгивать рубашку:

– Пожалуйста, посмотри, вдруг кто-то ещё упал мне за шиворот. Я же их не чувствую.

О, как он изменился в лице. Я отчётливо видела смесь растерянности, напряжения и даже негодования в его глазах. Ещё немного и мне самой станет стыдно за собственную фривольную выходку. Но что поделать – неприступный доктор Вистинг не оставляет мне выбора.

– Мне кажется, они повсюду, – нагнав паники в голос, выпалила я и скинула рубашку с плеч. – Сними их, пожалуйста, с меня, сними!

– Успокойся, Эмеран, пиявки не опасны, – попытался он утихомирить меня.

– Всё равно сними!

Теперь рубашка безвольно висела на моих локтях, и только тонкий матерчатый бюстгальтер прикрывал грудь.

– Ну что, где они? Их много? Меня всю искусали?

Стиан так задумчиво смотрел на мой живот, что я было подумала, что там и вправду сидит пиявка. Но вскоре он отмер и сказал:

– Там ничего нет.

– Точно?

– Точно. Повернись, посмотрю на спине.

Я послушно развернулась и затаила дыхание. Стиан медлил. А когда его ладонь легла мне на плечо, сердце едва не пропустило удар. Какие же у него сильные и в то же время нежные руки. И чуткие пальцы… Ими он осторожно сдвинул мои волосы, что рассыпались по спине, а я ловила каждый миг, когда он невзначай касался моей кожи, и мечтала, что сейчас эти сильные руки обовьют мою талию, а шеи коснутся жаркие губы... Но вместо всего этого я услышала лишь отстранённое:

– Нет, Эмеран, и тут ничего нет. Никаких пиявок. Можешь не беспокоиться.

За спиной раздался шорох рюкзака и глухие шаги. Стиан поднялся с места и просто пошёл в сторону костра, а мне оставалось только обратно накинуть рубашку на плечи и в задумчивости её застегнуть.

Ну что не так? Где я опять допустила ошибку? Действую слишком напористо и вульгарно? Но я уже пробовала и танцы, и осторожные прикосновения в ресторане, но результат был тем же. Что ему ещё надо? Может, всё-таки поговорить? Точно, надо предельно честно сказать ему, что моё сердце свободно, что между нами никто не стоит и не стоит нам снова терять друг друга из-за недопонимания и недосказанности.

Приведя себя в порядок, я направилась к костру. Я почти придумала с какой фразы начать разговор, но не успела и рта открыть, как Стиан сунул мне в руки пластырь в упаковке и сказал:

– Держи. Скоро пиявка разожмёт челюсти, и тогда из ранки пойдёт кровь. Лучше сразу её остановить.

Точно, а я уже и забыла про кровожадного паразита, что намертво присосался ко мне.

– Стиан, – приняв пластырь, начала я, – давай поговорим и…

– Ты ведь ещё не завтракала, – словно желая сменить тему, сказал он. – Я нашёл здесь неподалёку дерево гуавы и решил сварить из плодов похлёбку. Попробуй, это очень сытное блюдо, придаёт бодрости и отбивает чувство голода на долгое время. Для сегодняшнего похода нам это очень пригодится. Так что садись, ешь, а я пока разберу палатку.

И он ушёл складывать наши вещи, пока я вылавливала из котелка разваренную мякоть какого-то розового фрукта, вкусом напоминающего вымоченную грушу, и запивала его кисловатым отваром.

Разговора у нас так и не случилось – после завтрака пришлось снова надевать шляпы с москитными сетками, водружать рюкзаки на спины и идти вдоль ручья в надежде, что он приведёт нас к какому-нибудь озерцу и залитой солнцем кромке леса, где уж точно можно будет заняться съёмкой без оглядки на недостаток освещения.

Ручей петлял меж скользких камней и поднимался вверх по покатому склону. Мы карабкались следом за журчащим потоком, обливаясь потом и выбиваясь из сил. Времени на разговоры уже не было, как и желания их вести.

Я почти успела разувериться, что мы когда-нибудь выберемся из дремучих джунглей, как вдруг впереди за силуэтами деревьев забрезжил свет. Новый бурелом? Поляна без исполинской растительности? Голая земля после лесного пожара? Да что же там такое?

Я терялась в догадках, а ноги, невзирая на усталость, уже сами несли меня к манящему сиянию. Плеск воды с каждым шагом становилось всё отчётливее. Кажется, это уже не ручей журчит, а что-то иное, более мощное.

И вот мы подобрались к кромке леса, за которыми брезжил свет. Затаив дыхание, я развела руками лопухи папоротника и едва не задохнулась от восторга.

Моим глазам предстал фантастический оазис, феерия цвета в этом мрачном царстве. Бирюзовое озеро раскинулось под зелёным холмом, а по нему в водоём стекали тонкие струйки водопадов, что брызгами разбивались о торчащие из воды каменистые валуны. Лианы и воздушные корни свешивались с холма словно нитяные шторы и погружали свои концы в озеро. На берегу пылали алыми красками охапки цветов-метёлок с заострёнными лепестками. У кромки воды словно камыши возвышались жёлто-зелёные шишки на высоких стеблях. Чуть поодаль на стволах деревьев белела россыпь орхидей с лиловыми прожилками. А какой аромат разлился в воздухе…

Вокруг всего этого великолепия резвились бабочки, влекомые запахом нектара. Какие только расцветки и узоры не отпечатались на их крылья: малиновые круги на чёрном фоне, зелёная кайма на белом, голубые отметины среди ажурных узоров, орнаменты подобные чешуе, имитация карих глаз на кончиках крыльев. Но самое главное – это их размер. Я чуть не взвизгнула от неожиданности, когда перед моим лицом пролетела жёлтая махина величиной с две мои ладони, да ещё и с двумя длинными хвостиками на концах задних крыльев.