Миледи и притворщик

На узкой площадке перед узкой бойницей меня встретил хмурый Сеюм:

– Ты хотела поговорить со мной? Говори.

Я не стала преодолевать последние две ступеньки и тем самым поравнялась со старшим евнухом, после чего опасливо глянула на бойницу и поняла, что мы находимся на очень приличной высоте, откуда нас точно никто не услышит, разве что пролетающие мимо голуби.

– Сколько ухищрений ради того, чтобы выслушать меня, – не удержалась я от замечания и с сарказмом добавила, – И как стремительно ты вызвал меня на разговор.

– Ты слишком неосмотрительно себя ведёшь, – упрекнул он меня. – Видно, ты ещё не осознала, где оказалась, и потому так беспечна и не понимаешь простых вещей.

– Каких же?

– Если хочешь о чём-то попросить меня, лучше пошли ко мне свою служанку и накажи ей искать меня так, чтобы её никто не заметил. Иначе пойдут слухи. Нехорошие для тебя слухи. Кто-то решит, что ты заискиваешь передо мной, а то и вовсе хочешь подкупить, чтобы приблизиться к нашему повелителю. А это может тебе дорого стоить. Может, ночью тебе всего лишь остригут волосы, а может, и подольют что-то в бокал за ужином. Помни об этом, когда снова захочешь поговорить со мной.

Что ж, его предостережения было более чем разумным, и я пообещала себе отныне следовать ему неукоснительно.

– Так что ты хотела, Имрана? Говори.

– Я хотела напомнить тебе, что меня зовут Эмеран Бланмартель, что я Маркиза Мартельская и мой жених принц Адемар из династии Марильон уже ищет меня и скоро направит весь аконийский флот к старосарпальским портам, чтобы…

– Что же это за жених, раз он отпустил тебя в такую далёкую поездку? – не без сарказма вопросил Сеюм.

– Ты не знаешь наших обычаев, поэтому не можешь над ними насмехаться.

– Это всё, что ты хотела мне рассказать?

– Нет. Я пришла к тебе с деловым предложением. Я знаю, что во дворце осталась лаборатория от казнённого тромского фотографа. Ты прекрасно знаешь, что в день, когда я попала во дворец, у меня отобрали мою фотокамеру. Ещё ты знаешь, что твой повелитель хотел заполучить альбом с портретами всех наложниц и служанок, но тромский фотограф в разгаре работы остался без головы, а альбом, стало быть, остался незаконченным.

– Альбома больше нет, – озадачил меня Сеюм и тут же пояснил. – Те портреты, что успел напечатать тот отступник, повелитель поспешил сжечь, чтобы больше не смотреть на своих возлюбленных глазами того, кто попрал законы гостеприимства и решил взять себе то, что не принадлежит ему по праву.

Да? А разве несчастный фотограф не стал разменной монетой в заговоре против фаворитки сатрапа? Или во дворце принято делать вид, что фотограф и вправду оказался коварным соблазнителем, лишь бы не признавать тот факт, что сатрап – неуравновешенный и скорый на расправу палач?

– Раз альбома больше нет, я могу сделать новый. Лучше прежнего. Что скажешь на это, господин Сеюм?

Старший евнух смотрел на меня так, будто перед ним открывается невзрачный бутон, а из него появляется дивной красоты цветок. Да, кажется, до него начало доходить, что я не просто очередная наложница, а ещё и очень полезный специалист.

– Хочу, чтобы ты знал, – продолжила я, – перед тобой профессионал своего дела. Ты не найдёшь более подходящего фотографа для работы в гареме чем я. Потому что я женщина, а не мужчина. Женщин-фотографов на севере не так много, так что тебе просто повезло, что я очутилась здесь. Я много лет снимала моделей для каталогов одежды и журналов мод. Я знаю, как сделать из обычной девушки в кадре настоящую красавицу. Всё, что мне нужно, это моя камера, хорошее освещение, ассистенты из числа твоих молодых помощников и реквизит. Много реквизита. У меня уже есть концепция съёмок. Всех девушек и женщин согласно их ранга надо снимать в разных интерьерах. Нафису – в саду. Для неё я найду самый лучший ракурс, самые лучшие цветы. Её портрет будет уникальным, ни на какой другой не похожий. Для двух младших жён фоном послужат их задекорированные покои. На заднем фоне поставим кадушки с растениями, на переднем – красивые высокие кувшины с изогнутыми носиками или что-то другое, более подходящее для декора. Старших наложниц будем снимать в купальне возле бассейна. Рядом с каждой будет чаша с фруктами. Для каждой девушки свой плод, его она будет держать в руке. Как я понимаю, старшими наложницами становятся только те, кто родил повелителю ребёнка. Стало быть, плоды и будут олицетворять их плодовитость. Младших наложниц будем снимать в общем зале, на коленях у каждой будет по кошке. Я видела, их здесь много шныряет по дворцу. Прикажи изловить самых чистых и с милой мордашкой. Кошки в кадре всегда смотрятся выигрышно, тем более что здесь они почитаются воплощением богини Инмуланы. Пусть у младших наложниц в кадре будет хоть такая покровительница и заступница, она им в их нелёгкой жизни, полной бесконечного ожидания, очень нужна. Ну, а служанок будем снимать там, где они чаще всего и обитают – на кухне, в прачечной и подобных местах. Если повелитель хочет видеть в альбоме и их, пусть видит прежде всего их повседневную жизнь и повседневные заботы.

На самом деле эта концепцию я выдумала на ходу. Очень уж мне хотелось подкрепить своё желание стать придворным фотографом ещё и конкретным предложением о съёмке. И, кажется, Сеюма моё предложение впечатлило:

– Ты умеешь обращаться со всеми теми склянками, которым положено храниться в красной комнате? – спросил он.

– В фотолаборатории? Разумеется. Я умею проявлять плёнки, печатать фотографии, ретушировать, даже раскрашивать кадры. Всё, что мне нужно – это моя камера и содержимое фотолаборатории. Надеюсь, там достаточно материалов для печати снимков.

– О, там много ящиков всякой всячины. Хвала богине, она не ошиблась, приведя тебя в этот дворец. Пойдём, я покажу тебе красную комнату.

Сеюм так вдохновился моим предложением, что поспешил занести ногу над ступенькой, желая поскорее спуститься вниз, но я его остановила:

– Постой. Я никуда не пойду, пока мы не оговорим плату за мою услугу.

– Да, ты права, – опомнился он и вернулся обратно. – Что ты хочешь? Золото, украшения, духи? У тебя всё это будет, можешь не сомневаться. Повелитель щедро одарит тебя, если ты сделаешь альбом таким, как ты мне его сейчас описала.

– Но мне нужно совсем другое.

– Что же ты хочешь?

– Свободу, а что же ещё? Я сделаю этот альбом для твоего повелителя, но моего снимка в нём не будет. Потому что я покину дворец и вернусь домой к своему жениху – такой будет плата твоего повелителя за мою услугу. Поверь, я немногого требую. Как профессионал, я получаю очень большие деньги за свою работу.

Сеюм внимательно смотрел на меня и очень долго молчал. Я даже испугалась, что сейчас он скажет мне решительное "нет", но он ответил:

– Я не могу обещать тебе свободу. Её может дать тебе только повелитель. Ты должна говорить об этом с ним.

– Так позволь мне поговорить. Устрой для меня аудиенцию у повелителя Сураджа. Я скажу ему всё то, что сказала здесь тебе.

– Только не смей угрожать аконийским флотом. А не то и второй фотограф в этом дворце лишится головы.

– Хорошо, – нервно сглотнула я, – не скажу. Так ты организуешь для нас аудиенцию?

– Жди. Как только повелитель будет готов, ты встретишься с ним.

Башню мы покидали порознь. Я спустилась вниз первой и вместе с Маликой отправилась обратно в зал младших наложниц – ждать, когда же состоится аудиенция у сатрапа. Я весь день гадала, на какое ухищрение пойдёт Сеюм, какой предлог придумает, чтобы снова умыкнуть из-под носа у девушек, да так чтобы они ничего не заподозрили.

Но время шло, а никаких приглашений проследовать в тронный зал я так и не получила. Минуло время ужина, я с девушками успела побывать в купальне, а после построения уже собиралась отправиться на тахту и уснуть в ожидании нового дня и хоть какой-то ясности по поводу моего предложения. Но мои планы тут же рухнули, когда Нафиса, раздав пару табличек выбранным девушкам, подошла ко мне и вручила третью.