Миледи и притворщик

– Тише, не плачь, – услышала я над ухом, когда его рубаха под моей щекой намокла от слёз. – Всё будет хорошо. Я не дам тебя в обиду. Я нужен им, а мне нужно, чтобы ты была в безопасности. Одно моё слово, и ты отправишься во Флесмер. Они не посмеют отказать мне.

– Ты что, не понимаешь? Никто меня не отпустит.

– Нет же, я скажу им, что не стану выполнять их требования, пока ты не покинешь Сахирдин. У них не будет выбора. Им придётся пойти нам на уступки.

– Нет, это нам придётся уступить. Из-за ребёнка. Он ведь теперь наследник Старого Сарпаля. И пока ты сатрап и царь, я буду заложницей. А когда родится малыш, он тоже станет… Стиан, я не хочу рожать здесь, не хочу, чтобы ко мне и нашему сыну прикасалась полуграмотная повитуха. Он должен родиться во Флесмере, в клинике, под наблюдением врачей. Одним богам известно, какие смертельные болезни витают в здешнем воздухе. Я не допущу, чтобы наш сын заразился или… Поэтому мы поедем на Запретный остров вместе.

– Что? – оторопел он, – но…

– Я всё решила. Или вместе, или никак. Я не смогу спокойно сидеть здесь и ждать из столицы вестей о тебе. А мне теперь нельзя нервничать, так что…

– Тебе теперь нельзя никуда ехать, – наконец, сказал он. – Ты хоть представляешь, что такое путь из Сахирдина на Запретный остров? Сначала верблюдами на запад, потом в ботах через пемзовые островки в море Погибели к Джандеру, там под покровительством одного из кланов через кишащую бандитами степь к влажным лесам Маримбелы, и только потом по открытой воде к Запретному острову. Нет, я тебе не позволю. Либо тебя отправят во Флесмер и я еду в столицу, либо мы оба остаёмся здесь, пока наши требования не выполнят.

– А если требовать придётся восемь месяцев? Что тогда? Они ведь могут отнять нашего мальчика как наследника престола, и что тогда они с ним сделают, я даже не хочу думать. Прошу тебя, пожалуйста, не дай им украсть его у нас. Едем на Запретный остров. Сейчас же, как можно скорее. Я в порядке, я выдерживала и не такие путешествия, и это выдержу. Главное – поторопиться. Чем скорее ты отдашь печать и царский трон сыну здешнего сатрапа, тем лучше. У нас осталось пять месяцев, а может и четыре, пока у меня не начал расти живот. С ним передвигаться по лесам Маримбелы будет очень сложно. А рожать в лесу – и вовсе катастрофа.

– Я понял, – кивнул Стиан. – Ты не отступишь от своего намерения, ведь так?

– Киниф и его патроны тоже не отступят, так что я должна быть сильной. Ради нашего сына.

– Или дочки.

Я отстранилась и подняла глаза, а Стиан смотрел на меня с мягкой улыбкой и теплом в глазах. Неужели он поверил?..

– Нет, – сказала я. – У Бланмартелей должен быть наследник. Пусть лучше будет сын.

– Вистингам наследник тоже не помешает. Так как же будем его делить?

Тут его улыбка стала ещё шире, и на душе сразу стало тепле.

– Значит, он будет носить фамилию Бланмартель-Вистинг. Маркиз Мартельский из славного рода охотников, путешественников и шпионов. Здорово звучит, правда?

– И очень интригующе.

– Осталось только претворить эту интригу в жизнь. Так ты скажешь Кинифу, что мы…

– Я скажу Муазу. Пусть знает цену своего трона. А наше счастье бесценно.

Как же приятно это слышать. Теперь мы снова понимаем друг друга. Мы снова вместе и скоро будем снова свободны. Осталось всего лишь преодолеть пустыню, полное пемзы море, степь с разбойниками и дикий лес. А дальше простая формальность, и мы снова станем простыми и никому не интересными людьми. Скорее бы это миг настал.

Глава 19

Из дворца сатрапа Арифа-джах Фершида в дом визиря дел я больше не вернулась. Меня поселили в апартаменты напротив комнаты Стиана с выходом во всё тот же внутренний дворик. Мы оказались в полной изоляции от внешнего мира, и только слуги своими появлениями всякий раз напоминали, что мы не одни на этом свете. Даже Гро был разлучён со Стианом и сослан на конюшню, ибо нечистое животное не имеет право переступать порог сахирдинского дома.

Теперь у нас были только мы – каждый день и миг вместе, каждую секунду в ожидании, что нас снова разлучат.

Пока люди сатрапа готовили караван для поездки на запад, мы нежились в объятиях друг друга и строили планы на будущее: как вернёмся во Флесмер, как поселимся в городском доме Шелы, как заберём к себе Жанну, как обустроим две детские комнаты и купим много детских вещей и игрушек.

За этими разговорами я увидела, как Стиан постепенно меняется и оттаивает. Кажется, он начал привыкать к мысли о неминуемом отцовстве, и она его крайне воодушевляла. Он уже распланировал, как будет учить нашего подрастающего сына читать, плавать и ездить на велосипеде. Вот только на счёт имени для нашего мальчика мы так и не сошлись во мнениях.

– Лориан, – сказала, – Лориан Бланмартель-Вистинг.

– Ты хочешь назвать его в честь брата? – с сомнением в голосе спросил Стиан.

– Да. А что не так?

– Даже не знаю. У нас в империи не принято называть детей именами почивших родственников. Кто-то считает, это может наложить нехороший отпечаток на судьбу ребёнка. В королевстве разве придерживаются иного мнения?

– В королевстве нет таких суеверий.

Стиан ничего на это не сказал, но его молчание было красноречивее всяких слов.

– Тебе не нравится имя Лориан? – прямо спросила я.

– Я просто думаю, почему бы нашему сыну не носить фамилию Вистинг-Бланмартель.

– Потому что он наследник герцогини Бланшарской.

– Он наш наследник, не только твой.

Действительно, как я могла об этом забыть.

– Хорошо, обсудим это позже, – обтекаемо ответила я, – когда окажемся во Флесмере.

– Думаю, это будет нескоро, – устало вздохнул он.

– Главное, что это обязательно произойдёт.

– Да, рано или поздно.

– Лучше бы пораньше.

Одна лишь мысль, что мы задержимся в Сарпале до дня родов, приводила меня в ужас. Шесть долгих дней я только и спрашивала Стиана, когда же Киниф или даже сам будущий царь Муаз-адж Фершид наконец придут за нами, но никто кроме слуг в наших покоях не появлялся.

И вот долгожданный день настал: стражи, носильщики и прислужницы ворвались в наши покои, чтобы похватать наши вещи и выпроводить нас из дворца навстречу снаряжённому каравану для будущего царя и его свиты.

Муаз-адж Фершид оказался полноватым и приземистым типом лет сорока с крайне надменным выражением лица. Вокруг него кружило с десяток богато одетых мужчин, видимо, советников и будущих министров, и Киниф был в их числе. Были здесь и слуги, что грузили на верблюдов короба с посудой и снедью, и прислужницы, приставленные к трём жёнам Муаза, которых он решил взять с собой. Число же стражей не поддавалось подсчёту, и я невольно задумалась: а доедут ли все эти люди до Запретного острова, или же нам предстоит настолько трудный и опасный путь, что запас стражей не будет лишним? Например, в Джандере, где кругом рыщут вооружённые разбойники, которые могут нас ограбить и убить. Или в Море Погибели, где любую из лодок может затереть кусками пемзы и утянуть на дно обмотавшимися о борт водорослями. О боги, кажется, я погорячилась, когда решила во что бы то ни стало покинуть дворец Нигошей до дня родов.