Миллион для гения
Шрифт:
– Ты сам достал, – осадила его Галя, потом подумала и, вытирая слезы, произнесла: – А почему мы не согласились?... А Леонидов?... Почему?
– Вот и я думаю – почему? – спросил он и внимательно на нее посмотрел.
Она, хитро прищурившись, ответила:
– Ну, наверное,… ты пока ещё не готов стать дерьмом, – сказала это, больше не проронив ни слова. Смотрела на него и улыбалась. И он благодарен был ей за эту улыбку…
Теперь, вспоминая этот визит, они улыбались. Уходило бессмысленно время, все их планы пока были призрачными облаками и парили на недосягаемой высоте; тратились деньги, полученные за сценарий, а толку никакого. Книги их находились на одной улице, а читатели ходили совсем по другой. И как туда перейти, они пока не знали… Но,
– Кстати, – как-то спросил он ее, – если бы я купил тот мужской роман, ты бы стала его читать? – и хитро прищурился. Она вспомнила и тоже улыбнулась, – с тобой, да,… хотя, разве нужны для такого чтения все эти аксессуары?
– В наш синтетический век это будит воображение, – ответил он.
– А просто мое присутствие тебя уже не будит? – спросила она.
– В этом все дело, – задумался Леонидов. – Потом поправился и посмотрел на нее, – нет, конечно, будит,… будоражит!
– Лжец! – засмеялась она.
– Но интересно другое, – продолжал Леонидов. – Появились книги, которые хочется покупать, но не хочется читать… Парадокс! Это же гениально! Маленький издатель-циник прав – главное обложка! Все равно, что будет написано в этой книге, главное, что на ней нарисовано!
– А особенно приклеено! – добавила она.
– Точно! Приклеено! Раньше писатели годами учились, получали образование, жили, страдали, мучились, потом все пережитое, выстраданное выплескивали на бумагу. А теперь, как сказал коротышка, можно создать восхитительную обложку-фантик и обернуть им любое дерьмо! И люди за это заплатят деньги и съедят его.
– А если как следует отпиарить, попросят еще добавки, – согласилась Галя. Они помолчали…
– Леонидов, а зачем ты пишешь? – спросила она, посмотрев на него, – зачем ты это делаешь? Нашел время. Какого черта ты взялся за это? Как ты это делаешь?
– Как пишу? – задумался он. Она никогда не спрашивала его об этом. – Хожу, топчу свою жизнь ногами, собираю мучения… муку. Потом добавляю каплю удовольствия и тогда пишу. Удовольствие – это обязательное условие. Это как хороший соус. Без удовольствия не подхожу к столу. Но, главное – мука. Без нее никак. И чем хуже или тяжелее – тем интереснее получается. Такая сладостная мука – мазохизм...
Она посмотрела на него широко открытыми красивыми глазами. Потом спросила:
– Тебе так плохо со мной?
– Нет, конечно же, нет. Но, часто не хватает чего-то… Появляется желание рассказать о чем-то, поделиться с кем-то еще…
Она хотела его еще о чем-то спросить, но промолчала – не решилась или просто не знала, о чем.
– Итак, коротышка прав! – Делаем обложки!!! – громко возвестила она.
– Ты с ума сошла! Мы напечатали тысячи книг, потратили кучу денег, а ты хочешь их выкинуть и напечатать другие – с новыми обложками?
– Ты тупица, Леонидов! Ты не делаешь выводов! И зачем я тебя с собой беру?
– Не понял? – удивился он.
– Не понял? Ну, конечно, ты не понял! Писатель! Где уж тебе понять! Тебе что было сказано? Печатать обложки, а ты собираешься перепечатывать все книги. Снова не понял?
Он тупо на нее посмотрел, потом спросил:
– Ты собираешься напечатать только обложки?... А что дальше?
– А дальше мы обернем ими твои книги! Как в школе ты обертывал учебники газеткой! Теперь понял?
Он восхищенно на нее посмотрел: – Что бы он без нее делал?
– И все-таки ты не ответил мне, – снова ехидно посмотрела она на него, – что ты там говорил про мужской романчик? Или тебе, действительно, нужно его подарить, чтобы ты обратил на меня внимание? А может, меня тоже надо обернуть в фантик или приклеить что-нибудь? – смеялась она. – А так, без обложки, мы уже никак?
– Ну, почему же, никак... Как!... Еще как! – смеялся он.
– Как! – дразнила его она, – все вы одинаковые! Нет, чтобы просто взять в руки свою любимую книгу и читать… запоем… с удовольствием,… листать страничку за страничкой и снова перечитывать… Обложка!!!... Не пропускать ни строчки, ни буковки. Потом отложить ненадолго
в сторону и снова читать… Писатель! Или ты только писать горазд?... А читать?...– Страница за страницей? – поддался он на ее провокацию… Такую невинную провокацию.
– Пошел ВОН! – закричала она на Ангела. – Иди к черту!...
– Думай, кого посылаешь и к кому посылаешь! – возмутился Ангел.
– Извини, – согласилась она. – Иди-иди, найди нам художника!!!... Нечего тут пялиться!
Тот виновато потупил свои ангельские глаза и мигом удалился, тяжело вздохнув… Тяжела ангельская ноша – видеть все и делать вид, что ничего не замечаешь…
Если читаешь книгу не наспех, как в метро или в автобусе, толкаясь о чужие спины и головы, а делаешь это с удовольствием: Сначала бережно прикасаешься и берешь ее в руки, потом ощущаешь запах… Потом, даже если уже читал её раньше, открываешь, словно впервые, и дальше,… событие за событием, строка за строкой начинают уводить тебя в загадочные коридоры. В лабиринт, где нет острых углов, где масса тупиков и потаенных ходов, уголков, и ты теряешься и пропадаешь. И кажется, нечем дышать, боишься, что выхода не найдешь и нет его. А он все дальше и дальше ведет тебя за собой. Но, уже не боишься и проходишь этими дорожками, скользя таинственными волшебными коридорами снова и снова, как в первый раз, и уже выбираться отсюда не желаешь, потому что мечтаешь заблудиться здесь навечно…, навсегда... Потом снова идешь, и вот уже видится выход вдали. Он сверкает ярким пятном, он манит за собой! И голова идет кругом. Осталось лишь несколько шагов, несколько страниц,… строк! Всего одно мгновение! Но, теперь хочется спрятаться, повернуть обратно, остаться здесь навсегда. А выход уже тащит тебя наружу, не дает обернуться, манит. И, наконец, вот она точка невозврата! Нет возврата туда, откуда только что вышел. Как бы тебе ни хотелось этого, ты прошел этот божественный путь целиком, прошел до конца. И теперь тебя пулей, невероятным потоком несет восвояси. Счастливого, просветленного и такого молодого. Это и был коридор твоей молодости, загадочный лабиринт, где все было, как в первый раз… И, так всегда…
Потом отрываешься от нее, своей возлюбленной книги и смотришь на нее. И наблюдаешь за тем, как нежный ветерок шелестит, переворачивая страницы… И если перечитываешь знакомую тебе книгу, стоит делать это так, словно читаешь ее впервые. А еще лучше – читаешь в первый и в последний раз – как будто она в любой момент растворится у тебя на глазах и исчезнет навеки. Но, это уже нереальность, фантастика…
– Без обложки лучше? – спросила она, вытирая его мокрый лоб.
– И без того, что к ней приклеивается, тоже…, – согласился он.
– Леонидов! Нам нужна обложка! Ты забыл?
А она ничего не забыла, и ее энергия фонтанировала, переливаясь через края.
– Но я не умею писать обложки, – ответил он, – только книги.
– Нам нужен художник! – настаивала она.
– Будем искать, – вяло ответил он. Пока он не соображал ничего, удивляясь ее способности переключаться. Что же – у каждого свой талант.
– Будем искать? Леонидов, ты долго собираешься искать? Твой друг известный театральный художник – ты не хочешь к нему обратиться?
У него действительно был старый знакомый, можно сказать, друг, который учился на их курсе. Все они вместе учились – одна компания. “Люди, ближе которых по жизни никого и не осталось”, – вспомнил он слова Петрова…
– Так, ты будешь ему звонить? – отвлекла она его от этих мыслей.
– Да! – произнес он.
Они встречались после окончания института несколько раз. Последний раз два-три года назад. Тот действительно стал настоящим театральным художником – придумывал декорации к спектаклям, потом к театрализованным представлениям. Потом просто к представлениям, шоу, концертам… и так далее. Время шло, театр менялся, и творчество Художника менялось тоже. Чем он занимался теперь? Наверное, тем же. Писал, творил, декорировал. И, конечно, написать картинку для обложки книги… книг, ему ничего не стоило. “Стоило”, – подумал он.