Миллионер под прикрытием

Хорошо, что Адель не видит мои руки - они и близко не походят на рабочие.

Она не удивляется, когда я безошибочно следую к ее дому, не пользуясь навигатором.

Адель деловито жмет на кнопку брелока, открывая шлагбаум, просит остановиться возле нужного подъезда и выходит из машины.

— Не знаю, почему, но я тебя не боюсь, Яков, — улыбается она. — Ты спас меня от уродов и заслуживаешь благодарности. Постой, - тянется она к сумочке.
– Может, тебе деньги нужны? А я, дура пристала со своим ужином.

Только не это... Такого унижения я не вынесу.

— Ужина будет достаточно, не надо денег. Я достаточно зарабатываю, - поигрывая желваками, отвечаю я.

По закону жанра я должен восхититься богатым убранством ее квартиры. Адель входит первой, жмет на выключатель и сбрасывает с ног туфли на шпильке. Она ниже, чем я думал...

Беззащитнее, слабее... Обычная, хрупкая девчонка с длиннющими волосами.

— Яша, снимай рубашку. Жаль, что ее так испортили... Если хочешь, я подарю тебе одежду от моего модного дома. Хочешь?
– тараторит она, касаясь моего плеча.

— Нет, у меня есть одежда.

Обхохочешься просто, а не наряд... Коричневые, стоптанные сандалии деда Федора, синие, выцветшие носки и такие же штаны. Я отвоевал право напялить свою футболку —обычную, белую, без опознавательных знаков.

Адель тактично молчит и стягивает с меня порванную рубашку.

— Я положу ее в пакет. Надеюсь, в ателье смогут пришить рукав.

— Ия надеюсь. Это моя любимая рубашка.

3.

Лев.

Ну и дурак... Почему она меня терпит? И зачем пригласила? Не знаю, как, но я на расстоянии чувствую ее одиночество. Неужели, ей не хватает простого, человеческого, непредвзятого общения?

Адель кивает, бросая взгляд на мои широкие, обтянутые тонкой тканью футболки, плечи. По-моему, краснеет. Небрежно бросает сумку на обитый бархатом пуф и проходит в огромную кухню-гостиную.

Мраморный пол охлаждает ступни, а обоняния касается аромат сирени.. Что же это такое? Он меня весь день преследует!

— Проходи, располагайся.

Адель босая, с аккуратными, ярко-красными ногтями на крошечных ступнях... Невольно залипаю на ее ножках, чувствуя, как становится тесно в груди.. Нельзя ее жалеть, а уж хотеть тем более..

Недопустимо, преступно. Но, чем больше я думаю о запретах, тем внимательнее ее разглядываю -

упругие, выступающие холмики груди, мягкие изгибы плеч и талии, покатые бедра.

Что этому Айдару от нее нужно?

– Кофе будешь? Сейчас закажем что-нибудь. Какую кухню предпочитаешь?
– спрашивает она, машинально вставляя капсулу в кофемашину.

— Кофе не буду. Я котлеты люблю. И пюре. Из самой дешевой столовой.

Напоминаю себе, что нельзя выходить из образа.

— Русскую, значит? Тогда и я закажу себе что-то традиционное. ОЙ, я тут один ресторан знаю...

Ладно, не буду тебя грузить, - тушуется она.
– Салатик из свежей капусты подойдёт?

— Да, вполне.

— Садись на диван, Яш. Выберешь фильм?

— Адель, зачем тебе это? — не выдерживаю я.

Она застывает, будто подыскивая слова. Наливает в чашку сливки и подходит ближе.

— Я устала, Яков. Чертовски устала от людей моего круга. Прости за честность.

— Как это? Разве такие, как я не просят помочь устроиться на работу? Или оплатить операцию, ремонт, учебу и...

— Просят. Дай-ка, я попробую тебе объяснить, Яш, - вздыхает она, присаживаясь на диван.

Боже, да она та еще... секси... Кончики ее длинных волос касаются моего плеча, когда Адель садится рядом. Она отпивает глоток из чашки и мечтательно произносит:

— Я чувствую себя звездой, помогая таким, как ты. А с равными приходится все время соперничать, что-то доказывать им. Рисоваться и строить из себя...

— Крутую? Ну, да... Легко быть крутой на фоне бродяг вроде меня. Мне тебя не понять, Адель.

— Не в этом дело. Просто... Мало кто верит в меня и мою задумку. Даже родители... В последнее время я живу, испытывая чудовищное напряжение. Во мне словно копится огонь.

И в один момент он вырвется наружу... Еще и Айдар... Меня запугивают и обливают грязью...

Ежедневно. Ежечасно. Обесценивают и унижают... Пожалуй, зря я все это тебе говорю...

Она пялится в чашку, наверняка жалея, что там не виски...

— Есть виски или коньяк?

— Пожалуй, да...

Меня обдает волной непрошеного стыда и странного, такого же лишнего сейчас возбуждения.

Верите - я себя сволочью чувствую... Я — один из тех, кто вбрасывал в сеть сплетни, желая подмочить репутацию выскочки. И теперь она сидит напротив и изливает мне душу... Простая на вид, несчастная девчонка. Не верю! Ни капельки не верю ей! Что-то здесь не то...

Как такая девушка может притащить в дом бродягу? Посадить на диван и угощать ужином? Вести задушевные беседы

Курьер звонит в дверь. Адель отбрасывает смартфон и торопливо бежит принимать, заказ... И тут я понимаю причину ее поведения...

Спор. Вот, в чем дело. Она поспорила с подругой, что соблазнит первого встречного! А я подвернулся под руку.

«И как он, Ада? От него хоть не воняет?», - пишет абонент с именем Мариша.

«Нет. Пахнет приятно. А кудри какие... Мариша, зашибись просто. Яков - тот еще красавчик.

Сейчас мы будем ужинать».

«Не лез к тебе с просьбами? Ты потом белье постельное отдай в химчистку. А лучше выброси. Не верю, что ты правда с ним переспишь».

«На кону слишком дорогая вещь, подруга. Я не могу ее потерять. Мне заснять нас на видео или тебе будет достаточно фотоматериалов?»

«Конечно, нужно видео. Хотя бы поцелуи и прелюдия... Я же не извращенка».

А я голову ломал, кому она постоянно пишет? Переживал за эту циничную стерву, а она вешала мне лапшу на уши... Никто не понимает ее, не ценит... И прочее бла бла...

Адель даже мои фотки ей отправила. На одной из них я веду машину, сосредоточенно наблюдая за дорогой, на другой — сижу на ее диване.

— Привет, я недолго? Представляешь, в заказ забыли положить салат из капусты для тебя. А

деньги за него списали. Курьер звонил в ресторан, что-то там уточнял...