Миллионер под прикрытием

Остервенело чищу зубы и намыливаюсь. Повторяю процедуру, ведь забавная игрушка должна быть чистой и соответствовать статусу хозяйки.

Едва шевелю ногами от возбуждения... Перед глазами - ее маленькие, красные ноготки на ногах, покатые бедра и пухлые губы. У меня крепко стоит... В груди что-то гадко сжимается от нестерпимого чувства мерзости.

Я ведь тоже сейчас буду пользоваться ею - не только она мной... Все честно, как и задумано в мире большого бизнеса - никакой порядочности, симпатии и уважения.

Грязная игра и такая же грязная победа...

— Яша, я тебе большое полотенце принесла, - врывается Адель, даже не пытаясь отвернуться.

–

Держи... Я в гостиной постелю на диване.

На ней пеньюар, едва прикрывающий зад. Ага, в гостиной... Ща-ас.

Хватаю ее за руку и привлекаю к груди... Маленькая, тонкая, испуганная... Вдыхаю запах ее волос и впиваюсь поцелуем в шею.

— Господи... Что ты делаешь?
– скулит она, жеманно заламывая руки.

— Не делай вид, что не хотела этого. Или ты... Ты против? Адель, если ты против, скажи прямо, чтобы я потом...

Она обвивает мои плечи руками, приподнимается на носочках и целует в губы...

5.

Яков.

Неискренность и хитрость, обман и интрига... Она соткана изо лжи, она - темное пятно, бездна...

Выскочка, строящая из себя святошу... Господи, лучше бы я не знал ничего о споре.

Тогда бы не было так тошно... Адель беспомощно льнет ко мне и целует, целует в губы...

Отрывается на миг и смотрит в глаза. Гладит по щеке, словно изучает.. Привыкает, знакомится с тем, кто осуществит ее коварный план...

Я только из душа, но от напряжения мгновенно проступает пот... Набухает крупными каплями между лопаток и ползет, обжигая и без того горячую кожу...

Не могу расслабиться. Во мне словно тонна раскалённого металла.

За что ты так со мной, девочка? Зачем так жестоко?

И тотчас успокаиваю себя... Секс с красивой девушкой - не самое серьезное испытание в жизни...

Ну, в самом-то деле... В другой ситуации я сказал бы, что мне повезло, ведь Адель чертовски хороша.

— Яша... Что-то не так?
– воркует она, поглаживая мои онемевшие от напряжения плечи.

Наверное, я впервые рассматриваю ее так близко... Тоже знакомлюсь, принюхиваюсь как пес.

Привыкаю к огромным, лживым и распахнутым глазам, нежной, тонкой коже и запаху сирени...

Игнат бы меня высмеял, ей-богу... Он тот еще мастер учить наивных девушек основам сексуального мастерства.

Адель - красивая девушка... И она меня хочет... А все остальное сейчас - бессмыслица...

Подумаю об этом завтра.

— Нет. Все нормально.

Сминаю в ладонях тонкую ткань ее пеньюара и разрываю ее точным движением. Выпускаю на свободу ее налитые, как спелые яблочки груди с карамельного цвета соскам.

— А-ах...
– вздрагивает она, не ожидая от скромного тюфяка такого страстного порыва.

— Какая ты красивая, Адель, - сиплю, обхватывая ее сосок губами. Затем другой. Она зарывается пальцами в мои волосы и с нескрываемым наслаждением гладит их.

— Я-яша... Идем в спальню.

В ушах гул, а пульс частит так, что немеют пальцы. Давно я не испытывал такого жгучего возбуждения... Неудивительно, ведь страсть замешена на ненависти и желании проучить...

Адель идет пятнами, когда я грубо, по-мужицки лапаю ее. Оттягиваю соски пальцами, слегка их выкручиваю, ползу ладонями ниже, к покатым, упругим ягодицам.

Хочу унизить ее, показать, что и она для меня вещь... Игрушка, которой я пользуюсь.

Сердце словно на шампурах поджаривают - мне тошно от себя, поступка своего —циничного и неправильного...

А ей хоть бы что — она запрокидывает голову и позволяет мне себя трогать. Царапать, гладить, теребить, нюхать.

— Идем, - повторяет она, крепко сжимая мою кисть.

Мы целуемся как ненормальные, пока наощупь бредем к спальне. Задеваем углы, отрываемся друг от друга, чтобы потом остервенело впиться губами в губы... Безумие просто, безумие...

Ненавижу ее, презираю. И себя не меньше... Мы играем в чувства, зная, что скоро все закончится, предвидя идиотскую, совершенно предсказуемую концовку...

Ее ладони теплые и нежные. Адель гладит меня и беспрестанно шепчет:

— Яша, Яша... Как хорошо...

А я вижу в ее глазах не только страсть, но глубокую, затаенную горечь... Словно жалеет меня, и о своем поступке жалеет.

Заваливаемся в спальню, а я краем глаза замечаю ее телефон, спрятанный между цветочными горшками. Значит, не стесняется снимать нас на камеру?

'Да пофиг! Пускай Мариша смотрит и наслаждается. Или завидует подруге.

В конце-то концов, это наши последние прикосновения, других не будет... Тогда почему я должен себя сдерживать?

— Яша, погоди, минутку...

Адель садится на край широкой кровати и снимает остатки одежды. Пеньюар летит к чертям, за ним и ее невесомые, кружевные трусики.

Она притягивает мои обнаженные бедра и целует в живот... Поднимает взгляд и словно застывает. Ищет одобрения? Хочет отсосать мне и боится, что я буду против?

У меня кадык дергается, а весь я - словно оголенный нерв. Член покачивается как башня, а Адель гладит его подушечками пальцев, слегка сжимает в ладонях мошонку, словно примеривается.

Захлебываюсь от страсти и отвращения... Как ей это удается, не понимаю? Как, блять?

В воздухе ощущается запах похоти. Все, Адель победила, доломала меня... Если раньше во мне теплилось что-то живое, хоть какая-то порядочность, то теперь ее нет...

Она обхватывает мой член губами и исступленно сосет, сжимает ствол, помогая себе ладошкой.

Обводит пальцами рельеф толстых, голубоватых вен, слизывает проступившие капли вязкой смазки. А я весь такой борзый, толкаюсь в ее глотку, желая унизить еще больше...

— Погоди, мой хороший, секунду... Я тоже хочу.

— взмаливается она. Изящно ползет к середине кровати и широко разводит бедра.

Пиздец просто, как она хороша... Перед глазами все плывет, я словно в вакуум попадаю.

Член поблескивает от ее слюны, но Адель выуживает из-под подушки резинку и умело натягивает на меня. Сколько их у нее было — мужиков на одну ночь, кобелей, призванных удовлетворить потребности госпожи?