Мир истории: Русские земли в XIII-XV веках

Не впервые являлся грек в Москву на митрополичий престол, но этот грек был особым. Он был сторонником унии и подчинения восточной церкви римскому первосвященнику. Прибыв в Москву, Исидор сейчас же начал собираться на готовящийся в Италии Флорентийский священный собор. Князь Василий предупредил Исидора: «Смотри же, приноси нам древнее благочестие, какое мы приняли от прародителя нашего Владимира, а нового чужого не приноси, если же принесешь что-нибудь новое и чужое, то мы не примем!»

Внук Дмитрия Донского помнил, что католический мир оставил Русь один на один с Ордой и процветал за русским щитом. Он понял, что Константинополь неспроста не утвердил Иону: Рим и император на этот раз совместными усилиями спешат столкнуть Москву с турецким султаном.

Дела унии во Флоренции продвигались трудно. Римские епископы, чувствуя себя хозяевами положения и зная о наступлении турок на Константинополь, грубо теснили греческую веру, выставляли тяжкие требования императору и патриарху. Иоанн VIII Палеолог собрался покинуть собор.

И тут в полной мере обнаружилось двуличие Исидора. Митрополит всея Руси вместо того, чтобы поддержать императора и патриарха, толкал их под ноги папе: «Отказавшись от унии, — говорил он, — мы должны будем покинуть Италию. Нет ничего легче, как уехать. Куда?» Это действительно был сложный вопрос. Султан приближался к Константинополю.

Иоанн, сломленный угрозой остаться один на один с султаном, поддался на домогательства папы. 6 июля 1439 года собор принял унию. Греческие иерархи признали папу наместником апостола Петра, императоры, что провозглашали свою власть от бога, признали себя вассалами папы.

Ждали, чем же ответит католический мир.

Некий кавалер Торзелло, камерарий византийского императора, подал проект собрать против стотысячного войска султана ополчение всех стран Восточной Европы, Германии и Богемии. В письме к Вселенскому собору он писал: «Осуществить это мероприятие легко, и я укажу способ: пусть наш святой отец, папа, поручит это какому-нибудь благородному и доблестному князю, ревнующему о славе; пусть он распространит по всему миру индульгенции для сбора денег как на жалованье людям, так и на другие расходы».

Папы распространяли индульгенции, но деньги, полученные за отпущение грехов, предпочитали тратить на своих родственников, ибо не были столь наивны, как кавалер Торзелло, а с ним и император, понадеявшийся на помощь католической церкви.

Папы под видом спасения христианства решили, что настал час проникновения на Русь. Может, в Риме и надеялись, что Московия выступит против турок и оттянет их силы на себя, но в большей степени рассчитывали, что митрополит-униат приведет русскую церковь под власть папы. В Рим прибыл митрополит всея Руси Исидор, из Рима выехал в Москву Исидор — папский легат для Литвы, Ливонии, всея Руси и польских областей, кардинал церкви святых Петра и Марцелина в Риме.

Исидор вернулся в Москву на третьей неделе великого поста 19 марта 1441 года и незамедлительно направился в Благовещенский собор на торжественное богослужение. Перед митрополитом несли латинский крест и три булавы — знак кардинальского сана. Московские богомольцы, московская знать в немом ужасе взирали на шествие с латинским «крыжом».

Римская затея потерпела крах, когда Исидор провозгласил многолетие римскому папе Евгению. Исидор начал чтение папской буллы о единении католической и греческой церквей, но Василий прервал его: «Остановись, ересный переметник! Ты не пастырь, а хищный волк!» В наступившей тишине прозвучало повеление князя: «В темницу его! Под замок! На цепь!»

Исидора ободрали (сорвали одежды) и свели в подвал Чудова монастыря. Однако через некоторое время князь Василий поспособствовал побегу Исидора. Не хотелось обострять отношения ни с константинопольскими патриархами, ни с Римом ввиду надвигающихся событий на юге. Митрополит Василий своей властью и волей русских епископов поставил Иону.

6 апреля 1453 года войско Махмеда 11 Фатиха (победоносного) приблизилось к Константинополю и осадило город. В гавань вошли турецкие корабли, на земляных валах, которыми в несколько дней были обнесены стены города, появились турецкие пушки. Папа послал из Рима в Константинополь Исидора и с ним… 700 воинов.

29 мая 1453 года Константинополь пал.

Махмед приказал доставить ему голову папского легата. Исидор спасся и на этот раз, бежал в Рим. Кто-то из его прозелитов принес султану мертвую голову в кардинальской шапке.

Стены Константинополя более не защищали католических государей от ислама. В Восточной Европе заявила о себе сила, которая на много лет стала определять все взаимоотношения европейских государств.

Разделение русской церкви

Заключенный в 1449 году мирный договор между Василием Темным и новым польским королем Казимиром принес относительное успокоение на русско-литовско-польском пограничье. Польское королевство и Литовское княжество получили возможность развернуть решающую борьбу с Орденом за Балтийское побережье, Василий Темный доканчивал объединение русских княжеств вокруг Москвы.

Потерпев неудачу с водворением кардинала-митрополита, Рим через покорного теперь константинопольского патриарха, нашедшего убежище в Риме, решил расколоть единую митрополию русской церкви.

В 1458 году патриарх Григорий Мамма поставил митрополитом Руси Григория, ученика Исидора. Едва в Москве проведали об этом, Василий Васильевич послал сказать королю Казимиру, что митрополита из Рима не примет, просил не принимать и в Литве. Василий Темный разъяснил королю: «Старина же наша, которая ведется со времени прародителя нашего Владимира, крестившего Русскую землю, состоит в том, что выбор митрополита принадлежал всегда нашим прародителям, великим князьям русским, и теперь принадлежит нам, а не великим князьям литовским; кто будет нам люб, тот и будет у нас на всей Руси, а от Рима митрополиту у нас не бывать, такой мне не надобен; и ты, брат, ни под каким видом не принимай его, если же примешь, то ты церковь божию разделишь, а не мы».

Документ этот интересен несколькими позициями.

Прежде всего в нем ясно выражено желание светской власти поставить себя над духовной в противовес римской доктрине. В исторической перспективе Василий Темный преувеличил значение русских князей в поставлении митрополитов, хотя некоторая обособленность русской митрополии от греческой патриархии может быть признана. Но отнюдь не всегда великие князья ставили митрополитов.

Много раз митрополиты ставились в Константинополе без согласия великих князей. Письмо князя Василия высказывало больше претензий на будущее, чем констатировало прошлое. Важно отметить, что русский государь утверждал право ставить митрополитов за собой и своими наследниками.

В этом проглядывается главное расхождение с Римом: не обряд, а независимость княжеской воли от папы, подчиненное положение церкви государству — вот главный предмет разногласий с Римом.

В письме прозвучало опасение, что русские земли, отторгнутые Литвой, обретут своего митрополита, да еще римского ставленника, который будет тянуть к Флорентийской унии.

В Москве всполошились не менее, чем с Исидором. Созвали собор всех владык Северо-Восточной Руси. Собор принял важнейшее решение для русской церкви и московских государей. Если ранее намеченный князем кандидат в митрополиты ехал на поставление в Константинополь, то отныне было решено, что митрополит Московский и всея Руси ставится единой волей московского государя и собором русских епископов.