Мир на грани
Шрифт:
Прямо на виду вода в канале становилась практически чёрной, в ней начинала светиться алым тонкая паутина. Сеть красных перемигивающихся прожилок появлялась везде: на гранитных стенах канала, на опорах мостов, на корпусах пришвартованных прогулочных лодок… И последние, резко состариваясь, начинали разваливаться.
«Скверна!.. — вспомнил Клод слово, которое однажды услышал от отца Бернарда. — Неужели это не просто чёртовы страшилки?..»
Переглянувшись со встревоженной Фелицией, Клод жестом показал продолжить движение.
Они добежали до перекрёстка и свернули. Их взору предстала длинная
Мимо пробежало ещё несколько гражданских, и каждый — на грани сумасшествия. Впереди, у самого купола, вели бой имперские солдаты. Трескотня пистолетов-пулемётов и штурмовых винтовок эхом била по ушам. Грохот станковых пулемётов оглушал. Разрывались гранаты.
Имперская армия, казалось, стреляла по мирным жителям, но те перемещались как-то неестественно, словно зомби из древних республиканских страшилок. Строения, которых касался купол, состаривались прямо на виду, и в местах контакта каждый раз ярко вспыхивала алая паутина.
— С-сэр!.. — раздался даже слишком тонкий голос Фелиции.
Клод, как и его подчинённая, разглядел то, что скрывал купол… Сквозь стену клубящегося дыма виднелся силуэт восьмирукого гиганта, которого атаковал мифический крылатый ящер. Чёрную пелену на мгновение прорезала вспышка — и все здания на площади покрылись льдом. Затем земля содрогнулась… Монструозный гигант подловил дракона тыльной стороной серпа, и тот, налетев на угол строения, обрушил его.
«Что ещё за чёрт?! — опешил Клод. — Неужели вся та чушь, которую нёс Густав, — правда?!»
Но затем перед его мысленным взором промелькнул образ Карины, какой она предстала во дворе дома Телива… И он с силой стиснул зубы.
Имперские солдаты отступали под натиском существ, которых просто не должно было существовать. Прямо на виду у Клода на броневик запрыгнул вырвавшийся из дыма монстр — четырёхлапый, с клинками вместо когтей и шипастым хвостом.
— Дэймон! — проорал кто-то из солдат.
Хлёстко затрещали автоматы, но монстр на попадания не среагировал. Всё его тело на мгновение охватила чёрная дымка — и прямо по листам брони под ним расползлась светящаяся паутина… Монстр вонзился в металл когтями и на этот раз пробил. Он тут же начал раздирать обшивку броневика, которая, состарившись, стала чуть ли не фольгой.
Откуда-то из-за спины Клода донёсся ни на что не похожий нарастающий рёв самолётных двигателей. Военные тут же бросились в укрытия.
— Истребители! — крикнула Фелиция.
Один из солдат заметил Клода и Фелицию и заорал:
— Прочь с улицы!
Он стрелой пронёсся через дорогу и затолкнул их в магазин на первом этаже ближайшего здания. Вбежал следом. Укрывшись за стеллажом, открыл огонь по прущим по проспекту людям-зомби. Когда стремительно нарастающий снаружи грохот стал нестерпимым, солдат повалился на пол и накрыл голову руками.
Клод и Фелиция последовали примеру военного.
Выбивая оконные стёкла, по улице под утробный рёв низколетящих самолётов пронеслась волна взрывов и пламени. Прогрохотали, сливаясь в единый гул, авиационные скорострельные
пушки.Отряхнувшись от осколков, Клод вскочил на ноги и подбежал к витринным окнам. Он успел заметить, как один истребитель резко ушёл вверх, а другой, словно не рассчитав скорость, запоздал. Тот, второй, приблизился слишком близко к куполу и, задирая нос и пытаясь набрать высоту, начал разваливаться прямо в воздухе… Обломки самолёта исчезли в дымчатом куполе.
Клод выхватил из поясной сумки люгард, вставил магазин и передёрнул затвор. И сделал это за мгновения до того, как позади имперского военного появилось облачко чёрного дыма в высоту с человека.
Четырёхлапый монстр — точно такой же дэймон — выскочил из дыма. Он тут же повалил солдата. Автоматная очередь оглушительно резанула по ушам, затем прозвучало истошное:
— Бегите!!!
И крик захлебнулся…
Фелиция в ужасе попятилась, не в силах оторвать взгляда от жестокой, кровавой расправы… С мерзкими чавкающими звуками дэймон раздирал солдата на бесформенные куски плоти, которые тут же начинали гнить. Как только монстр разомкнул вибрирующие окровавленные зубы и поднял голову, Фелиция споткнулась и упала.
Дэймон тут же бросился на неё.
С яростным криком Клод ринулся к подчинённой. Люгард в его руках начал выплёвывать куски свинца один за другим. Но ни одна пуля даже не поцарапала монстра: все они рассыпались в труху на подлёте.
Дэймон, будто бы расценив, что Фелиция не представляет угрозы, но всё ещё нависая над ней, повернул голову в сторону Клода. В замахе изогнул мощный шипастый хвост. Но внезапно шесть раз вздрогнул: Фелиция, выхватив маленький револьвер из кобуры на щиколотке, впритык выпустила все зачарованные пули. Каждая из них угодила в неприкрытую твёрдыми пластинами кожу — и ту пробило. Из ран дэймона хлынула чёрная тягучая кровь, от прикосновения с которой всё начинало дымиться… Монстр покачнулся, затем уставился на спешно выползающую из-под него Фелицию.
Клод оказался вплотную к дэймону до того, как тот успел сделать хоть что-то. Он воткнул ствол пистолета монстру в глаз и расстрелял весь магазин.
Дэймон неистово задёргался. Его лапы подогнулись, и он рухнул на пол. Через несколько мгновений тяжёлое мускулистое тело монстра превратилось в прах.
Клод отбросил начавший разваливаться прямо в руках люгард и тут же спросил у подчинённой:
— Ты в порядке?!
Фелиция осмотрела себя. Не заметив ничего, кроме подранной и местами дымящейся одежды, куда попали капли чёрной крови, взялась за протянутую руку и поднялась.
— Жить буду…
Пока Фелиция приходила в себя, Клод осмотрел растерзанного дэймоном солдата. Казалось, тело военного начала изменять, извращать какая-то сверхъестественная сила. Но всё прекратилось, когда тот умер.
Клод подобрал автомат солдата — штурмовую винтовку Штайера Шв-44, изготовленную почти целиком из металла, с пистолетной рукоятью и деревянным прикладом. Клод извлёк длинный изогнутый магазин на тридцать патронов, проверил их оставшееся количество и вернул на место. Затем поднял взгляд на висящее над полом облако чёрного дыма, из которого появился монстр. Клод хотел подойти ближе, но все инстинкты не давали сделать даже шага.