Мир по обе стороны планеты

Беглый взгляд по палубе пугал не меньше выпученных глаз офицера. Унерос на полусогнутых ногах трясущимися руками рвал на голове волосы, изредка шлёпая себя по ушам. Капитан корабля неподвижно стоял возле обезумевшего штурвала и подвывал голосу у себя в голове: «…грозный остров Ильдраир…»

— Куда бежать? Ты что мелишь, полоумный?! — попятился юный лорд.

— А-а-а! — взвыл Дирк и припал на колено, будто ему чем-то полоснули ногу, но виной тому оказалась высокая нота, взятая ведьмой.

— Юни и Верса, защитите! — промямлил Мерик и чуть было не упал от резкой качки. Он тоже слышал песню, но кроме приятных мурашек она у него ничего не вызывала, чего нельзя было сказать о солдатах на палубе. Кто-то вторил капитану, подпевая, кто-то хватался за голову, а парочка матросов с разбега выпрыгнули за борт.

Цитадель медленно разворачивалась, — ещё бы, ею никто не управлял, — и открывала юному лорду вид на тонкий столп воды, по спирали поднимающийся от парусника Арконианы к небу.

Цитадель покачнулась на гребне волны, и в этот момент несколько дюжин баллист выстрелили с правого борта, от чего линкор Верховного опасно накренился.

Теперь уже Меритас на ногах не устоял. Съехав на копчике по мокрой палубе к её краю, он оглянулся в поисках каната или чего-нибудь, за что можно ухватиться, но тут же оказался припечатан к ограждению Дирком. Пока тот вставал, случайно заехал лорду коленом по лицу.

— Сила голоса! — Дирк, кажется, сошёл с ума. Его голос дрожал, и срывался: — Сделай что-нибудь, иначе она нас утопит!

Меритас тысячу раз был свидетелем силы ветра, огня, земли, реже воды и даже молнии, но голоса?!

— Напвимев чево?! — выдал он, потирая разбитую губу. — Есё и явык прикусил, заваза!

Сводящий с ума голос затих, но мелодия не замолкала.

Придя в себя, Унерос ткнул в Меритаса пальцем и, глядя Дирку в глаза, прорычал:

— Сними лактенс! — затем верховный вытащил из ножен меч и направил лорду в грудь. — Вставай и покажи на что способен, божок!

— Без кулона он скоро подохнет! — стиснув зубы сказал Дирк. — Инай…

— Плевать! Плевать на Иная! Хаос! Ах-ха-ха! — закатил глаза Унерос. — Солов ублюдок годами прятался от стекляшки в мезуритовом гробу. Кто ради него готовился к нападению на ведьму?! Кто пожертвовал всем, ради третьего конструкта?! Весь Евстрай увешан трупами еретиков по моему приказу! Но как только он заполучил мальчишку, я стал не нужен… Я не боюсь огня!

Меритас зажмурился, глядя на остриё меча, направленное в шею. Резное ограждение на палубе Цитадели впилось в его спишу. Только ювелирная работа корабельщиков и столяров, построивших гигантский корабль, не позволяли юному лорду рухнуть в бурлящую воду.

Мерик стиснул зубы, когда Дирк снял с него кулон. Как только тонкая верёвка покинула шею юного лорда, он сполна ощутил колкий, пронизывающий до костей ветер, моросящий брызгами бушующего перед кораблём торнадо. Офицер просил никогда его не кулон, но снял его сам, повинуясь воле главнокомандующего.

— Не сделаешь ничего — сдохнешь сейчас. Послушаешь меня и, возможно, у тебя будет шанс отомстить, — произнёс Верховный, указав на обожжёную макушку с пятном от ладони Иная.

Ведьма продолжила петь. На шее Унероса от напряжения выступила вена.

— Сожги мразь! Пусть страдает! Пусть гори-и-ит! — скривившись в безумной гримасе воскликнул он, но тут же его голос погас в завораживающих рифмах.

Меритас закрыл глаза и представил себе как вокруг него образуется вихрь, вбирающий в себя всю доступную энергию. Переключившись на слабое, недоразвитое внутреннее зрение он надеялся уловить хоть один слабый лоскуток, чтобы воспользоваться магией, но в этом не было необходимости. Даже с закрытыми глазами юный лорд буквально ослеп от фонтанирующей повсюду энергии.

Одним заученным пасом руки Мерик резко направил энергию сначала влево, затем вправо. Оценил собственную мощь.

Фантастическая. Непередаваемая! Сила настоящего Дрездена!

Треск грот-мачты обрадовал слух, и надломленное бревно резким толчком отправилось во фрегат противника.

Ещё никто не оставался безнаказанным, переходя дорогу лорду Хейдина!

После стольких дней без магии, руки чесались устроить что-нибудь грандиозное. Но что может быть лучше небольшого огненного шоу, по аккомпанемент вражеских барабанщиков.

— Давай парень, сосредоточься! Вспомни о матери! Вспомни её глаза! — это дрожащий голос Дирка? Не похоже на офицера.

Сведя брови и прижав подбородок к груди, Меритас поднял руки над головой. Конечно, все эти движения, пасы руками не более чем бутафория, хвастовство, фарс. Но как же их не хватало. Видят боги, ведьма напросилась сама.

Сначала треснула бизань, рухнув неподалёку от Унероса. Затем, со скрежетом и звуком лопающихся от напряжения канатов, сломалась и фок-мачта.

Вот её то и подожжём!

В вихрь над головой Мерика со свистом влетело бревно, затем второе и третье. Канаты, бочки и море щепок вращались в диком танце, оборачивая себя обрывками парусов.

— Сол упаси! — в ужасе воскликнул кто-то, когда махина вспыхнула, брызнув вокруг мелкими искрами. Неужели Унерос испугался огня? Какой чувствительный!

— А-агрх! — простонал Мерик, почувствовав жар, и открыл глаза.

Кончики его пальцев, согнутых в спазме, тряслись и дымились от близости с чрезвычайно большим огненным шаром. Будучи размером с мелкую бригантину, тот крутился так быстро, что искры, разлетаясь во все стороны, делали его похожим на Фолио.

— Дава-ай! Бросай! — прохрипел Унерос, как только ведьма прекратила петь. Но музыка всё ещё напрягала перепонки барабанами и низкими нотами струн.

Меритас вновь закрыл глаза, вдохнул поглубже, задержал дыхание. Выдохнул. Нет. Сил на бросок уже не было. Всё, что он мог, это уронить шар себе на голову.

— Ник-как, — дрожащим голосом, на выдохе прошептал юный лорд. — Поч-чему?

Неужели это всё?!

— Вевса бвагочестивая, та не убоюсь я неизбевново! — из последних сил удерживая шар просипел Меритас. Как раз ведьма прекратила петь, Дирк молча, одним движением перекинул его ноги через ограждение и Меритас кувырком полетел вниз, размахивая руками.