Мир смерти (тетралогия)

На Ясона обрушились непередаваемые звуки. Он обернулся к Мете, но той уже не было.

— Она может переводить не только слово «сыр», пробормотал Ясон, нажимая на кнопку «выкл». — Подожди и увидишь.

Полет до Счастья прошел безмятежно и беззаботно. Пирряне дремали и зевали, как тигры с набитыми животами. Лишь Ясон испытывал потребность с пользой провести время. Он задавал библиотеке все новые и новые перекрестные вопросы о планете и о солнечной системе, к которой она принадлежит; от занятий его отвлекали лишь страстные объятия Меты. Она считала, что есть возможность проводить долгие часы более интересно, и Ясон, уж коль его отрывали от работы, не без энтузиазма с ней соглашался.

За один корабельный день до того расчетного момента, когда они должны были выйти из джамп-режима в Системе Счастья, Ясон собрал всех в кают-компании.

— Вот наша цель,— сказал он, указав на большую карту, висевшую на стене.

Продолжения все ждали в полном молчании и с неподдельным вниманием, ибо краткий военный стиль разговора пирряне впитали с молоком матери.

— Счастье — пятая планета безымянной звезды класса Б1. Это белый гигант, светимость которого вдвое больше светимости пиррянского солнца типа (32, он посылает гораздо больше ультрафиолета. Можете рассчитывать на хороший загар. Девять десятых планеты покрыто водой, имеются несколько цепей островов вулканического происхождения и единственный континент. Как видите, он похож на лежащий плашмя кинжал, обращенный острием вниз и перегороженный гардой почти пополам. Линия гарды — огромный геологический разлом, он пересекает континент от одного края до другого. Выглядит он как сплошная цепь отвесных утесов, возвышающаяся над окружающей местностью на три — десять тысяч метров. Эта цепь, а также горные районы за ней оказывают решающее влияние на климат всего континента. Планета намного жарче, чем большинство обитаемых планет,— температура на экваторе близка к точке кипения воды, — и только расположение материка у самого северного полюса делает его пригодным для жизни. Туман и теплый воздух, стремясь на север, ударяются об эту преграду, и дожди выпадают на ее южных склонах. С гор на юг сбегают несколько больших рек, на их берегах замечены поселки и следы сельскохозяйственной деятельности, но все это было вне интересов «Джон компани». Над этой местностью магнитометры и гравиметры молчали. Зато вот здесь — он указал на северную часть континента, образующую «рукоятку» кинжала,— здесь приборы сходили с ума. Горы, занимающие большую часть континента, содержат богатейший залежи тяжелых металлов. Здесь и следует закладывать шахту — в самом центре этого пустынного района. Здесь мало или совсем нет воды. Склоны задерживают осадки почти полностью, а то, что проходит через преграду, в виде снега выпадает на этом гигантском плато. Оно суровое, высокое, сухое и смертоносное — и всегда неизменно. Наклон оси к плоскости у орбиты Счастья так невелик, что сезонные изменения погоды едва различимы. Погода остается постоянной повсюду. Для того, чтобы закончить это весьма привлекательное описание места поселения, напомню, что там живут люди, которые опасны или опаснее всего, обитающего на Пирре. Наша задача заключается в том, чтобы приземлиться как раз в районе их обитания, соорудить поселение и заложить шахту. У кого есть какие-нибудь предложения?

— У меня,— повторил Клон. — Мы их всех убьем. Тогда они не будут нас беспокоить.

— Спасибо за предложение,— спокойно ответил Ясон. — Стул прямо за тобой, садись. Вот предложение в сугубо пиррянском духе, пиррянском еще и потому, что метод, уже не сработавший на одной планете, хотят применить на другой. На первый взгляд, оно может показаться весьма привлекательным, но мы не должны начинать с геноцида. Для решения этой проблемы нужно использовать разум, а не зубы. Мы должны открыть эту землю, а не закрыть ее навсегда. Я предлагаю открытый лагерь — нечто противоположное замкнутому вооруженному лагерю, построенному «Джон компани». Если мы будем бдительными, станем тщательно следить за окружающей местностью, нас не застанут врасплох. Я надеюсь, мы сможем установить контакт с туземцами и выяснить, что они имеют против шахт и инопланетников. Мы постараемся изменить их настроение. Если у кого-нибудь есть план получше, мы его выслушаем. В противном случае мы садимся возможно ближе к поселку «Джон компани» и ждем контакта. Наши глаза будут открыты, мы знаем, что случилось с первой экспедицией, и мы будем осторожны, чтобы с нами этого не повторилось.

***

Разыскать прежний поселок было просто. За год растительность не успела затянуть обожженный шрам на местности. Магнитометр ясно указывал на брошенное тяжелое оборудование, и «Драчун» нырнул вниз к земле почти в центр бывшего лагеря.

Сверху степь выглядела совершенно безжизненной, еще более безжизненной оказалась она на поверхности планеты. Ясон, стоя в открытом люке, вздрогнул, когда на него пахнул сухой холодный ветер, под его ударами колыхнулась трава, песок шуршал по обшивке корабля. Ясон собирался сойти вниз первым, но Рес придержал его, и Керк, соскользнув по трапу, ступил на поверхность планеты.

— Какая легкая планета! — сказал седовласый пиррянин, полуобернувшись и не сводя глаз со степи. — Тут не больше одного g. После Пирра как будто летаешь.

— Ближе к полутора сказал Ясон, спускаясь следом. — Но гораздо лучше, чем пиррянские два.

Разведывательный отряд, всего десять человек, отошел от корабля, внимательно осматривая местность. Они шли, держась близко друг к другу, однако ни один не перекрывал другому поле зрения или сектор обстрела. Пистолеты оставались в кобурах.

Они медленно шли, не обращая внимания на холодный ветер и песок, от которых покраснели лица и слезились глаза. В сугубо пиррянском духе наслаждались они ощущением опасности после вынужденного отдыха во время перелета.

— Что-то движется в двухстах метрах к юго-западу, — послышался в наушниках голос Меты. Она сидела у обзорных экранов в верхней части корабля.

Они остановились и припали к земле, готовые ко всему. Волнистая равнина по-прежнему казалась пустынной, но вдруг послышался свистящий звук, и стрела устремилась прямо в грудь Керку. Пистолет прыгнул ему в руку, и он сбил стрелу в воздухе так же спокойно, как сбивал нападающего шипокрыла. Просвистела вторая стрела. Рес слегка отстранился, и она пролетела мимо. Пирряне ждали, что будет дальше.

Нападение, думал Ясон, или случайная стычка? Не может быть, чтобы так быстро после их приземления началась организованная атака. А почему бы и нет?

Пистолет прыгнул ему в руку. Он начал поворачиваться и вдруг ощутил резкую боль в голове. Падения он не почувствовал, только внезапно наступила полная темнота.

4

Ясон находился в беспамятстве. Еще до того, как сознание стало возвращаться, на него накатилась красная волна острой боли; где-то подспудно он чувствовал, что если только ему удастся прийти в себя, все встанет на свои места. По какой-то непонятной причине голова его моталась взад-вперед, и это неимоверно усиливало боль; все попытки остановить эти движения были тщетны.

Много, так ему показалось, времени спустя он осознал, что, когда чувствует боль, находится в сознании или почти в сознании, и должен использовать эти минуты. Руки его были связаны, но он мог ими немного двигать. Кобура оказалась на месте — он ощутил ее локтем, но пистолет в руку не прыгал. Он понял почему, когда пальцы коснулись оборванного провода, что соединял пистолет с кобурой.

Мысли путались и не слушались, как и пальцы. Что-то случилось с ним: кто-то — именно кто-то, не что-то — ударил его, отобрал пистолет... Что еще?

Почему он ничего не видит? Пытаясь открыть глаза, он увидел лишь смутную красную пелену. Что еще исчезло? Конечно, его оружейный пояс. Пальцы шарили туда-сюда — пояса не было. Вот они коснулись еще чего-то. Это была сумка с аптечкой, все еще державшаяся на бедре. Стараясь не задеть крепивший ее зажим — сумка могла выскользнуть и потеряться,— Ясон прижал тыльную сторону ладони к аптечке, пока его тело не соприкоснулось с головкой анализатора. Анализатор тихо зажужжал, но Ясон даже не ощутил укола из-за дурманящей боли в голове. Лекарство быстро подействовало, и боль медленно отступила. Теперь, в ее отсутствие, он мог сосредоточить бодрствующую часть сознания на глазах. Они не открывались, что-то этому мешало. Возможно, это была запекшаяся кровь, а может, и не кровь. Все же, должно быть, кровь, раз в таком состоянии голова. Он усмехнулся, осознав, как прихотлив ход его мыслей.

Надо сосредоточиться на одном глазе... На правом... Крепко сжать его, до боли, затем попытаться поднять веко. Вновь крепко сжать... Он продолжал попытки, сжимая и разжимая глаз до слезотечения, пока наконец он почувствовал, что веко поднимается.

Яркое солнце ударило прямо в глаз; он замигал и отвел взгляд. Он двигался по равнине. Движение было неровным, каким-то дребезжащим, неподалеку от глаза находилось что-то вроде решетки. Солнце касалось горизонта. Очень важно запомнить, сказал он себе, что солнце садится за ним, может, чуть правее.

Правее... Садится... Чуть правее... Лекарство из аптечки и шок от удара оказали свое действие, но еще не совсем усыпили его. Садится... Позади... Чуть правее...

Последние белые лучи скрылись за горизонтом, он закрыл измученный глаз и впал в забытье.

— Грых-х!.. — проревел чей-то голос, отдельные слова были неразличимы в этом реве. Резкая боль в боку пронзила тело, и Ясон откатился подальше, стараясь встать на ноги. Что-то твердое ударило его в спину, и он опустился на четвереньки. Пора открывать глаза, решил он, самое время... и принялся тереть веки, пытаясь разлепить их. С первого взгляда он понял, что с закрытыми глазами был гораздо счастливее, однако закрывать их снова было уже поздно.