Миры Роджера Желязны. Том 5

Все солдаты лежали на полу. Ни один из них не шевелился.

— Встать! — заорал Смейдж, массируя ушибленное плечо.

И когда на приказ ответила лишь мертвая тишина, Смейдж подбежал к тому солдату, что лежал поближе к нему, и осмотрел его. Следов ранений на первый взгляд нет… Смейдж слегка похлопал солдата по лицу. Никакой реакции. Попытался заставить очнуться следующего; потом еще двоих. То же самое. Казалось, все они бездыханны.

Обнажив меч, Смейдж пошел к двери слева, которая вела во двор, и, задыхаясь от пыли и кашляя, выскочил на воздух.

Больше половины небесной тверди теперь заслоняла уже неподвижная гора, а двор был завален обломками рухнувшей башни. Острый корабельный выступ горы тоже пострадал. Воцарившееся безмолвие воспринималось сейчас страшнее недавнего грохота и шума битвы. От фантомов не осталось и следа.

Смейдж двинулся дальше. На плитах двора виднелось множество черных выжженных пятен, будто тут еще недавно плясали молнии.

Он замер, увидев распростертую на каменных обломках фигуру. Потом рванулся к ней и концом клинка перевернул тело на спину.

Выронив меч, Смейдж упал на колени, прижимая к своей груди изуродованную руку трупа, и из его глотки вырвалось короткое рыдание. Сзади вдруг раздалось потрескивание огня, и жаркое дыхание пламени обожгло спину. Но Смейдж даже не обернулся.

И тут же послышался короткий смешок. Смейдж глянул вверх, затем огляделся, но так ничего и не увидел. Снова смешок, теперь уже откуда-то справа. Вот оно! Там, среди теней, что ползут по покосившейся стене…

— Привет, Смейдж! Не забыл меня? Смейдж прищурился, протер глаза.

— Я… я что-то плохо тебя вижу.

— А я зато прекрасно вижу, как ты прижимаешь к груди этот кусок падали.

Смейдж бережно опустил руку своего господина, нашарил меч, лежавший на плитах, и поднялся во весь рост.

— Кто ты такой?

— А ты подойди и глянь.

— Твоя работа? — Смейдж слегка повел свободной рукой.

— Моя.

— Тогда я иду!

Смейдж подошел к почти неразличимой фигуре и сделал выпад. Однако клинок рассек лишь воздух, а сам Смейдж чуть не потерял равновесие. С трудом устояв на ногах, он нанес новый удар. И опять с тем же результатом.

На седьмой попытке Смейдж разрыдался.

— Теперь я знаю, кто ты такой! Вылезай из своих теней, и посмотрим, каков ты в деле!

— Что ж, можно.

Легкое колебание теней — и вот уже противник стоит перед Смейджем, невероятно высокий, пугающий и даже величественный.

Рука Смейджа, сжимавшая меч, дрогнула; рукоять почему-то внезапно раскалилась. Смейдж разжал кулак, и его враг слегка улыбнулся, когда меч со звоном упал между ними.

Смейдж поднял руки, и они замерли в воздухе, будто их хозяина поразил столбняк. Сквозь скрюченные, как сучья, пальцы он глядел в ненавистное лицо врага.

— Я выполнил твое желание, — раздался голос Валета. — Как видишь, в деле я совсем неплох. И уж, разумеется, получше тебя. Впрочем, мне было весьма приятно встретиться с тобой снова, — добавил он.

Смейджу ужасно хотелось хотя бы плюнуть в ненавистное лицо, но слюны не было, а поднятые руки прикрывали глаза и мешали видеть.

— Убийца! Низкая тварь!

— Вор, — мягко поправил его Валет. — А кроме того, чародей и победитель.

— Если б я только мог двигаться!..

— Можешь. Подними меч и подрежь когти на ногах этой падали… и постепенно дойди до самой шеи, конечно. Доставь уж мне такое удовольствие.

— Я не…

— Оттяпай ему башку! Сделай это одним ударом — быстро и метко, как то делают палачи своими топорами.

— Никогда! Он был мне хорошим господином. Он был добр ко мне и к моим товарищам. Я не оскверню его тело.

— Какой там хороший господин! Жестокий садист, да и только!

— Разве что со своими врагами… а они получали по заслугам.

— Пусть так, однако теперь ты видишь на его месте другого господина. И доказать свою лояльность ты можешь только одним — если принесешь ему голову своего старого хозяина.

— Нет!

— А ведь я сказал тебе — единственный способ сохранить жалкую жизнь в твоем теле, это добровольно выполнить мою просьбу.

— Никогда!

— Вот ты и выбрал свою участь. Теперь ты уже ничем себе не поможешь. А мой приказ ты все же выполнишь.

И тогда в тело Смейджа, как ему показалось, вошел некто совсем чужой, заставивший его нагнуться и поднять меч с земли. Рукоять меча по-прежнему жгла ему руку, но он поднял его высоко над головой и повернулся. Изрыгая проклятия и рыдая от бессильной ярости, Смейдж подошел к трупу, постоял над ним и вдруг резко опустил меч, со свистом вспоровший воздух. Голова откатилась на несколько футов, кровь запятнала белые плиты двора.

— А теперь подай ее мне.

Смейдж поднял голову за волосы и, держа ее в вытянутой руке, вернулся туда, где стоял прежде. Его новый господин принял голову из рук и небрежно взмахнул ею в воздухе.

— Благодарю, — сказал он. — Что ж, ничего не скажешь — похож, как две капли воды. — Валет снова поднял голову повыше и вгляделся в ее черты. — Нет, в самом деле похож. Интересно, а что стало с моейпрежней головой? Впрочем, ерунда. Для этой я найду вполне достойное применение.

— А теперь убей меня, — взмолился Смейдж.

— Увы, окончательную уборку помещения мне придется отложить немного на потом. Пока же можешь составить компанию остаткам армии твоего бывшего хозяина, присоединившись к тем, кто уже спит. Двоих бодрствующих хватит за глаза.

Он махнул рукой, и Смейдж, уже храпя, рухнул на землю; огонь немедленно погас.

Когда раздался звук открываемой двери, Айвина даже не взглянула на нее. Но когда после долгого молчания прозвучал голос Валета, она вздрогнула.

— Ты должна была знать, — сказал он, — что рано или поздно я все равно приду за тобой.

Девушка не ответила.

— Ты должна была помнить те клятвы, которые я дал, — добавил он.

Тогда она обернулась, и на ее глазах сверкнули слезы.

— Значит, ты явился сюда, чтобы похитить меня?

— Нет. Я пришел, чтобы сделать тебя госпожой Шэдоу-Гарда и моей супругой.

— Похитить, — повторила Айвина. — Лишь таким путем ты можешь овладеть мной, а это твой излюбленный способ добиваться того, что тебе нравится. Только ведь любовь украсть нельзя, Валет.