Миссия невыполнима, или Never a laughing girl

– Пока свидетели читают, я вам покажу, кого увижу, – Петька встал на цыпочки.

– Вон, видите, Руслан с Людмилой. Тоже свидетели. У Руслана ножны пустые. Он с некоторых пор, как кого бородатого увидит, сразу за меч хватается, вот у него меч и забрали. Справа от них у блюда с ананасами Ванька Корабельщик с Забавой. Они на летучем корабле прибыли, а пропуск не судно не оформили. Пришлось к елкам в лесу причаливать. Пока слезали на землю, обкололись. Забава сильно ругалась – выясняла, почему Ваня пропуск не заказал, уколотые места не стесняясь демонстрировала. Если бы не массажист одного из гостей – Клавдий, до сих пор не утихла бы. Колобок ему помогал. А в центре той большой группы Ромео и Джульетта. У них больше всего гостей, потомки противоборствующих сторон решили заключить временное перемирие в честь праздника. Они, кстати, от каждой семьи по кандидату выставили. На них многие ставят. Ой! Я сейчас!

Петька метнулся ко входу и вскоре вернулся, следуя на шаг позади Вия.

Вий подошел, чинно поздоровался с Батей за руку, В сторону Марьи Моревны наклонил голову, Ивану с Василисой коротко кивнул.

– Я так понимаю, – сказала Марья Моревна, что в свидетелях все влюбленные парочки. По романному задумано.

– Да, постарались, – сухо ответил Вий. – Романтично, а для свидетелей еще и практично. На тыльной стороне горы специальные кабинки пристроены, чтобы свидетели могли в перерывах уединиться. Там и музыка, и напитки, и закусить есть чем. Главное, конечно, награды за добросовестность, усердие, самоотдачу – тоже уже там, в коробочках.

Вий повернулся к Василисе, читающей программу, и добавил:

– Можешь не листать. Про награды в программках не пишут.

Василиса прочитала еще страничку и вдруг, выронив брошюрку из рук, покраснела и спрятала лицо на груди Ивана:

– Я не смогу. Я стесняюсь. Неужели даже простынку не дадут.

– Чего там? – спросил Иван.

– Ой, Ванечка, на семнадцатой странице такое написано! Я не смогу. Ты меня потом разлюбишь!

Марья Моревна выхватила программку из рук Ивана, пролистала и молча показала семнадцатую страницу Бате.

– Плохо, – после паузы проговорил помрачневший Батя, и в голосе его послышался звук, напоминающий гул приближающейся горной лавины. – Так не пойдет.

– Ничего не поделать, – развел руками Вий. – Дресс-код обязателен. Наблюдатели, пардон, оговорился, по-нынешнему – свидетели, должны строго соблюдать установленный порядок, придерживаться формы одежды, не позволяющей скрывать что-либо, способное повлиять на ход состязания, но при этом мотивирующей претендентов прилагать максимум усилий. Да и традиции, кстати, соблюдать требуется. Гора ведь хрустальная, скользкая, другими словами – Лысая Гора. А за одежду не беспокойтесь. Кабинки специально оборудованы шкафами для хранения. Кроме того, возле них стоит охрана. Ничего не пропадет. И в конце концов, – очки Вия стали краснеть, про награды правительственные помните. Некоторые ради них только и женятся! Этот, например, – Вий указал на подошедшего Черномора, за которым шла, обвитая бородой, как серебристой змеей, заплаканная девушка в скромном платье, – расписку написал, что после праздника женится.

– Срам-то какой! И свиньи-то зачем? – прошептала, от волнения потеряв голос, Марья Моревна.

– Свиньи – тоже традиция, – ответил Вий. – Ну, так что? Идете в свидетели?

– Нет! – ответил Иван.

– Нет! – ответил Батя.

– Ни за что! – ответила Василиса.

– Не пущу! – ответила Марья Моревна, к которой вернулся голос, от чего многие гости повернули головы в ее сторону.

Вий помолчал, затем повернулся к Петьке:

– Ты чего, шляпа? Почему сразу не согласовал? Почему кандидаты в свидетели основных положений не знают? Плохо работаешь!

Петька покраснел, потом побледнел, попытался что-то сказать, но закрыл рот и понуро опустил голову.

– Доброе утро, – послышался мягкий голос снизу.

Вий посмотрел под ноги и снова повернулся к Петьке:

– Мог бы кота записать. Взял бы русалку, и записал обоих? Она вообще всю жизнь голая, только легкую пелеринку в жару набрасывает. Сегодня, кстати, и не жарко. Коту – так вообще снимать нечего, а бриться никто не заставляет.

Петька тут же наклонился к Василию:

– Пойдешь с русалкой в свидетели? Мы ее быстро уговорим.

– Да не живу я с ней! – зашипел Василий, обнажив розовую пасть. – Устал повторять – не живу. Она мне никто, просто собеседница. Между нами три толстенных ветки. Сколько можно повторять!

– Ягу возьмите, – посоветовал Черномор, выступая из-за спины Вия. – Она тут любому приворотного зелья в шампанское капнет, романтики будет – хлебай, не расхлебаешь. Она, кстати, где-то недалеко.

– Приворотное зелье к проносу на праздник запрещено, – сурово предупредил Вий. Я сейчас к ней воронов пошлю, пусть досмотрят. Если найдут – выведем и пинком обратно в лес, в избушку. Ступу конфискуем, пусть пешком походит. А зелье – мне! Впрочем, – Вий вдруг успокоился, – у нее другая миссия. Пинать не будем, а насчет зелья я услышал. Разберемся.

На цирковой трапеции под куполом шатра затрепыхал крыльями и закукарекал петух.

Вий посмотрел на часы, потом на Петьку.

Петька спохватился и обратился к Ивану с Василисой:

– Пока окончательное решение об отстранении не принято, прошу свидетелей пройти на инструктаж.

– У нас самоотвод, – сказал Иван. – Какое еще решение нужно?

Вий напутственно похлопал его по спине:

– Узаконить нужно ваш самоотвод. Петька проводит.

– Я с вами, – Василий забежал вперед, обернулся. – Меньше болтайте, ничего не подписывайте.

Петька проводил троицу до другого шатра, предупредительно откинул полог, сам заходить не стал, а, виноватым голосом сославшись на многочисленные важные дела по организации праздника, удалился быстрым шагом – почти бегом..

В шатре было светло, душно и жарко от слепящих со всех сторон софитов. Сразу за пологом стояла конторка, за которой молодая индианка в сари вела учет вошедших. В одной руке она держала веер, которым обмахивалась, а во второй стилос, занесенный над планшетом. Она мило улыбнулась и поправила рукой со стилосом табличку на конторке. Рядом с табличкой стояли миниатюрные копии Эйнштейна и Евклида.

– Шакунтала Деви-XXI, – прочитал Иван.

– Ах, я знаю! – обрадовалась Василиса. – Нам рассказывали! Вы – потомок великой Шакунталы Деви Первой, открывшей секрет моментального счета в уме. Как жаль, что ваша семья хранит этот секрет в секрете. Так было бы полезно, если бы штурманы звездолетов умели это делать. А то компьютеры рассчитывают, а какая-нибудь черная дыра раз – и наводит электромагнитные помехи. Компьютеры могут ошибиться, а человек – никогда.

– А этих все знают, – сказал Иван. – У нас по лестнице к диспетчерской все стены увешаны такими портретами.

– Кого знают? – спросил снизу кот Василий, – мне отсюда не видно.

Иван поднял кота за шкирку, подержал перед конторкой, пока Василий рассматривал и обнюхивал фигурки.

– Отпускай! Все понятно, – Василий, отпущенный Иваном, приземлился на все четыре лапы, встряхнулся и добавил, – совсем не оригинальное соседство. Точность и относительность. Все как всегда!

– Я не задержу вас, только отмечу, что вы пришли, – мило улыбнулась Шакунтала Деви Двадцать первая. – Пожалуйста, назовитесь. Я, к сожалению, не всех знаю в лицо.