Младенцы Медника

– Вот гнида!
– пробормотал задержанный.

– Ты про тысячу рублей?
– мгновенно сориентировался Примус.
– Правильной дорогой идешь, товарищ Теркин. Колись дальше!

– А нечего мне колоться, - пробурчал задержанный, подбираясь.
– Нашел я ее, нашел! Докажите, что не так!

– А что нам доказывать, - пожал плечами Нечаев.
– Вещичка из квартиры - вот она. И пальчики твои на хате остались. Наследил ты, Теркин!

– Врешь!
– Теркин сел на стул.
– Там моих пальчиков быть не может, я на хате не был.

– Так это подправить легко, - невозмутимо сказал Примус и пообещал: - Будут!

Иногда работнику розыска приходится блефовать. Никто бы, конечно, не стал подделывать вещественные доказательства и вносить отпечатки пальцев Теркина в обнаруженные на квартире. Но Теркин судил людей по своей мерке, сам бы он, доведись ему такая возможность, вероятнее всего, так бы и поступил, а потому он работникам уголовного розыска поверил. Поверил и сразу выпустил пар, съежился на стуле - маленький несчастный человечек, зажатый обстоятельствами.

– Вам на меня старик накапал?
– поинтересовался он.

– Это я тебя должен спрашивать, - возразил Примус.
– Давай, родной, телись. Я тебе точно говорю, дождешься у меня - за паровоза пойдешь!

Теркин посидел немного, расстегнул верхнюю пуговицу на рубахе.

– Вот суки, - выругался он.
– Откуда мне было знать, что вещь замоченная?

– А вот это уже серьезный разговор, - сказал Примус, подсаживаясь к нему ближе.

– Ладно, начальник, - вздохнул Теркин.
– В общем, дело было так. Когда я на зоне чалился, в моей кентовке был один фраерок - Леша Узелок. Он за разбой срок мотал. Ну, а когда я откинулся, мы с ним одно время переписывались, даже когда он сам на свободу вышел. Ну, когда мы малявами обменивались, я ему отписал, что мать моя умерла и один живу. И недавно он попросил двух его корешей на недельку приютить. Дела у них в нашем городе были. Ну, а мне какая разница? Мне даже и хорошо, они ведь с баблом приехали. Один по виду русский, Теркой его звали, а второй черный, с Кавказа, он мне Мелитоном представился. Что у них за дела здесь были, я не знаю, но уехали они в прошлый понедельник, а на прощание мне Мелитон эту хреновину оставил. Денег, говорит, не дам, у самих в обрез, но вот эта штука, говорит, хороших бабок стоит. Ну и отчалили. А я… - Теркин жалко улыбнулся и развел руками.

– А ты еще раз лоханулся!
– безжалостно сказал Примус.

– Да откуда я знал, что эта штуковина с мокрухи?
– ощетинился Теркин.

– Уехали они как?
– спросил Нечаев.
– На машине? На автобусе? Или поездом?

– Поездом, - подавленно сказал Теркин.
– Я им и за билетами ездил.

– Так они что, паспорта тебе давали?
– быстро поинтересовался Примус.

– Давали, - кивнул Теркин.
– Только я в них не заглядывал, как были с бабками, так и отдал в кассу. Кассирша билеты выбила, у меня еще стольник остался, я на этот стольник бутылку «Старки» купил.

– Но вагон-то хоть помнишь?

– Вагон?
– Теркин наморщил лоб.
– Вагон рядом с рестораном был. Значит, шестой или восьмой, а вот с какой стороны… Я же их в натуре провожал, в вагоне-ресторане пузырь брал, мы его прямо в купе и распили.

– А чего ты их провожать поперся?
– поинтересовался Примус.
– Ну, приехали и уехали, тебе-то что?

– Так этот… Мелитон… он вроде в авторитете был, - объяснил Теркин.
– Я его и уважил, вещи помог к вагону донести.

– Вещи?
– в один голос сказали Нечаев и Примус.
– Какие вещи?

– Видеомагнитофон и телик маленький, - удивленно глянул на них Теркин.
– Мелитон еще хвастался, что почти на халяву их взял!

– А телевизор какой был?
– не отставал Примус.
– Наш, отечественный?

– Наши таких делать не умеют, - сказал Теркин.
– Японский телевизор был, «Сони» называется.

Нечаев поманил оперуполномоченного в коридор.

– Давай, - сказал он, - бери машину и вези Броньку к следаку, пусть допрашивает под протокол. Ну, и опознание с антикваром пусть сделает. А после этого на вокзал. Время отъезда нам известно, поезд - шестьсот девятнадцатый, я сам на нем в Ростов недавно мотался, а вагоны вилкой возьми - до и после вагона-ресторана. Имя Мелитон редкое, на весь поезд одно такое и будет.

– Так что, нам его отпускать?
– растерянно спросил Примус.

– Отпускать, отпускать, - подал голос Теркин.
– Ну, не при делах я, начальники!

Нечаев выразительно глянул на оперуполномоченного и несколько раз стукнул согнутым средним пальцем по косяку двери.

– Ну конечно, - сказал Примус.
– А как же!

Пока следователь допрашивал свидетеля, Примус съездил на вокзал.

Компьютерный учет, введенный на железной дороге, дал свои плоды - в шестом вагоне поезда шестьсот девятнадцать, проследовавшего тридцатого июля в Ростов, двадцать первое место занимал Мачарашвили Мелитон Гочиевич, паспорт VI-EO № 524095, прописанный в Ростове по ул. Пролетарская, 94. На девятнадцатом месте до Ростова ехал Вахт Герман Иоганнович, паспорт Х-ДН № 782131, прописанный в Ростове по ул. Атамана Платова, дом 3, кв. 11.

– Распечаточку можно сделать?
– попросил Примус кассиршу.

– Для милиции - всегда пожалуйста, - лениво и равнодушно сказала кассирша, облизывая полные карминно-красные губы, и склонилась над клавиатурой.

– Я позвоню?
– спросил Примус, указывая на телефон.
– Начальству…

– Хоть господу Богу, - сказала кассирша.
– Если номер знаешь.

– Я не Богу, - сказал Примус.
– Всего лишь его заместителю по розыску.

Глава четвертая

– Телевизор с видаком они зря взяли, - сказал Нечаев.
– Пожадничали.

– Так ведь в Ростов уезжали, - объяснил Примус.
– А вещи обычно в региональном розыске значатся. Кто их в Ростове по Волгограду проверять будет? Да я и не помню, чтобы наш следователь их в розыск объявлял. Паспорта на технику, правда, изъял, сам видел, а розыск, наверное, еще не объявил.

– Ладно, - сказал Нечаев.
– Возьми у меня бланк и подготовь толковую шифровку в Ростов. Какие вопросы поставить, сам знаешь. Тетрадочку Медника из больницы забрал?

– Уже полистать успел, - Примус полез в сейф и достал из него толстую потрепанную общую тетрадь.
– Ничего интересного. Расчеты какие-то, режимы работы приборов. Но кое-что я все-таки нашел, - он раскрыл тетрадь на странице, отмеченной вложением незаполненной повестки.
– Вот, Иваныч, смотри: все шестеро здесь.

На странице и в самом деле был список из шести знакомых фамилий. Список был заключен в рамку, выполненную красным стержнем шариковой авторучки, и над рамкой в правом углу жирно значилось «СГ».

– Я думаю, он так донора обозначил, - сказал Примус.
– Но сколько не примерял, ни один из работавших с больницей доноров не подходит.

– Слушай, Коля, - сказал Нечаев.
– А оно нам надо? Придет ответ из Ростова. А там, даст Бог, телевизор с видиком изымем. Биологичка свое слово скажет… Ясно ведь, что нашего потерпевшего ростовчане грохнули.

– А за что?
– спросил Примус.

– Вот пускай этот вопрос прокуратура и выясняет. Возьмем исполнителей, пусть они следователю и поют, что их заставило на уважаемого доктора руку поднять. Знаешь, я вдруг подумал, может, мы сами городим разную ерунду? А на деле все проще было? Эти Мелитон с Германом приехали навернуть в нашем городе десяток хат, залезли к Меднику в квартиру, а тот приятеля проводил и посапывает себе. Ребятки и взялись на хате шуровать. Только не рассчитали - Медник проснулся. Вот кто-то из них и успокоил нашего гинеколога, или кто он там по своей научной линии. Годится?