Моцарт и его время

Иосиф II действительно решил учредить не только немецкий драматический, но и музыкальный театр. По его прямому распоряжению актер Иоганн Мюллер, композитор Игнац Умлауф и поэт Йозеф Вайдман начали работу над зингшпилем 01е Вещкпарреп («Рудокопы»), Спектакль прошел в Бургтеатре 17 февраля 1778 года, понравился венским зрителям и снискал высочайшее одобрение. Через полгода увидел свет другой зингшпиль Умлау-фа — «Аптека», а еще через год, пожалуй, самый удачный за всю его карьеру — Иге ас копе 8скиз(еппп («Прекрасная башмачница») на текст Иоганна Готтлиба Штефани-младшего. Умлауфа как главного участника эксперимента ждал карьерный скачок: с места альтиста в оркестре на пост капельмейстера немецкой оперы (правда, никаких тысячи гульденов, о которых мечтал Моцарт, Умлауф, конечно, не получил; ему был положен штатный оклад 600 флоринов). Штефани, занятый в новой компании подготовкой либретто (в том числе переводами французских и итальянских текстов), а также постановочной стороной, в 1781 году стал главным театральным инспектором. Все это внесло некоторую сумятицу в придворную музыкальную субординацию. Сальери и Штарцер, фактически, были выведены из штата и существовали, судя по расходным ведомостям, на положении ех1га регзоппеI, хотя их влияние все же оставалось значительным.

Что шло в венских театрах в год приезда Моцарта? Прежде всего, немецкий репертуар — драмы и зингшпили. «Всеобщий театральный альманах» приводит статистику за сезон 1780/1781 года. Всего было показано 23 спектакля. Вместе с повторами они заняли 87 вечеров, распределенных более-менее равномерно в течение года, исключая Великий пост⁶. Большую часть зингшпилей составляли все же не оригинальные сочинения (как можно было бы предположить, учитывая желание императора), а переработки. Лидером, несомненно, был Гретри — шесть опер (21 спектакль), в том числе «Земира и Азор», сыгранная пять раз. Главную партию в ней пела Алоизия Ланге, ангажированная немецкой компанией и переехавшая в Вену из Мюнхена осенью 1779 года. Успех имели «Мнимые философы» Паизиелло (в немецком переводе Штефани) — 10 раз, «Пилигримы из Мекки» Глюка (переработка его французской комической оперы) — 7 раз. Помимо этого были показаны переработанные и переведенные на немецкий язык итальянские оперы Ъийа: Ь’тсо^пИа репеуиНаГа («Преследуемая незнакомка») Анфосси, «Роберт и Каллиста» Гу-льельми, /)/е 8к1ачтп ипй йег угоззтййуе 8ее/акгег («Рабыня и великодушный моряк») Пиччинни^с, В1е ЫеЬе иШегдеп Напйзч>егк1еи1еп («Любовь среди ремес-

а Письмо от 10 января 1778 г. — Впе/еСЛ II. $. 222.

Ь Данные приводятся по: ЯоЬЫпз Ьапёоп Н. С. МогаП. ТЬе §о1(1еп уеаге. Р. 238. с Не совсем понятно, какая именно опера Пиччинни исполнялась. Скорее всего, речь

идет о его раннем интермеццо зсШауа зепа («Серьезная рабыня». 1757), чья партитура имеется в Венской национальной библиотеке.

ленников») Гассмана, а также французская опера «Дезертир» Монсиньи (тоже, естественно, на немецком). Исключение из общего ряда составили три большие оперы Глюка — «Ифигения в Тавриде» (в немецком переводе), «Альцеста» и «Орфей» (на итальянском языке), поставленные в связи с приездом в Вену будущего российского императора Павла I.

Репертуар, таким образом, хотя и весьма разнообразный по жанрам, стилю и качеству, но никак не новый. Зингшпилей, специально написанных для Национального театра в этот сезон, собственно, было только два: «Прекрасная башмачница» Умлауфа и Вег КаисН/ащкеИгег («Трубочист») Сальери³. Придворный капельмейстер, вынужденный с 1776 года ставить свои оперы за пределами Вены, тоже решил откликнуться на призыв императора и испробовать силы в немецкой опере.

Итак, приехав в Вену 16 марта 1781 года, Моцарт оказался в ситуации, когда писать для театра можно было только в рамках национального императорского проекта. Правда, чужаку, не имевшему громкой репутации, пробиться было все же нелегко. Так что Моцарт энергично принялся стучаться во все двери, намереваясь утвердиться в австрийской столице не только в качестве виртуоза, но и оперного мастера. Очевидно, еще с 1778 года, получив первые известия о театральной реформе Иосифа II, он уже обдумывал, каким образом заявить о себе в Вене. Не исключено, что, сочиняя в Зальцбурге свою «Зайду» на либретто Шахтнера, он рассчитывал при случае продемонстрировать ее в столице. Моцарт предпринял попытку, но неудачную, и в середине апреля 1781 года сообщил отцу, что «для Вены она не подходит: здесь с большей охотой смотрят комедии», то есть героический сюжет, как в «Заиде», у венцев не пользуется успехом. Тогда же он пишет о своих планах получить новую пьесу у Штефани — «как он сказал, хорошую пьесу»^ь.

Иными словами, менее чем через месяц после переезда в Вену Моцарт уже успел познакомиться с главным инспектором национального театра Штефани-младшим и заручиться его согласием написать новое либретто. Тогда же он нанес два визита графу Орсини-Розенбергу и был «принят учтивейшим образом». Обсуждалась возможность постановки в Вене «Идо-менея». Ловя момент, Вольфганг тут же организовал в модном венском салоне графини Тун прослушивание отрывков из оперы в присутствии влиятельных особ — самого Розенберга, барона ван Свитена и барона Зонненфельса, юриста и литератора⁰. На присутствовавших фрагменты «Идоменея» произвели благоприятное впечатление, хотя его постановка в Вене в то время была практически невозможной. Зато Розенберг, как Моцарт написал в Зальцбург, «поручил... разыскать хорошее либретто для оперы и передать мне, чтобы я писал ее»*¹. Исходила ли инициатива только от генерального театрального директора или, может быть, она была также одобрена самим Иосифом II, привыкшем держать под контролем театральную жизнь Вены, неясно. По крайней мере, Моцарту и тут удалось (и довольно быстро) заявить о себе как об оперном композиторе.

а Премьерой была лишь последняя; она выдержала восемь повторов. Опера Умлауфа шла

уже второй год и была дана три раза.

Ь Письмоот 18 апреля 1781 г. — Впе/еОА III. 5.107—108.

с См. письмо от 26 мая 1781 г. — Впе/еСА III. 8. 121.

с1 Письмо от 9 июня 1781 г. — Впе/еОА III. 5. 127.

ПРЕТЕНДЕНТ И

О

и

н

о

о

Он

о

и

н

Распоряжение Орсини-Розенберга было исполнено довольно быстро, и уже в середине июня Моцарту предложили четырехактную пьесу, сочиненную, вероятно, известным венским театральным артистом Шредером. Впрочем, поразмыслив, ее признали малопригодной для оперного либретто³. Штефани же не спешил, и Моцарт даже подозревал, что он хитрит и интригует против него — заодно с Умлауфом^ь. Только к концу июля 1781 года в руках у Моцарта, наконец, появилось либретто зингшпиля «Бельмонт и Констанца, или Похищение из сераля» — пьеса, сочиненная лейпцигским литератором Кристофом Фридрихом Бретцнером и увидевшая свет незадолго до того в Берлине (с музыкой Иоганна Андрэ, известного в германских землях сочинителя зингшпилей).

Ожидая от Штефани новую пьесу и получив взамен чью-то чужую, Моцарт, наверное, испытал некоторое разочарование. Но Штефани никак нельзя отказать в прозорливости, а заодно и в своеобразном дипломатическом таланте. Он придумал целую интригу для быстрого продвижения моцартовской оперы. В начале августа 1782 года Моцарт пишет отцу:

> Великий князь из России приезжает сюда; и потому меня просит Ште

фани, чтобы я, если это возможно, написал оперу в этот краткий срок [до середины сентября]. Император и граф Розенберг должны вскоре вернуться, и тут же возникнет вопрос, а нет ли чего нового, готового к постановке ? И тогда он [Штефани] с удовольствием мог бы сказать... что я пишу нечто ех(га к этому случаю. Определенно, мне это было бы весьма полезно^с.

«Турецкая тема», ярко прорисованная в пьесе Бретцнера, отлично корреспондировала с визитом Павла Петровича, сына Екатерины II, — ведь коалиция против османской Порты объединяла тогда интересы Санкт-Петербурга и Вены. Полтора месяца для сочинения и репетиций оперы едва ли были реальным сроком, но Моцарт энергично включился в работу и спустя три недели, 22 августа рапортовал отцу: «...первый акт оперы уже готов»¹¹.

Обстоятельства, однако, складывались несколько иначе, нежели рассчитывал Штефани. Вскоре выяснилось, что визит Павла Петровича переносится на ноябрь. Моцарту это давало дополнительное время для работы. Однако Иосиф II был настроен на серьезную культурную программу, а потому рекомендовал Розенбергу подыскать и подготовить к этому случаю лучшие оперы и две из них назвал сам: «Альцесту» и «Ифигению в Тавриде» Глюка^е. Моцартовской опере, как выяснилось, места не находилось. Вольфганг попробовал было в сентябре еще раз предложить своего «Идоменея» в переводе на немецкий язык, но сам понимал, что вдобавок к двум большим сочинениям Глюка «третья опера будет уже чересчур»^г. Так что пришлось спешно разыскивать какие-то русские

а «Судя по тому, что он [Штефани] говорит, первый акт бесподобен, но дальше все стано

вится хуже и хуже». — См.: Письмо от 16 июня 1781 г. — Впе/еСА III. 5. 131.

Ъ 1Ыд. 5. 132.

с Письмо от 1 августа 1781 г. — Впе/еСА III. 5. 143-144. а Письмо от 22 августа 1781 г. — Впе/еСА III. 5. 152.

е С последней как раз тогда его познакомила Мария-Антуанетта, распорядившись показать

ее в замке Трианон специально по случаю визита брата. См.: Сго11 С. Ч>г^оП // NМАII, >\^5,Ва. 12. 5. XVI.

Г Письмо от 12 сентября 1781 г. — Впе/еСА III. 8. 157.

песни, на случай если ему придется играть перед Великим князем вариации¹¹. «Похищение» было отложено.

Тем не менее, поставив на сотрудничество со Штефани, Моцарт не прогадал. К сезону 1782/1783 года инспектор немецкой оперной труппы только упрочил свое положение, а усилия, уже затраченные им на основательные переделки либретто Бретцнера, не давали остановиться на полпути. В результате всех перипетий «Похищение» увидело свет рампы почти через год после начала работы — 16 июля 1782 года. Первое письмо-отчет Моцарта отцу, к сожалению, не сохранилось. Судя по второму — от 20 июля — опера сначала вызвала замешательство, но от спектакля к спектаклю успех нарастал. 6 августа, когда зингшпиль повторили по личной просьбе Глюка, это было уже шестое представление — и это в срок менее месяца. К слову, Павел Петрович тоже смог ознакомиться с новинкой, проезжая через Вену в октябре 1782 года. Всего же до конца сезона «Похищение» прошло 15 раз — рекордное число среди всех зингшпилей йозефинистского национального театра.