Мое мерзкое высочество

— Я все поняла, — сердце неистово стучало в горле, мешая говорить.

Забираясь в повозку, поджав ноги и укрыв их широкими цветастыми юбками, я чувствовала себя частью товаров, которыми была нагруженная скрипучая телега.

— А ты? — руки дрожали, укрытые под длинными рукавами.

— Я буду с вами почти до самых ворот. Потом этот человек отвезет вас на постоялый двор, где мы оставили лошадей и повозку перед прибытием в столицу. Но не стоит бояться, — Кури поднял руку, видя, что я собираюсь возразить, — за воротами уже ждет пара моих людей. Они проследят, чтобы этот человек исполнил свое обещание, как полагается.

Мне оставалось только кивнуть, когда телега, покачиваясь, двинулась в путь по мощеным улицам столицы.

— Ты, никак, решила сбежать от жениха, навязанного родней? — сипло, с усмешкой спросил торговец, пожевывая какую-то соломинку. Его речь на самом деле звучало немного непривычно. Гласные тянулись, я остальные звуки казались резче, грубее. — С этим решила бежать? Хорош мужик, только уж больно он для тебя взрослый, девица. Вдовец, никак? Что ж миром с твоими не сговорился?

— Не думаю, — не пришлось откашляться, чтобы суметь выговорить слова достаточно громко, — не думаю, уважаемый, что тебе стоит задавать вопросы. Если что-то пойдет не так, чем меньше ты будешь знать, тем лучше будет для тебя.

Торговец хмыкнул и обернулся, внимательно посмотрев на ту, кого он обещал вывезти из города. Кажется, что-то было в моем взгляде, что заставило его оценить все возможные последствия и, возможно, даже пожалеть о данном обещании. Но оплата была принята, и как честный человек, мужчина только громче засопел, продолжая жевать свою соломинку.

Стоило повозке подъехать к воротам, как меня начало нещадно трясти, и с этим ничего не давалось поделать. Торговец с опаской оглядывался, но все же тронул поводья, посылая лошадь вперед и вытягивая из-за пазухи овальную бирку из глины. Простая, рыжая, высушенная на солнце, эта вещица, и пара фраз, сказанных с улыбкой, позволили нам спокойно покинуть город.

* * *

— Я даже не знаю, восхититься тобой или все же наказать, чтобы не повадно было, — низкий, спокойный голос Великого Герцога тут же смел остатки сна. С трудом сев, чувствуя себя на просто разбитым, а почти перетертым в порошок, я попытался справиться с зевотой. Глаза, хоть и открылись, но видели все вокруг в странной мути, что было еще одним пунктом в пользу отдыха. Но присутствие такого важного гостя перечеркивало все на корню.

— Удивлен видеть вас здесь в такой час, — хрипло произнес я, скосив глаза в сторону окна. Рассвет только-только занимался над столицей, а это время считалось не самым удачным для визитов.

— Я и сам не ожидал, что придется явиться к тебе, князь, но некоторые вопросы требуют немедленного решения, пока не достигли ненужных ушей и не претерпели искажения.

Поднявшись с постели, с трудом сдержав гримасу отвращения от такой витиеватой фразы, я подошел к тазу для умывания. Мне срочно требовалось проснуться, пока я не наговорил лишнего и не наделал прочих глупостей. Поправив сползающие легкие штаны, я плеснул в лицо холодной воды, надеясь, что это поможет немного взбодриться.

— И все же, мне нужны более четкие вопросы, ваше высочество, чтобы дать вам верные ответы. Зачем вы здесь? — чувствуя, что готов к словесным играм, насколько я вообще мог быть готов тягаться с таким человеком, как Назарат, я повернулся к предрассветному гостю.

Стоило отметить, что сам герцог выглядел великолепно отдохнувшим и собранным, словно сейчас был разгар дня, и принц принимал очередного просителя в своем кабинете, а не сидел в моей спальне в несусветную рань, когда даже воры и кривоногие женщины уже отошли ко сну.

— Как ты успел подпалить деревню Олив? — строго, глядя прямо мне в глаза, произнес герцог. Было видно, что этот вопрос его волнует весьма основательно.

А меня наоборот, тут же отпустило напряжение. Захотелось улыбнуться и вернуться под пушистое одеяло. Видя, как я расслабился, присев напротив принца, Назарат недоуменно вскинул бровь.

— Ваше высочество, неужто вы думаете, что я решусь делать такую пакость женщине, которую желаю взять в жены? — вопрос прозвучал вальяжно, и я с этим ничего не мог поделать. Ощущение легкого превосходства во владении информацией давало ложное чувство победы.

— Я личго видел послание. И мои шпионы донесли, что в пригороде об этом говорят едва ли не на каждом шагу, — тихо, явно почувствовав подвох, произнес герцог.

— Верно. Говорят. И пишут. И еще несколько дней, если я правильно оценил способности трактирщиков, будут продолжать говорить, — видя, что герцог начинает терять терпение, я нагнулся чуть ближе, шепотом произнеся: — Но, ваше высочество… мы обсуждали вопрос с вами два дня назад. Как я бы мог так быстро добраться до долины нашей принцессы, устроить пожар, и вернуться обратно? Я вам скажу больше, стоит отъехать от столицы на пару сотен ли, как нельзя будет отыскать человека, который бы слыхал о пожаре у Черного Поместья.

— Я бы мог согласиться с этим, но я видел бумагу, — нехотя, раздраженно произнес Назарат. Герцог был достаточно умен, чтобы понимать все то, о чем я только что упоминал. Но именно невозможность события и в то же время присутствие письма не давали ему найти ответ.

— Не сомневаюсь, — кивнул я, поднимаясь и отходя к одному из сундуков стоящих у стола. Сняв защитные чары, которые могли в одно мгновение сжечь руку до локтя, я откинул тяжелую крышку.

В свое время, подобная защита обошлась мне втридорога, но я не пожалел ни разу.

Нужный лист нашелся почти на самом дне. У меня их оставалось всего-то пара штук, но я ни на минуту не сомневался, когда тратил один из них на письмо, что должно было подтолкнуть мою принцессу к действиям.

Протянув бумагу герцогу, я внимательно следил за сменой выражений на его лице, но Назарат хорошо держал себя в руках, проводя пальцами по кромке и по обеим сторонам.

— Редкая вещь. Но она не сможет выдержать серьезной проверки, — уже куда спокойнее произнес принц. Кажется, он нашел решение, и это помогло справиться с беспокойством.

— Знаю. По этой причине никто не станет использовать эту бумагу для подделки серьезных документов. Но вот письмо от деревенского старосты — вполне возможно.

— Значит, в землях Олив все в порядке?

— Насколько это возможно при таком малом гарнизоне и бедном населении? Да. Все в порядке.

Назарат поднялся, отправляя складки на ткани.

— Тогда она будет очень зла, когда доберется до своих Небесных Чертогов.

— Пусть, — я пожал плечом, уверенный, что смогу справиться с ее злостью. — Но она будет далеко от столицы, а погода не позволит Олу потребовать ее возвращения. Опять же, у вас имеется на руках основание, по которому Красная принцесса сбежала без дозволения. И пусть письмо не настоящее, Олив не могла об этом знать.