Мои песенки

ЭТО СЛУЧИЛОСЬ В СЕВИЛЬЕ

Это случилось в Севилье,Где любят все в изобилье,С донной Эльвирой д'АморДи Сальвадор!Шли по ночам целоватьсяЮношей ровно 12К донне Эльвире д'АморДи Сальвадор!Но вдруг, схватившись за сердце,Стукнул тринадцатый в дверцыК донне Эльвире д'АморДи Сальвадор!Но был отвергнут навекиЭтот тринадцатый некийДонной Эльвирой д'АморДи Сальвадор!Ибо одно достоверно:Очень была суевернаДонна Эльвира д'АморДи Сальвадор!

ГЛУПАЯ ШУТКА

Как горний отблеск Парадиза,И непорочна и светла,Одна французская маркизаЖила, пока не умерла.Она была верна супругуИ днем, и ночью, и в обед…И на галантную услугуВсем кавалерам был ответ:— Послушайте, где ваш рассудок?!Терпеть не могу глупых шуток!Сказали ей у Парадиза:— Ну-с, кроме мужа своегоКого любили вы, маркиза?Она сказала: «Никого!»И, в удивлении, ее сталТогда разглядывать в кулакНевозмутимый Петр АпостолИ наконец промолвил так:— Послушайте, где ваш рассудок?!Терпеть не могу глупых шуток!

СОБАЧИЙ ВАЛЬС

Длинна, как мост, черна, как вакса,Идет, покачиваясь, такса…За ней шагает, хмур и строг,Законный муж ее — бульдог!Но вот, пронзенный в грудь, с налета,Стрелой собачьего Эрота,Вдруг загорелся, словно кокс,От страсти к таксе встречный фокс!И был скандал! (Ах, знать должны выБульдоги дьявольски ревнивы!)И молвил встречный пудель: «Так-с!Не соблазняй семейных такс!»И, получив на сердце кляксу,Фокс так запомнил эту таксу,Что даже на таксомоторСмотреть не мог он с этих пор!

НЕГРИТЕНОК ДЖИМ

К некоей лэди в шикарнейший зал,В силу печальных событий,Джим-негритенок лакеем попалПрямо с родного Таити.И, запыхавшись средь всяческих дел,Вазу разбил как-то раз он!..Он быть лакеем еще не умелИ был за это наказан!— Ах, госпожа, где же мог я узнать,Как обращаться с вещами такими?!Нехорошо, госпожа, обижатьБедного черного Джимми!Лэди была словно сахар бела,Джим же был черен, как сажа!Но… настигает Эрота стрелаИ папуасов ведь даже!И, в умилении, лэди в плечоВдруг укусил как-то раз он!Он не умел целоваться ещеИ был за это наказан.— Ах, госпожа, где же мог я узнать,Как обращаться с вещами такими?!Нехорошо, госпожа, обижатьБедного черного Джимми!..

ПОЧЕМУ?

Много есть персиянок на свете,Но собою их всех заслоня,Как гора Арарат на рассвете,Лучше всех их Зюлейка моя!Почему?Потому!Много персов есть всяких на свете,Но собою их всех заслоня,Как гора Арарат на рассвете,Больше всех ей понравился я!Почему?Потому!Много есть ишаков в нашем месте,Сосчитать их не хватит ста лет.Только все же глупей их всех вместеМуж Зюлейки — Гассан-Бен-Ахмет!Почему?Потому!

ФАРФОРОВАЯ ЛЮБОВЬ

В старомодном тихом зальцеУвлеклись, скосивши взоры,Два фаянсовых китайцаБалериной из фарфора.Увидав, что близок Эрос,Улыбнулась танцовщица,И ей очень захотелосьПеред ними покружиться.Как легки ее движенья!Как скользит она по зале!И китайцы в умиленьеГоловами закачали!И меж ними танцовщица,Улыбаясь им лукаво,Все кружится да кружится,То — налево, то — направо!И, споткнувшись в авантаже,Вдруг упала без движенья! —Ах, в глазах китайцев дажеПотемнело от волненья!Ах, как больно!.. Словно в спиныИм воткнули вдруг иголки!Ах, разбилась балеринаНа мельчайшие осколки!Так окончился в том зальце —Неожиданно и скоро —Флирт фаянсовых китайцевС балериной из фарфора!

ЛЕДА И ЛЭДИ

Между статуй прямо к ЛедеШла по парку гордо Лэди,А за нею чинно следомШел лакей с шотландским пледом.И сказала строго Лэди,Подойдя вплотную к Леде:«Шокинг!» И за этим вследЗавернула Леду в плед.О, заботливая Лэди,Плед совсем не нужен Леде!Уверяю вас: для ЛедНужен Лебедь, а не плед!

ТРЕНЬ-БРЕНЬ!

В тот день все люди были милыИ пахла, выбившись из силы,Как сумасшедшая сирень.Трень-брень!И, взяв с собою сыр и булку,Сюзанна вышла на прогулку!Ах, скучно дома в майский день!Трень-брень!Увидев издали Сюзанну,Благословлять стал Жан ОсаннуИ прыгнул к ней через плетень!Трень-брень!Пылая факелом от страсти,Промолвил Жан Сюзанне: «Здрассте»И тотчас с ней присел на пень.Трень-брень!Была чревата эта встреча!И поглядев на них, под вечер,Стал розоветь в смущенье день!Трень-брень!И вот, наутро, как ни странно,Не вышла к завтраку Сюзанна!У ней всю ночь была мигрень!Трень-брень!Вот что, от края и до края,С Сюзаннами бывает в мае,Когда в саду цветет сирень!Трень-брень!

О СЛОНАХ И О ФАРФОРЕ

Покушав как-то травку,Зашел слон по деламВ фарфоровую лавкуИ повернулся там!Мораль сей басни впереди,Она — острей булавки:Коль ты есть слон, то не ходиВ фарфоровые лавки!

БИЛЬБОКЕ

К Дофину Франции, в печали,Скользнув тайком из-за утла,Однажды дама под вуальюНа аудиенцию пришла.И пред пажом склонила взоры:Молю, Дофина позови!Скажи ему, я та, которойПоклялся в вечной он любви.Что вас так всех к Дофину тянет?Прошу, присядьте в уголке!Дофин устал! Дофин так занят!Дофин — играет в бильбоке! [2] К Дофину Франции в покои,Примчав коня во весь опор,С окровавленной головоюВорвался бледный мушкетер:— Эй, паж, беги скорей к Дофину!Приходит Франции конец!О горе нам! Кинжалом в спинуУбит Король — его отец!— Что вас так всех к Дофину тянет?Прошу, присядьте в уголке!Дофин устал! Дофин так занят!Дофин — играет в бильбоке!К Дофину Франции, в финале,Однажды через черный ход,Хотя его не приглашали,Пришел с дрекольями Народ!Веселый паж, не без причины,Протер глаза, потрогал носИ, возвратившись от Дофина,С полупоклоном произнес:— Что вас так всех к Дофину тянет?Прошу, присядьте в уголке!Дофин устал! Дофин так занят!Дофин — играет в бильбоке!

2

Бильбоке — приспособление для игры, состоящее из стержня с чашечкой и привязанным на шнурке шариком; подбрасывая последний, стараются поймать его в чашечку.

ДОН ПАСКУАЛЛЕ

У доньи Лауры, испанки беспечной,Имеется домик (с балконом, конечно!),И вот под балкон (хоть его и не звали)Явился с гитарою дон Паскуалле…И, взявши аккорд, за отсутствием дел,О «розах и грезах» немедля запел:«Гуэррэро! Дреймадера!..Кабалеро! Два сомбреро!Эспланада! Баррикада!Серенада! Падеспань!Оллэ!»И шепчет Лаура, вздыхая влюбленно:«Как времени много у этого дона!Скорей бы, скорей бы вы с песней кончалиИ к делу приступим, о дон Паскуалле!»А дон Паскуалле, воззрясь в небосвод,О «розах и грезах» поет и поет:«Гуэррэро! Дреймадера!..Кабалеро! Два сомбреро!Эспланада! Баррикада!Серенада! Падеспань!Оллэ!»Одна за другой проходили недели,Настала зима и завыли метели…И, хмуро взглянувши на ртуть Реомюра,С балкона давно удалилась Лаура…А дон Паскуалле, воззрясь в небосвод,О «розах и грезах» поет и поет:«Гуэррэро! Дреймадера!..Кабалеро! Два сомбреро!Эспланада! Баррикада!Серенада! Падеспань!Оллэ!»Меж тем проходивший дон Педро ди Перцо,Увидев Лауру, схватился за сердце…И, будучи доном особого рода,Немедля забрался к ней с черного хода!А дон Паскуалле, воззрясь в небосвод,О «розах и грезах» поет и поет:«Гуэррэро! Дреймадера!..Кабалеро! Два сомбреро!Эспланада! Баррикада!Серенада! Падеспань!Оллэ!»При первой улыбке весенней лазури,Дон Педро женился на донье Лауре…Года друг за дружкою шли без отсрочки:У доньи Лауры две взрослые дочки!..А дон Паскуалле, воззрясь в небосвод,О «розах и грезах» поет и поет:«Гуэррэро! Дреймадера!..Кабалеро! Два сомбреро!Эспланада! Баррикада!Серенада! Падеспань!Оллэ!»

ЕСЛИ ХОЧЕШЬ

Если хочешь, для Тебя яПропою здесь серенаду,Буду петь, не умолкая,Хоть четыре ночи кряду?!Если хочешь, я мгновенноСочиню Тебе отменный,Замечательный сонет? Хочешь?— Нет!

КОРОЛЬ БУБЕН

В далеком неком царстве,В заморском государстве,Хоть это выражениеНемного старовато,Но все же, тем не менее —Жил-был Король когда-то!Как водится, конечно,Он жил весьма приятно:Любил народ сердечноИ был любим обратно!И назывался он —«Король Бубен!»Однажды на балуКороль, к стыду и сраму,Заметил вдруг в углуНеведомую даму.— О кто вы, дивный Икс?..Эй ты, Валет Червей,Кто это? — Дама-с Пик-с!— Позвать ее скорей!..Покинув бал тайком,Пылая страстью низкой,Сидят в саду вдвоемКороль с авантюристкой.Лаская так и сяк,Вдруг молвил он, расстроясь:— Позвольте, как же так?Вы… только лишь… по пояс?!И крикнул, полон гнева:— Вы, значит, полудева?!На что сия кокоткаОтветствовала кротко,Без слез и не грубя;— Взгляните на себя!Взглянул, и был весьма смущенБезногий тот Король Бубен!..Вздохнули оба платонично,И, против ожиданья,Окончилось свиданье,Увы, вполне прилично!