Мои сводные монстры

Третьему зарядила подносом.

Если угоню его Роллс-Ройс - вряд ли будет хуже.

– Быстрее думай, пока он не вернулся, - торопит Вика и нервно переступает на каблуках.

До дома нам добраться как-то надо.

А машину Ник найдет потом, его авто не иголка, наш город не стог сена.

– Да!
– решаюсь, и первая шагаю из-за угла.
– Идем скорей.

Глава 10

Николас

Отлипаю от машины и шагаю к братьям.

– Чего?
– убираю телефон в карман.

Чешу грудь.

Рубашка осталась на лапушке, я полуголый.

– Твой жених накидался, - Арон кивает на двери.
– На весь клуб рассказывает, как его рвало на выпускном.

Хмыкаю.

Я Антона люблю, но он придурок. Мальчишник крутой, но у меня нет настроения.

Лапушка испортила.

Подносом по лицу - такое со мной впервые.

– Щас, - толкаю створку, шире распахиваю.

Возвращаюсь в клуб, и зеваю. Планировал до утра остаться, и к обеду спать завалиться, но планы рухнули.

Когда меня треснули подносом по лицу.

Ненормальная.

– Николас, ты странный, - говорит Виктор и бьёт меня по плечу.
– Расскажи мне, сахарный мой, что случилось.

– К дьяволу иди, - беззлобно огрызаюсь, поднимаюсь наверх.

Оглядываюсь на Арона.

Я понимаю, почему она выбесилась и подносом меня ударила.

Очередь на нее, и каждый хочет ее трахнуть, я третий.

Расклад стремный.

– Отдай ее мне, - прошу брата, замедляю шаг, и он догоняет.
– Уступи мне.

– Тебе так хочется?
– Арон поднимается, поправляет пиджак.

– Один раз не будь козлом, - держусь за перила, складываю из пальцев знак.

– Осади, Николас.

Говорит он.

И я замолкаю.

Потому, что он старший. И меня так воспитывали, подчиняться ему.

– Пусть Антон празднует, - разворачиваюсь, налетаю на Арона, по ступенькам вниз иду, меня общество Рождественских задолбало, хватит на сегодня.

– Николас, нормальные мужики не влюбляются в проституток, - просвещает меня Виктор, позади идёт и дышит дымом, серые облаки выпускает в меня.
– Одумайся, мелочь.

– Сам ты мелочь, - на это слово реагирую, я младший, но не мелочь.
– Отвали. Всё.

Слышу, они усмехаются у меня за спиной.

Плевать мне.

По-фиг.

Выхожу на улицу.

И вижу.

Мой белый Роллс-Ройс.

И за рулём лапушка.

Смотрит на меня.

И срывается с места.

Виктор присвистывает.

– У меня машину угнали?
– оборачиваюсь на братьев.

– Пизд*ц, - Виктор выкидывает сигарету. Смотрит на Арона. Щурится.
– Брат. Уступи. Я хочу.

Алиса

Мужские руки крепко сжимают бедра, рывком притягивают к себе. Впечатываюсь в приоткрытые губы. Горячий язык врывается мне в рот, настойчиво и жадно.

Ощущаю, как между ног в меня упирается твердый бугор.

И сзади тоже.

Меня зажимают два мужчины.

А третий сидит в кресле.

И смотрит.

Открываю глаза и вздрагиваю.

Футболка задралась, я вся мокрая, в поту.

Смотрю в потолок и щеки горят. Какой приятный сон, и какой плохой, безобразие, сразу три брата.

Еще и такие наглые. Мерзавцы.

Сползаю с кровати, в ванной разглядываю себя в зеркале. Как приехала утром приняла душ. И легла с мокрой головой. Плещу воду на пальцы и приглаживаю волосы.

Хотела подремать пару часов. И машину этому беспредельщику вернуть к клубу. Но кажется, все проспала.

В комнате натягиваю юбку и блузку, собираю волосы в хвост.

Спускаюсь вниз и зеваю, слышу, как желудок урчит. Из кухни пахнет пирогами.

– Привет, - заглядываю в столовую.
– Ты уже дома?

– Я-то дома, - папа щурится. Отставляет чашку с кофе.
– А ты где всю ночь гуляла?

– У Вики, - прохожу к холодильнику, достаю бутылку с соком. Спиной чувствую его взгляд и скручиваю крышку, пью прямо из горлышка.

– Время пять, - позади двигается стул, скрежещет по полу.
– Ты собралась?

Морщу нос.

– Может, мне необязательно ехать?
– оборачиваюсь.
– В другой раз.

– Нас пригласили, Алиса. Это неуважение, - он подхватывает со спинки пиджак.
– Меньше гулять надо. Чтобы высыпаться.

– Я не гуляла, - вспоминаю про машину, которую здесь неподалеку бросила и с бутылкой иду за папой, на ходу пью.
– Просто у меня одно дело.

– Это какое же?
– он усмехаается, выходит в прихожую и с зеркала подхватывает барсетку.
– Алиса, обувайся, тебе сколько повторять?

– Ты еще не повторял, - говорю себе под нос и влезаю в кроссовки.
– Ладно, тогда часок посижу с вами, познакомлюсь и поеду.

– А машина твоя где?
– он шагает на крыльцо и хмуро оглядывает двор.

– У Вики, - представляю свою Ауди с разбитым стеклом, может, ее уже и нет у сауны, угнали. Запинаюсь и роняю на ступеньки бутылку.

Томатный сок разливается под ногами, как кровь.

И от меня тоже одно красное мокрое место останется, если машина потеряется, это же не заколка.

Кусаю губы.

Папа оглядывается на сок со стеклом.

– Ну некогда, Алиса, некогда, - торопит меня.
– Чего замерла?

– У меня срочное дело, - спускаюсь и щурюсь на солнце.
– Можно мне попозже подъехать? Просто скажи адрес, и я…

– В машину села, - отрезает он и распахивает дверь.
– Живо. Рождественские ждут.

С недовольством киваю и лезу в салон.

Складываю руку на груди.

Надо вернуть чужую машину и забрать свою. А не по гостям кататься.

И братьев с меня ночью хватило, еще одну троицу я не выдержу.

Мне сон бессовестный приснился. И я эти картинки, где в меня эрекцией упираются теперь из головы не выброшу.

Папа включает радио.

– Телефон дай, - просит.

Вздрагиваю.