Молчите рефери!

– Да, я просто… - оправдания с ним безнадежны, я махнула рукой. – Так, ну и показал, что дальше?

– А дальше был раскрыт женский беспредел.

– Ага. Вы провели консилиум и на одном лишь внешнем виде девушки постановили, что знакомство с ней опасно для жизни?

– Для здоровья. – Рассмеялся Сережа. – Фотография твоей подруги блондинки оказалась у троих моих друзей.

Я хохотнула: - Как?

– Так. Познакомились в течение трех суток в разных концах города при разных обстоятельствах.

– Что правда?

– Правда-правда. С одним познакомилась в очереди за билетами в кино, кстати, в кино она шла с другим парнем, но это ей не помешало. Со вторым встретилась в бассейне, третьего поймала в книжном.

– Зачем?

– Попросила показать дорогу, так он ее еще и провел…

– Куда?

– На место встречи с моим четвертым знакомым!

– Кажется, это и было то последнее свидание, что ей не особо понравилось. Парни оказались знакомы, переговорили между собой и пошли своей дорогой.

– И правильно сделали.
– Я расхохоталась в голос, а он продолжает. – Теперь представь, тем же вечером я еду домой, готовлю по вашей просьбе лишь бы отстали приставучие. Не проходит и часа, как она признается в глубоких чувствах. И кидается на шею…

Еще раз вспомнила его лицо, теперь представила его чувства и согнулась пополам. Я смеялась до колик, скрючившись на сиденье и обнимая себя руками.

– Чуть не удушила. – Продолжает он возмущенно.

– Блин! Хи-ха-ха! Она…, она…! Она на курсы актерского мастерства записалась, практикует где угодно и по любому поводу.

– Не знал, что порция сладкого вызовет обострение ее талантов.

– Это была чистосердечная признательность. – Я смахнула слезы и широко улыбнулась.
– Она просто хотела тебя немного растормошить, а получилась что… - ха-ха-ха!

– Ошарашила. – Заключил Серега. – Так что предупредишь, когда приедет красотка белокурая.

– Аааа – ха-ха! Может быть. Хотя теперь понимаю, уж лучше ничего не говорить и понаблюдать за вами.

Он состроил серьезную рожицу, брови свел к переносице, выпятил подбородок, и я вновь рассмеялась.

18.

– Ольга, как вы избавились от аллергии на имя будущего? – Ева смотрела на меня с улыбкой. – Как много времени занял этот процесс?

– Пришлось приложить немало усилий, чтобы избавиться от нее. О временных рамках я сказать затрудняюсь.

– Не знаю, что она прикладывала и куда, – Леша провел рукой вдоль моего позвоночника и вслед за его движение по спине мурашки пробежали, - но ко мне по имени обращалась как так и надо.

– Не правда. – Возмутилась я.

– Правда. Да и скрыться по большому счету тебе не удалось. – Заверил он с улыбкой.

Удивленный взгляд ведущей переместился с супруга на меня: - Нет?

– Удавалось. Два с половиной месяца я пребывала в неведении, где он и как он, я его не видела и не слышала. И ни разу с ним не столкнулась.

– Это ты так думаешь. Я же тебя видел каждую третью неделю. – Меланхолично откликнулся он.

– Как? Где?

– Хм, в нашем родном городе. – Он легко потеребил ткань моего платья и опять взял в плен мою ладошку.
– Свой бизнес я начал в Днепропетровске, ты разве не знала? Или опять забыла?

На такую провокацию я отвечать, не намерена, скромно улыбнулась и потопила взор.

– Теперь понятно, почему ты так быстро меня нашел, когда потребовалось. – И пояснила для Евы. – В марте Богдан Петрович попросил его забрать меня из Днепропетровска.

– Но нашел я ее не сразу. С первой нашей встречи дорога к дому Оли забылась, а вот калитка и колонка во дворе – нет. – Потер свой нос и со смешком произнес.
– Такое не забывается.

***

Пусть Люсек и пропадала в середине дня, оставляя меня дома одну, но мысли о ней меня хоть как-то грели, а теперь она уехала, и мне стало одиноко и скучно. Тем же вечером взяла Ричарда и отправилась гулять по заснеженному парку. Вернулись затемно уставшие и довольные, недовольным оказался только Сергей, встретивший нас на пороге.

– Ты где была?

– Выгуливала четвероногое сокровище, - я указала вниз и с опозданием заметила, что Ричард уже скрылся в доме. – Стой, а лапы вымыть! – Кинулась следом

– Так снег на улице. – Заметил младший.

– А привычки должны вбиваться постоянно.

– Оставь его, я вытеру. Иди в гостиную, тебя там отец ждет.

Внутренне я даже похолодела, неужели мой родной приехал?

– Какой отец? – спросила сиплым голосом. – Или ты о своем?

– Конечно он,

– Правда?! – спросила, не веря в такую удачу. – Уже прооперировали?

Быстро стягиваю сапоги, снимаю куртку и шапку.

– Да… - он раздраженно, забрал мою куртку.
– Вначале звонили на твой мобильник, теперь вот на домашний, беги, возьми трубку.

– А, как классно!

Вприпрыжку побежала отвечать и слышу как сзади смеется Сережа: «Сейчас он весь твой пыл остудит, и отругает за пропущенные звонки!»

– Не отругает!
– я подняла трубку и плюхнулась на кресло. – алло, на связи живые есть?

– Есть, - ответили мне бодро.

– Богдан Петрович, как вы? Как самочувствие?

– Жив.

– И это все?

– Все остальное не чувствую. – Заявил мой главный клиент и ввел меня в ужас.

– К-как не чувствуете? Что, значит, не чувствуете?!

На заднем фоне послышались посторонние звуки, борьбы за трубку и телефон взяла Раиса.

– Оленька он еще от наркоза не отошел. – Она ответил дрожащим голосом.

– Но ведь очнулся?

– Очнулся, - подтвердила Раиса Викторовна слезливо.

– С трудом? – спросила, уже точно зная, что сейчас услышу.

– Да. – Она всхлипнула и судорожно выдохнув, просипела. – Врачи сами испугались. Меня предупредили, что если…

Трубку опять отобрали, послышался приглушенный голос Богдана Петровича: «Не реви и не пугай девочку. Она же опять на мне опыты ставить будет». И прочистив горло, обратился ко мне:

– Оленька, как обстоят ваши дела?

– У меня все замечательно, сегодня отправила подругу домой, вот только что вернулась с прогулки. – Услышала всхлип на заднем фоне.
– А вы там Раисе дайте что-нибудь успокоительное.

– Она уже взяла.

– Ага, тогда подождать нужно. – Я улыбнулась и подмигнула вошедшему Сереге. – Как погода в Мюнхене?