Моника 2 часть

– Она известила и попросила меня…

– Еще об одном приеме. Но задержалась с ответом. Она устала. Отдыхает, и я решила занять ее место. Полагаю, для вас это то же самое. – Мягкая, учтивая, с изящной улыбкой на чувственных губах, отвечала Айме на беспокойные вопросы губернатора Мартиники, а затем повернулась к единственной спутнице: – Подожди там, Ана. Уверена, сеньор губернатор примет меня, мы немного поговорим.

Старый губернатор стоял в нерешительности. Шел восьмой час вечера, тихо слуга-негр зажег большие светильники в кабинете, чей свет показался Айме де Мольнар красивее некуда. Не дожидаясь приглашения, она прошла через приоткрытую дверь, оставив смуглую служанку.

– На самом деле, молодая сеньора, боюсь, мы исчерпали эту тему сегодня утром, – попытался извиниться смущенный губернатор. – Откровенно я сказал донье Софии, оставил на столе письма, но дело усложняется и становится все безнадежнее. Кроме того, все словно сговорились придать ему театральность.

– В таком случае, говорят правду? Хуан вел себя героически? Спас корабль?

– Если верить Чарльзу Бриттону, мы должны наградить Хуана Дьявола.

– А почему в это трудно поверить?

– Это поведение не сочетается с предъявленными обвинениями, а богатое воображение и общественное мнение обернется против вас, особенно против Ренато и вашей сестры.

– Но имени Моники нет в деле.

– Да все уже знают, что она ключ ко всей истории! Судьи и свидетели хотят, чтобы кто-то проболтался. Поэтому я не хотел возбуждать дело и сопротивлялся настойчивости Ренато Д'Отремона. Но все зашло слишком далеко, чтобы идти на попятную, а теперь… Теперь вы узнаете, к какому позору все это приведет!

– А если я попрошу вас о большом личном одолжении?

– Я в вашем распоряжении, но прошу вас…

– Я хочу поговорить наедине с Хуаном Дьяволом. Разумеется, речь идет о личной встрече. Почему бы мне не дать эту возможность?

– Вам? Именно вам? Не возбудит ли это еще большие пересуды?

– Но если никому не сообщить…

– Как бы это ни скрывать… Такая женщина не проскользнет незамеченной.

– Но я могу поменяться одеждой со служанкой в ночной темноте, с головой закутавшись в шаль. Обязуюсь сделать это с полной осмотрительностью. Если вы дадите мне пропуск, я беру на себя остальное. Никто не узнает. Пусть это останется между нами, а двое смогут молчать. – Она приблизилась к нему с кокетливой улыбкой, обволакивая ароматом духов, и усмехнулась, увидев трясущиеся старческие руки. – Я буду вам благодарна всю жизнь, губернатор. Я совершенно уверена, что смогу все изменить. Пропуск с вашей подписью, печатью и…

– Хорошо. Подождите…

Губернатор подписал. Все еще нерешительно он смотрел на победно улыбающуюся Айме, которая почти вырвала бумагу из его рук.

– Сен-Пьер, Сен-Пьер, правда?

– Да, Моника, мы приехали. Но если я имею право дать хороший совет или попросить, поехали в Кампо Реаль. Твоя мать ждет тебя. Обеспокоенная сестра осталась там, моя мать…

Ренато решительно взял Монику за руки, и его умоляющий голос прерывался от волнения. Но Моника уклонилась от рук и отказалась:

– Я не уеду из Сен-Пьера, не покину Хуана. И если ты что-то хочешь сделать для меня, то помоги мне навестить его этой ночью. Мне нужно его увидеть, поговорить, узнать, как себя чувствует. Ты сможешь сделать, мне это нужно. Я сойду с ума, если откажешь!

– Хорошо, Моника, успокойся. Не нужно так умолять. Я сделаю все возможное. Думаю, как законная жена Хуана Дьявола, у тебя есть право посетить его. И если нужно, я сам проведу тебя.

Увлекая за собой служанку, пряча лицо и фигуру в широкую шелковую шаль, Айме поспешно спустилась по широким лестницам дома губернатора и вышла через боковую дверь, избегая зевак и офицерской охраны у входа. Там стоял ее экипаж; хозяйка и служанка быстро сели в него, и Айме приказала кучеру:

– Послушай, Сирило. Разворачивайся очень медленно. Нам нужно завернуть за госпиталь и подойти к форту Сен-Педро. Когда прибудем туда, я скажу, что делать дальше. Поезжай, трогай!

– Ай, хозяйка! – запричитала напуганная Ана. – Вы попадете в большую беду.

– Опусти занавески и раздевайся, – напомнила раздраженная Айме. – Поменяемся одеждой. Давай сюда блузку и юбку. А ты оденешь мою одежду и завернешься в накидку. Давай косынку. Нет, погоди! Я закрою лицо накидкой. Возьми вот эту вуаль.

– Ай, хозяйка, хозяйка! – жаловалась Ана. – Вы совсем сбили меня с толку.

– Выполняй, дура! У нас считанные минуты. Когда подъедем к форту, я спущусь. Оставлю тебя одну, а ты подними занавески, чтобы я тебя видела. Накрой хорошенько лицо вуалью и спрячь руки. А еще лучше одень вот эти перчатки. Ты прокатишься по главным улицам: от Набережной Порта до авеню Виктора Гюго. Хочу, чтобы тебя видели и поверили, что это я проезжаю.

– Но, хозяйка…

– Сен-Пьер – скопище слухов. Не хватало еще чьих-то высказываний. Все знают карету Д'Отремон. Ладно, уже приехали, через полчаса возвращайся на это место. – И повысив голос, продолжала комедию: – Сирило, минутку. Я оставляю Ану, чтобы она сделала кое-какие поручения. Узнай адрес швеи, Ана. Через полчаса мы вернемся за тобой. – Она спрыгнула на землю и приказала. – Поезжай, Сирило! Езжай по центру и нигде не останавливайся. Поторопи лошадей.

Рядом с мрачной крепостью Айме осталась одна. Никто не видел ее на пустынной улице. Часовой охранял калитку, дрожал свет горелки. Завернувшись с головой в шаль, Айме де Мольнар подошла к человеку и властно сообщила:

– У меня разрешение от сеньора губернатора, чтобы срочно увидеть задержанного Хуана Дьявола!

– Губернатора нет в городе, Моника. Он ненадолго выехал в Фор-де-Франс и останется там на несколько дней. Я только что говорил с секретарем.

– А кто исполняет его обязанности?

– По-видимому, никто. Только его подписанное разрешение может помочь попасть в тюрьму накануне суда. Сожалею, Моника, всей душой сожалею.

– В таком случае, ты сдался?

– Мне ничего не приходит в голову. Юридические дороги для меня закрыты.

– А ты, выходит, не знаешь других путей. Хорошо, Ренато. Благодарю тебя за все. В таком случае, оставь меня.

Ренато вскочил на ноги и шагнул к ней, чтобы остановить. Они находились в Сен-Пьере, в прихожей маленького дома рядом с пристанью, где много лет жил нотариус Педро Ноэль. Ренато привез Монику в знакомое место подальше от гостиниц, чтобы избавить от любопытства вокруг ее имени. Из единственного открытого окна доносился шум небольшого, густонаселенного городка, а в дверях ветхой обстановки показалась фигура знакомого Педро Ноэля, уставшие глаза которого выразили глубочайшее удивление:

– Моника, Ренато! Какая честь!

– Простите, что пришли так неожиданно в ваш дом, но Моника хочет добиться невозможного. Ее единственное желание – увидеть Хуана этой ночью. Но губернатор уехал в Фор-де-Франс, а только он может дать нужный пропуск.

– Простите, но мне трудно понять вас, Ренато.

– Понимаю ваше изумление, Ноэль. Но ничего страшного. Моника преподносит все больше сюрпризов.

– Понимаю. Ваше поведение и правда поразительно. Думаю, смогу вам помочь, дочь моя. Кто придумал закон, тот соорудил и ловушку. Я добьюсь, чтобы вы поговорили ночью с Хуаном.