Мост душ

— Мы найдем тебя, и баланс восстановится.

Пальцы мистера Блана впиваются в шелковую скатерть, а голос, который едва можно назвать таковым, становится громче.

— Мы найдем тебя и вернем во тьму.

Я делаю судорожный вдох. Череп из черного камня и спиритист за столом внезапно поворачиваются ко мне, и эти пустые глазницы сужаются, и я на мгновение совершенно уверена, что существо внутри мистера Блана видит меня, и я отпрянула, когда…

БРЯК!

Джейкоб обеими руками давит на колокол сбоку от мистера Блана. Он раскачивается, и его звон разносится по комнате, выводя спиритиста из транса. Он садится, резко выпрямившись, и выглядит не менее потрясенным. Он моргает и откашливается. Туман рассеялся. Черный камень опустел. Присутствие исчезло. И долгое мгновение никто не решается произнести хоть слово.

А потом Дженна хлопает в ладоши.

— Это было круто! — пищит она.

Но я не могу дышать. Страх, который сковывал меня, исчез, тяжесть спала, и я вскакиваю на ноги, стукнув стулом о стену.

— Кэссиди? — спрашивает мама, но я уже бегу к бархатной занавеске.

Не могу выбраться отсюда достаточно быстро. Я дергаю бархатную штору, или пытаюсь сделать это, но выбираю не ту и передо мной стена. Меня охватывает паника, и я слышу, как Джейкоб говорит мне успокоиться; слышу, как папа спрашивает, всё ли со мной в порядке. Но мое сердце — это стена шума в меня в ушах, и я просто обязана выбраться отсюда. Наконец я нахожу нужную штору и отодвигаю её в сторону, спотыкаясь, возвращаюсь по коридору в вестибюль.

Мы видели тебя.

Я вынимаю свой кулон, крепко сжимая зеркальце.

И мы найдем тебя.

Я пробегаю через вестибюль мимо Адана, который развалившись, задрал ноги на наше оборудование, и выхожу через двери в ночь. Воздух тёплый и на улице полно народу. Не просто потоки туристов, но и незнакомцев в ярких масках, парад людей, играющих музыку и раскрашенных в черепа скелетов. Они повсюду. Мне не уйти. Поэтому я мчусь обратно в отель. Туфли скрипят по мраморному полу вестибюля, когда появляются папа и мама, Джейкоб и за ними съемочная группа.

— Немного чересчур, — говорит папа.

Но мама обнимает меня. Я пытаюсь отшутиться, извиняюсь за то, что меня это настолько ошеломило, словно сеанс был очень страшным. Словно я обычная девчонка, которая испугалась призраков.

Мы найдем тебя и вернем во мрак.

Лукас протирает очки и говорит:

— Думаю, на сегодня достаточно.

Он не смотрит на меня, когда говорит это, но всё равно, мне кажется, будто слова обращены ко мне. Я хочу сказать «нет»; сказать, что я в порядке, но в голове слишком много вопросов и страхов. Я испытываю облегчение, когда мама зевает, а папа соглашается, говоря, что завтра лучше начать с новыми силами. Мы прощаемся и поднимаемся наверх.

Внезапно коридор к нашей комнате кажется зловещим, а свет начинает мигать. Бронзовые руки из стен как будто тянутся ко мне. Уже в комнате мама с папой обсуждают прошедший день, а я расправляю кровать и вожусь с камерой. Джейкоб сидит рядом.

— Что это… — спрашивает он, замолкая.

Я коротко выдыхаю и киваю. Думаю, да.

— Что это за штуковина, Кэсс?

— Я не знаю! — шиплю я. Я мотаю головой и снова думаю об этом, но уже тише. Я не знаю. Не знаю. Я не…

— Ладно, — говорит Джейкоб. — Но мы оба знаем того, кто знает.

Я тянусь к телефону до того, как вспоминаю о времени. В Шотландии сейчас середина ночи. Лара спит.

— Я совершенно уверен, что сейчас экстренная ситуация, по типу «разбей стекло», — говорит Джейкоб. — Позвони ей. Разбуди её.

Я мотаю головой и вместо этого, отправляю ей сообщение. Я не пишу «Кажется, меня преследует какой-то мрачный жнец». Я не пишу «Очевидно, я что-то украла у него и теперь он идет за мной.» Я не пишу «Мне страшно». Несмотря на то, что всё это правда. Но мне кажется, такие вещи нельзя сообщать посредством смс-ки. Я просто пишу:

Я: SOS

Я запихиваю телефон в карман и слезаю с кровати, я на полпути к ванной, когда раздается сигнал видеозвонка. Я поднимаю трубку и вижу имя Лары на экране. Нажимаю «ответить» и передо мной появляется Лара Чаудхари, её черные волосы заплетены в косу и уложены короной на голове.

— Ты знала, — произносит она чопорно, — что некоторые люди полагают, будто SOS означает «Спасите наши души» или же «Спасите наш корабль», но на самом деле это бэкроним. Сперва, возникла аббревиатура, а уже после появилась фраза. В любом случае, что стряслось?

Но меня отвлекает тот факт, что она бодрствует.

— Разве ты не должна быть в постели?

— Всего лишь девять сорок пять.

Я бросаю взгляд на часы на прикроватном столике.

— Но тут тоже девять сорок пять.

— Да, — сухо произносит она. — Так работают временные пояса.

— Это Лара? — кричит мама, чистя зубы. — Привет, Лара!

— Лара передает привет, — кричу я в ответ, выходя вместе с телефоном в коридор и осторожно прикрывая за собой дверь… последнее, что мне нужно, чтобы Мрак потерялся.

— Где ты? — тихо спрашиваю я, вглядываясь в экран.

— Я в Чикаго, — отвечает Лара, показывая белый мраморные ступени у себя за спиной. словно это некий индикатор. — Я говорила тебе, что сажусь на самолет. мама с папой сегодня читают лекцию в музее, и меня пригласили. — она издает тихий, едва различимый вдох. Родители Лары археологи, но я никогда их не видела. Похоже, что и сама Лара их нечасто видит. — Мы должны были задержаться здесь на пару дней, чтобы вместе посмотреть достопримечательности, но, боюсь, им выпала возможность, которую они ни за что не упустят. И это не включает в себя присутствие их дочери. Завтра они улетают в Перу. А я, полагаю, вернусь в Шотландию.

— Сама?

Лара морщится.

— Я более чем способна сесть на самолет, Кэссиди.

Она глотает ком в горле и на мгновение отводит взгляд. Лара из тех девчонок, что держит все свои эмоции при себе, словно книжку, которой не хочется делиться. Но я слышу грусть в её голосе.

— Мне жаль, — говорю я, и, боюсь, что не стоило этого делать, поскольку у неё перехватывает дыхание.

— Не важно, — она откашливается. — Всего лишь еще один штамп в паспорте, да? — добавляет она, похоже, что она старается убедить саму себя, нежели меня. — Теперь. Как там Новый Орлеан? Нашла какие-нибудь подсказки по поводу Общества?