Мост висельников

Я всегда лучше действовал под руководством, и черт возьми, я бы первым прыгнул в ту воду, если бы мне приказали, но в первый момент я часто колебался, какие действия предпринять, слишком сильно беспокоясь о том, что делаю неправильный выбор и недостаточно быстро принимаю правильное решение.

Я давным-давно понял, что следовать командам тех, кому доверяю, когда это необходимо, мне подходит гораздо больше, чем брать инициативу в свои руки. Именно это я и собирался сделать. Потому что, если кто и знал, как правильно поступить в такой отчаянной ситуации, так это Фокс и Рик.

Маверик свернул в переулок и заглушил двигатель, и темнота окутала нас, как простыней.

Я помог Роуг сесть прямо, и она снова пришла в себя, посмотрев на меня сквозь полумрак, прежде чем повернуться к Фоксу и сжать его руку.

— Ты сердишься на меня, барсук? — спросила она шепотом.

— Нет, детка. — Он погладил ее по щеке, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать в уголок ее губ. — Хорошо, что ты его убила.

— Его послал гребаный Шон, — прорычала она, кажется, еще немного приходя в себя.

— Ублюдок, — прошипел Маверик, поворачиваясь на сиденье, чтобы посмотреть на нас через сетку. — Что он тебе сказал?

— Что Шон предлагает один из бриллиантов за меня, — с ядом в голосе ответила Роуг, и ее руки слегка задрожали. Я взял одну из них, переплетая наши пальцы.

В моей груди разлилась ненависть, когда я снова ощутил присутствие этого ублюдка, нависшее над нами. Казалось, мы никогда не сможем от него избавиться, этот ублюдок был полон решимости разрушить наши жизни даже после того, как его банда была практически уничтожена Картелем, а сам он удрал из города, поджав хвост.

— Знаешь что, красавица? — прошипел Маверик, доставая из кармана зловещего вида складной нож и резко открывая его. — Я рад, что он не сбежал. И я рад, что он все еще в игре, потому что, хотя я и готов преследовать его до края земли, чтобы взыскать должок, гораздо больше я хочу встретиться с ним на поле боя и разобраться по-мужски, лицом к лицу.

— Ты рад, что он посылает грязных копов преследовать Роуг? — Фокс зарычал.

— Нет, Фокси, но я рад, что она способна размозжить череп любому, кто на нее нападет, — сказал Маверик, глядя на Роуг с кривой улыбкой, и она прикусила губу.

— Пойдемте, — поторопил я, желая разрядить напряжение в машине.

Я потянул Роуг за собой через дверь, не выпуская ее руки, и она встала передо мной босиком.

— Ты в порядке, красотка? — пробормотал я, взяв ее за подбородок и проверяя, нет ли на ней ран. В последнее время на ее коже образовалось слишком много повреждений, и мне было невыносимо обнаружить на ней еще больше ран.

— Я в порядке, Джей, — поклялась она, когда я заметил свежие ссадины у нее на коленях, но мои плечи немного поникли, когда я увидел силу, горящую в ее глазах. На ее щеках были пятна крови, и когда Рик подошел ко мне и снял полицейскую куртку, которую нашел в машине, я забрал ее у него и начал стирать кровь.

Все они терпеливо ждали, пока я вытирал ее, хотя рассеченную губу и небольшую припухлость сбоку на лице было не так-то легко убрать. Смесь ярости и боли пронзила меня, когда я понял, что этот ублюдок ударил ее по крайней мере один раз.

— Я убила его, — напомнила она мне, как будто догадавшись, о чем я думаю, и я кивнул, чувствуя облегчение от этого заявления.

— Да, ты это сделала, — гордо сказал я.

— Давайте двигаться, — поторопил Фокс, и мы последовали за ним и Мавериком, когда они двинулись вперед.

Я обнял Роуг за плечи, прижимая ее к себе, и мы поспешили, держась в тени, прежде чем свернуть на каменные ступеньки, уходящие вниз между домами, на улицу моей мамы.

Когда мы очутились на ее крыльце, я взял на себя инициативу и вышел вперед нашей группы, зачесывая пальцами волосы назад и напуская на свое лицо непринужденное выражение, прежде чем постучать.

— Джонни Джеймс, — радостно воскликнула мама, открывая дверь в крошечном обтягивающем голубом платье, которое открывало слишком большую часть груди.

Она бросилась вперед, чтобы обнять меня, покачиваясь на шпильках, и я уступил ей, хотя и не мог побороть скованность в мышцах от осознания того, что Гван здесь, и кто, черт возьми, знал, где уже успели на ней побывать его чистые полицейские ручонки.

— Я так счастлива, что ты решил познакомиться с ним поближе, детка. Ты даже не представляешь, как сильно я хотела сказать тебе, что мы снова встречаемся, — сказала она, отступая назад и глядя на мое хмурое лицо.

— Только потому, что я хочу узнать его получше, не значит, что я хочу, чтобы он снова околачивался возле тебя, — прошипел я. — Я же говорил тебе держаться от него подальше.

Она открыла и закрыла рот, выглядя смущенной, и пальцы Маверика сильно ткнули меня в спину.

Я знал, что это был он, потому что он всегда тыкал меня прямо под ребра так, что все мое тело дергалось. Однако я понял смысл этого жеста, тяжело вздохнув и пытаясь успокоиться.

— Могу я просто поговорить с ним? — Спросил я, и мама кивнула, пропуская меня в дом, но задержалась, чтобы поприветствовать остальных.

— Где твоя обувь? — Мама обеспокоенно спросила Роуг.

— У меня сломался каблук, — вздохнула она.

— Не могли бы вы одолжить ей какие-нибудь кроссовки, миссис Брукс? — Фокс спросил, как вежливая маленькая сосиска, которой он всегда был с ней.

— Конечно, — ответила она, когда я вошел в дом. Мои глаза сразу же метнулись к лестнице, и сузились, выискивая тени наверху. Если Гван здесь, пусть не вздумает шариться в простынях моей матери.

— Подожди, о боже мой, — вздохнула мама, и я обернулся, обнаружив, что она смотрит на Маверика, внезапно осознав, кто он такой. — Рик! — Она бросилась к нему, практически повиснув у него на шее, обнимая и гладя его по голове, как делала, когда мы были детьми. — Джонни Джеймс, не врывайся в мой дом, не объяснив этого, — потребовала она, и я вздохнул, поворачиваясь к ним.

— А это разве не очевидно? Рик вернулся. Он снова один из нас. — Я знал, что звучу как обиженный маленький ребенок, но что-то в общении с мамой всегда пробуждало его во мне. Может быть, если бы она перестала приводить в этот дом незнакомых мужчин, у меня было бы меньше поводов для обиды. Но поскольку в данный момент у нее здесь был мужчина, который не только утверждал, что является причиной, по которой я хожу по этой земле, но и был до того занудно-обычным, что это уже оскорбляло, я имел полное право злиться. И теперь мне предстояло притворяться, что мне не все равно и что я хочу узнать его получше.