Мост висельников

— Чейз, — простонала она, ее рука скользнула между ними, обхватив его член и заставив его глубоко застонать в ответ.

Плечо Маверика коснулось моего плеча слева, а плечо Джей-Джея — справа, когда они присоединились ко мне, и я понял, что застыл на месте: мой взгляд был прикован к тому, как Чейз прикасался к ней, как она так идеально выгибалась навстречу ему, когда он задрал платье на ее бронзовых бедрах.

— Наслаждаешься шоу, Фокси? — с издевкой пробормотал Рик, и моя верхняя губа приподнялась в оскале, но я все равно не шелохнулся: мои глаза были прикованы к движениям Роуг, в то время как Чейз держал ее в своей власти и начал расстегивать ширинку.

— Значит, мы так и будем просто стоять здесь? — Пробормотал Джей-Джей, глядя на меня в поисках указаний.

Мои губы дрогнули, и я вышел из своего застывшего состояния, прочистил горло и снова направился прямо к ним.

— Что происходит? Где, черт возьми, Шон? — спросил я, хотя это прозвучало не со злостью, как я изначально хотел.

Увидев, как они целуются вот так, потерявшись в друг друге, я вспомнил об их общей душевной боли, о какой-то темной и священной связи, которая их сближала. И меня чертовски убивало осознание того, что кусок дерьма, оставивший на них эти шрамы, все еще ходит по этой земле.

Голова Роуг резко повернулась, и Чейз уткнулся лицом ей в шею со стоном разочарования.

— Еще пять минут, — взмолился Чейз. — Пойдите прогуляйтесь или сделайте еще что-нибудь.

— Еще десять. — Роуг шлепнула его по руке, и ее щеки вспыхнули, когда он рассмеялся в ее плоть.

— Как насчет того, чтобы ты отнес ее в машину, и мы отвезем ее куда-нибудь, где мы все сможем поиграть в эту игру? — Предложил Рик, и мои руки сжались в кулаки при мысли о том, что они все куда-то исчезнут без меня.

— Шон? — подтолкнул я, и Роуг освободила свои ноги из хватки Чейза, сдавшись перед неизбежным, в то время как он тоже отпустил ее и поправил огромную выпуклость на своих штанах с выражением раздражения на лице.

Она направилась к нам, но он продолжал держать ее за руку, прижимая к себе, как волк, охраняющий свою добычу. Хотя, когда я перевел взгляд с одного на другого и заметил силу в глазах Роуг, я понял, что он больше похож на волка, охраняющего свою пару.

— Он сбежал, — выдохнула Роуг. — Он сказал что-то вроде того, что еще не готов встретиться со мой.

— Он все еще ранен, — сказал Джей-Джей с ноткой удовлетворения в голосе.

— Хорошо, — проворчал Рик. — Но, на мой взгляд, он недостаточно ранен. В какую сторону он поехал?

Он посмотрел дальше по дороге, которая расходилась в двух направлениях, и его мышцы напряглись от потребности в крови.

— Он давно уехал, — вздохнул Чейз. — Эти тропы тянутся по всему лесу на многие мили и выходят на разные дороги.

Я кивнул, понимая, что он прав. Он часто практиковался в вождении здесь, и мы устраивали здесь несколько гонок по грунтовым дорогам с местными ребятами. Это был лабиринт из деревьев и фермерских угодий, и куда бы Шон ни ехал, у нас не было шансов предугадать куда именно.

— Он сбежал не только потому, что ранен, — сказала Роуг, двигаясь между всеми нами, а ее глаза скользили по нам, одному за другим, как будто она пыталась убедиться, что с нами все в порядке. — У него что-то запланировано. Он бы не отказался от такой возможности так легко. Мне это не нравится.

— Никому из нас это не нравится, и не понравится, пока он не умрет и не будет похоронен, — добавил Чейз, и нас охватило беспокойство, когда мы все немного поразмыслили над этим, задаваясь вопросом, что, черт возьми, Шон мог планировать, что заставило его отказаться от возможности заполучить в свои руки Роуг подобным образом. Не говоря уже о возникших вопросах о том, зачем он послал кого-то за ней, если она ему пока даже не нужна. Одному богу известно, что он задумал, но ничего хорошего из этого точно не выйдет.

Мой взгляд упал на синяк, расцветающий на руке Роуг, и я нахмурился, подавшись вперед и нежно проведя по нему рукой. — Тебе больно? — спросил я, и мои пальцы нащупали еще один свежий синяк на ее плече.

— Я в порядке, — сказала она, и мурашки побежали по ее коже от моих прикосновений, пока я осматривал ее.

Я притянул ее в свои объятия, целуя в лоб и вздыхая с облегчением, осознавая, что с ней все в порядке.

— Ты собираешься включить тотальный режим барсука? — спросила она в мою футболку.

— Я не знаю, что значит тотальный режим барсука? — Сухо спросил я, и остальные рассмеялись мне в ответ.

— Ты собираешься прочитать лекцию мне и Чейзу о безопасном поведении, а потом отправишь нас всех домой и рявкнешь, чтобы мы никогда больше не убегали одни, — вздохнула она, словно уже была утомлена тем, что ожидала от меня услышать, и это, признаться, было больно. Тем более что именно так я и поступил бы в прошлом, но Роуг явно не поняла, что я изменился. Или, по крайней мере, чертовски старался.

Я приподнял рукой ее подбородок, откидывая ее голову назад, чтобы она могла видеть честность в моих глазах, когда я произносил свои следующие слова. — Я никогда больше не собираюсь никого из вас контролировать. Да, меня чертовски пугает, когда ты совершаешь безумные поступки вроде исчезновения на мотоцикле в погоне за чертовым психопатом, и я всегда буду стараться защитить тебя, когда смогу. Но я изо всех сил стараюсь позволить вам всем принимать собственные решения, потому что, пытаясь навязать вам свою волю, я чуть не потерял каждого из вас. — Я посмотрел на остальных, обнаружив, что они подошли ближе, и даже Рик перестал ухмыляться, когда встретился со мной взглядом.

— Я попробовал мир без тебя на вкус, и позволь мне сказать тебе, что он чертовски мрачен. Я знаю, что когда-то, когда мы были детьми, у меня был правильный баланс, и я пытаюсь его восстановить. Это… тот Фокс, которого ты хочешь? — Спросил я.

Ярко-голубые глаза Роуг сверкали, словно летнее море, и в этот момент я любил ее так отчаянно, что это чувство, казалось, пронизывало каждую клеточку моего тела.

— Это тот Фокс, которым ты хочешь быть? — прошептала она, протягивая руку, чтобы провести пальцами по моим светлым волосам, которые упали вперед и закрывали мне глаза.

Я кивнул, и к моему горлу подступил комок, когда я уставился на прекрасное создание передо мной. — Больше всего на свете.

— Я люблю все твои версии. Даже самого барсучьего из барсуков, — сказала она с улыбкой на губах. — И я знаю, как сильно ты стараешься, чтобы все получилось, даже если это не соответствует твоим фантазиям о нас. Но я не хочу, чтобы это означало, что тебе больно, Фокс. — Ее брови нахмурились, когда она положила руку мне на сердце, и ее улыбка дрогнула. — Тебе больно видеть меня с остальными?