Мост висельников

— Огастес Роузвуд, — Мейбл использовала имя, данное Рику при рождении, вместо его настоящего имени, выпрямившись во весь рост — который был совсем не высок, — положив одну руку на бедро, а другую направив прямо на моего брата. — Если я хочу, чтобы такой прекрасный экземпляр, как этот мужчина, обращался со мной как с тряпичной куклой, то я определенно позволю это. Не смей защищать мою честь, если я хочу швырнуть ее на ветер. — Она наклонилась и шлепнула Рика по уху, и он сжал губы, в то время как Роуг прикрыла рот, чтобы скрыть смех.

— А теперь иди сюда, юноша, пойдем с мисс Мейбл, я угощу тебя крепким напитком за твои мучения. — Она потянула Техаса за руку, и он, смущенно оглядываясь то на Рика, то на Мейбл, поднялся на ноги.

— Идете уже. — Рик отмахнулся от них, и они направились к столику с напитками, где теперь сидел Дворняга, пока Бруклин аккуратно надевала крошечную праздничную шляпку на голову собаки — хотя где она ее взяла, я понятия не имел.

— Тебя отчитала твоя бабушка, — поддразнила Рика Роуг, дав волю своему смеху.

Я помог ей подняться на ноги, одернув юбку сзади, чтобы ее задница не была видна, хотя перед этим провел костяшками пальцев по гладкой коже ее правой ягодицы. Она посмотрела на меня, прикусив губу, и я одарил ее озорной улыбкой, которая сказала ей, как сильно я умирал от желания побыть с ней наедине.

— Сколько минут ты можешь уделить имениннику? — Прошептал я ей на ухо, уже оттаскивая ее назад, подальше от толпы, в то время как Чейз использовал Рика, чтобы сбежать от целующих задницу «Арлекинов».

— По крайней мере, пять, — поддразнила она.

— Как насчет пятнадцати, — предложил я.

— Может, десять? — возразила она.

— Но то, что я могу сделать с тобой за десять минут, я могу сделать три раза за пятнадцать, — сказал я, и она схватила меня за руку, потащив на кухню, где еще больше «Арлекинов» заполнили пространство и преграждали путь к лестнице.

Я провел ее через дом к задней двери и вывел на пляж, где нас обволокло ночным воздухом, а звуки вечеринки все еще звенели в воздухе, но здесь мы были одни.

— Тебе нравится, когда за тобой наблюдают, колибри? — Спросил я, прижимая ее к себе и ведя к причалу в конце пляжа.

Она невинно пожала плечами, и я провел пальцами по ее талии и спустился к подолу юбки, слегка приподнимая ее.

— Думаю, да, — прорычал я. — Я думаю, тебе понравилось танцевать на том столе, демонстрируя толпе свои трусики, в то время как Джонни Джеймс показывал всем, как бы он трахнул тебя, будь вы одни.

— А тебе это понравилось? — спросила она с такой искренней надеждой в голосе, что у меня пересохло во рту.

— Нет, — сказал я, хотя на вкус это было похоже на ложь. — Это доводит меня до безумия. И ты это знаешь.

— Может быть, именно поэтому я это делаю.

— Мм, — промычал я, ведя ее по причалу под светом миллиона звезд и направляя прямо к скоростному катеру, покачивающемуся на воде в конце причала.

— Все в тебе доводит меня до безумия, — сказал я, прижимая ее спиной к рулю и раздвигая ее лодыжки, чтобы я мог встать между ними. Ее спина выгнулась, когда я подался вперед, что сделало ее положение неудобным для нее и вынудило вцепиться в мою футболку, чтобы не упасть на панель управления. — Так что, может быть, ты заслужила немного мучений.

Я сжал ее челюсть одной рукой, заставляя ее посмотреть на меня, в то время как сам раздвинул ее ноги шире своими и просунул руку между нами, заставляя ее облокотиться на штурвал, который находился под углом на панели управления.

Я провел пальцами по ее трусикам, нащупал мокрое пятнышко и ухмыльнулся, проводя по нему рукой. — Это для меня или Джей-Джея?

— Для вас обоих, — сказала она с придыханием, и моя потребность завладеть полным ее вниманием вызвала рычание в моей груди.

— Но сегодня мой день рождения, — сказал я, мой рот был так близко к ее губам, что я мог почувствовать вкус ее возбуждения, когда потер влажное местечко у нее между ног, делая ее еще более влажной. — И я хочу всего твоего внимания.

— Такой эгоист, — обвинила она, тяжело дыша, пытаясь вжаться своей киской в мою руку и взять от меня больше, но я давал ей ровно столько, чтобы свести с ума, и не более.

— Да, я эгоист, детка. Такой гребаный эгоист, когда дело касается тебя. Я хочу, чтобы ты стонала мое имя, пока я ввожу в тебя первый дюйм своего члена, и чтобы ты умоляла меня, пока я не окажусь так глубоко в твоей киске, что ты не сможешь думать ни о ком другом. Потому что я принц-Арлекин. — Я сильнее сжал ее челюсть, когда ее глаза затрепетали и начали закрываться, заставляя ее внимание обостриться, а глаза сфокусироваться на мне. — Я так чертовски ревную, когда вижу тебя с ними, что чувствую острую необходимость заставить тебя увидеть меня, потому что когда ты смотришь на них, ты не смотришь на меня. И я могу это вытерпеть, я готов вытерпеть все, чтобы обладать тобой, но этот голодный, завистливый демон во мне никогда не умрет. Я должен накормить его, детка. Я должен показать, что ты принадлежишь и мне, и я ждал слишком долго. Мне нужно заставить тебя дрожать и стонать, мне нужно почувствовать, как ты кончаешь снова и снова на мои пальцы, мой член, мой язык. И каждый раз, когда я заставляю тебя распадаться на части, я хочу, чтобы ты произносила мое имя, ты поняла?

Она кивнула, и я просунул большой палец между ее приоткрытых губ, наблюдая, как она посасывает и обводит его языком, заставляя мой член становиться толще только для нее. — Хорошая девочка.

Я опустил руки на ее бедра, развернул ее и задрал платье вверх, открывая маленькие розовые трусики с кружевом по краям.

— Держись за руль, — приказал я, и она послушно выполнила команду. Я опустился на колени позади нее и аккуратно стянул трусики вниз по ее ногам, поднимая каждую из них по очереди, чтобы полностью снять их. Провел пальцами по задней стороне ее икр, затем поднялся выше, к ее бедрам. Ее тело наклонилось вперед, словно она уже предчувствовала, чего я хочу, даже без слов.

Это так походило на нас. Мы всегда были на одной волне, всегда чувствовали друг друга, даже когда ссорились. Два огня, пылающие в одном костре.

Я наслаждался видом своей девушки, пока ее тело содрогалось от моих прикосновений. Сжав ее ягодицы обеими руками, я поднялся на ноги, продолжая ласкать и мять их. А затем отвел правую руку и шлепнул ее достаточно сильно, чтобы остался след.

Она закричала, ее голос эхом разнесся по воде, поглощенный волнами, разбивающимися о берег.

— Ты скучаешь по мне, когда трахаешься с ними? — Спросил я, с бешено колотящимся сердцем потирая покрасневший след на ее заднице и готовясь сделать это снова, если ее ответ меня разозлит.

— Да, — призналась она. — Я бы хотела, чтобы мы могли быть все вместе.

Я шлепнул ее, и она красочно выругалась, пока я ласкал отпечаток руки, который оставил на ней на этот раз, а моя ревность только усилилась.

— Неужели их члены не удовлетворяют тебя, Роуг? Неужели тебе нужно больше? — Я придвинулся к ней сзади, прижимаясь к ней своей твердостью, чтобы она могла почувствовать, что делает со мной, и она застонала, а ее задница подалась назад, прежде чем я снова отодвинулся.