Мой «Фейсбук»

Он вычитал там, что если смотреть человеку в затылок долго и пристально, то он должен споткнуться.

Он начал тренироваться, стоя часами в тюремных коридорах, и через некоторое время научился так концентрироваться, что валил на пол даже матерых преступников и однажды огреб от одного авторитетного зэка по голове за свои гестаповские методы; тогда он перенес свои опыты на улицы города и развлекался, чувствуя себя сверхчеловеком.

Когда ты просто говно, то маленькая и кратковременная власть возвышает и радует.

Так вот, он желал, чтобы эта ведьма ушла, и упорно испепелял ее взглядом, но она, уже проснувшаяся, сидела сиднем на кровати и не уходила.

Когда он уже решил послать ее на хуй обычным способом, она предвосхитила его слова и сказала:

— Ты хочешь, чтобы я ушла, но мне домой рано; я останусь, а если ты будешь хамить, я сделаю так, чтобы твой член мог только мочиться.

Он почувствовал боль внизу живота, испугался и замер несчастной собачкой на коврике.

Когда она ушла, боль отпустила; он понял, что сила ее внушения сильнее его школьных опытов, и поменял тактику.

Он дал объявление в местную газету, и работа закипела, он гадал на фарт бизнесменам, женщинам на приворот, наводил порчу на ментов по просьбе уголовников и даже вице-мэру помог избавиться от конкурентов на рынке.

После успехов на местном рынке гаданий он решил взять Москву.

После двух недель адаптации решился.

На «Семеновской», в кинотеатре «Родина», его квартирная хозяйка-чиновница договорилась с директором, которого поймала на торговле левым соком, что в фойе состоится первый сеанс.

Объявление в газете «Из рук в руки» сработало: в Москве на любое зрелище найдется примерно сотня зрителей, даже если в анонсе будут сказано, что состоится массовая казнь всех присутствующих посредством гильотины.

Желающих нашлось ровно девяносто, плюс Болтконский и трое его коллег, которым он обещал шоу и бесплатное пиво; были две бабы с домашними видеокамерами — они представились стрингерами, работающими на Би-би-си и «Фокс»; они не обманывали: обе были в стрингах, которые торчали у них из-под джинсов.

Давали левый сок, а за ВИП-столом было пиво и орешки, которые удалось вырвать из пораженного в правах буфета.

Серый маг вышел в черном кителе подводника, костюм дала хозяйка квартиры, ее дедушка был капитаном «Щуки».

Бритая голова и черный китель внушали доверие.

Маг начал с чтения мыслей.

Мыслей у присутствующих в зале оказалось немного; он сразу понял, что два пенсионера из интеллигенции напряженно думают, что будет с их лужковской надбавкой, и успокоил их, заверив, что новая власть сохранит социальные гарантии.

Женщина, увядшая еще до смерти Виктора Цоя, предложила ответить, когда она выйдет замуж, хотя по ее виду было ясно, что в ближайшие двадцать лет ей это не грозит.

А с чего бы ей это грозило, если ее первый и последний раз был тридцать лет назад, когда она гуляла в три часа ночи в Измайловском парке в купальнике.

Насильников осудили, и их срок, после того как они в тюрьме раскрутились на полную, закончится ровно через двадцать лет.

Но маг поступил с ней великодушно и сказал, что она выйдет замуж в марте за одного военного с домиком в Ялте, они встретятся на перроне Киевского вокзала у киоска с шаурмой.

Ответ шокировал подробностями и точностью географии, и в зале возникло легкое помешательство и даже культ личности.

Несколько женщин бросились к магу с баночками для анализов, но маг остановил их властным жестом и попросил держать себя в руках: копаться в их дерьме в его планы не входило, он сказал решительно, что здесь нет условий для исследования, завтра записывайтесь на прием — и дал телефон.

Следующим номером программы было гадание по гениталиям.

Из зала вышел мужик в плаще и, встав перед магом, раскрыл плащ и показал ему «Чебурашку»; маг понял, что перед ним законченный эксгибиционист, но виду не подал, смотреть там было не на что.

Пациент уже получил удовольствие и сел на место.

Маг дал развернутый ответ.

«Анализ и синтез показывают, что испытуемый не женат, у него маленькая зарплата и член и его перспективы туманные: есть два сценария его жизни.

Первый — на темных аллеях его убьют возмущенные граждане, если он не успеет убежать после сеанса.

По второму сценарию его отоварят менты, и он сдохнет в обезьяннике от справедливого возмездия уголовников за богомерзкое дело».

Эксгибиционист исчез, как Коперфильд из замурованного ящика.

После него вышла женщина, по виду культурная и обеспеченная, в возрасте сорок с хвостиком; хвостик уже приближался размерами к полноценному хвосту, но она упорно настаивала на своей цифре; на ней была черная юбка, короткая и узкая — ей когда-то в восемнадцать лет один мужчина из корыстных побуждений сказал, что у нее красивые ноги, и она до сих пор это помнила и верила, ноги ее после пятидесяти лет безжалостной эксплуатации, измученные варикозом и тромбофлебитом, требовали только брюк и качественного лечения, но она помнила их совсем другими и прощала себе самообман.

Она хотела правды, желала узнать, где ее муж, который оставил ее 25 лет назад в Калинине (ныне Тверь).

Она знала, что он в Нижнем Новгороде живет с ее сестрой, но смириться не могла.

Маг просек ее проблему, сказал туманно, что он где-то на Волге, и предложил прийти в кабинет, где подробно рассмотрит ее органы и даст точный адрес.

Потом началась просто свалка, люди перли к магу с фотографиями, один мужик совсем оборзел, достал свой член и стал тыкать им в сторону магу на предмет гадания: будет ли у него завтра налоговая или его закроют сегодня ночью, — охрана еле спасла мага от экстремиста.

Маг вышел через задний проход, на улице была мирная жизнь, две дуры с видеокамерами бежали к нему за эксклюзивом для Лайф Ньюс, он понял, что жизнь удалась, и послал их на хуй. Он видел, в шоу-бизнесе так ведут себя все.

На задании

В Москве стояла аномальная жара, людей интересовали только водоемы, пиво и мороженое, газеты использовались только как вееры, редколлегия мучительно искала, чем бы развлечь читателя, и вот уже два часа шел мозговой штурм в поисках новых идей.