Мой (не)любимый дракон

По правде говоря, мне эта наливка и даром была не нужна. Но ведь надо же чем-то занимать досуг своенравной служанки. А раз уж всё равно купили, не стоит пропадать добру. Тем более что всё, что успела попробовать в этом трактире, — пальчики оближешь. Не знаю, применимо ли данное выражение ко всякого рода напиткам или только к твёрдой пище.

Наверное, не стоило затевать разговор о Герхильде. Да и вообще, мне уже давно не семнадцать, чтобы клянчить советы у подруги и надеяться, что та объяснит, что со мной происходит. Я уже большая девочка и сама должна всё понимать.

А вот не понимаю!

Вернее, не хочу понимать.

Мабли надолго в комнате не задержалась. Водрузив на стол блюдо с пирожными, аромат которых дразнил обоняние и настойчиво советовал попробовать медовое лакомство, молча направилась к выходу, не забывая при этом независимо задирать подбородок. Когда за страдалицей закрылась дверь, я плеснула наливки в стеклянные кубки (увы, рюмок в спальне отродясь не водилось) и подала один Ариэлле.

— Возвращаясь к Скальде… — Сделав небольшой глоток, алиана потянулась за угощением.

— Забудь, — отмахнулась я и попыталась спрыгнуть с щекотливой темы. — Глупости всё это. Давай лучше о чём-нибудь другом поговорим.

Губ Ариэллы едва коснулась улыбка. Грустная, я бы даже сказала тоскливая.

— Возвращаясь к нашим глупостям… — повторила упрямо, после чего с теплотой в голосе добавила: — Мне знакомо чувство, которое ты испытываешь. Очень даже знакомо. — Взгляд девушки скользил по кубку, пальцы рассеянно очерчивали каёмку, искусно овитую стеклянными побегами; нежно поглаживали витую ножку.

— Расскажешь? — Следя за сменой эмоций, будто узоры в калейдоскопе, мелькавших на лице подруги, я пошла по второму кругу: подлила наливки себе, потом ей. И снова себе.

Хмельной напиток оказался очень сладким, крепость почти не ощущалась. Поначалу. Жаль, что не сразу поняла, насколько он коварный, и, слушая исповедь алианы, беспечно делала глоток за глотком.

— Я ведь уже была обручена. До помолвки с Его Великолепием, — делилась сокровенным императорская невеста. — С тальденом из Рассветного королевства. После проверки на сочетаемость Хильдебальд сразу сделал мне предложение.

— А как же отбор? Война за драконье сердце с другими невестами.

Ещё одна грустная улыбка и смущённый взгляд, устремлённый на высокий графин прозрачного стекла, в бликах пламени казавшийся сделанным из янтаря. Волшебная жидкость в нём, будто вобравшая в себя всё сияние солнца (наверное, потому оно, изредка выползая из-за туч, напоминало несъедобную лепёшку), испарялась быстрее утренней росы в жаркий день.

— Моему милому Хильдебальду были не нужны другие невесты. Я была его избранницей и должна была стать его ари. Вот с кем у меня и земля из-под ног уходила, и голова кружилась, даже без всяких привязок. От счастья, что он рядом. Со мной.

— А потом?

Ариэлла грустно усмехнулась. Пальцы девушки слегка подрагивали, и, чтобы скрыть своё волнение, княжна Талврин поставила бокал на пол и принялась мять вышивку на юбке — распустившиеся на тёмно-синей ткани серебряные цветы.

— А потом наш замок посетил наследник и пожелал сделать меня своей невестой. Родители посчитали, что я более достойна короны императрицы, нежели титула герцогини и возлюбленной огненного дракона. Почему-то они уверены, что Герхильд в меня непременно влюбится, я сумею принять его силу и стану счастливой правительницей. Счастливой, — очередная горькая усмешка и тихий вздох. — Помолвку с Хильдебальдом расторгли, и вот я здесь, — закончила она понуро. Оставив в покое ни в чём не повинную юбку, продолжила цедить ежевичную настойку и мучить первое, так и недоеденное пирожное.

Которые лично я не щадила, уничтожала одно за другим.

— Почти как у Майруэн, — сказала сочувственно.

Ариэлла тряхнула головой и горячо зачастила:

— Вовсе нет! Мой жених был тальденом. Одним из первых магов Рассветного королевства. А главное, он меня любил. А я его. Всей душою, всем сердцем. Родители знали об этом. Видели. — Всхлипнула и, отвернувшись, украдкой стёрла скользнувшую по щеке слезу. — Из-за связи, что между нами возникла, из-за того, что нас так друг к другу влекло, у Хильдебальда проявилась таэрин. Однажды во время танцев на праздничном пиру, когда он взял меня за руку. Это все видели. Не знаю, какое ещё нужно было отцу доказательство, что я нужна герцогу. А он нужен мне.

— Таэрин? — зацепилась я за незнакомое слово, рискуя уже, наверное, в сотый раз нарваться на Ариэллин настороженно-недоумённый взгляд.

Но алиана, поглощённая своими переживаниями, лишь только грустно кивнула:

— Узор, что появляется на коже тальдена при соприкосновении с девушкой, которая ему небезразлична. С которой у него возникла связь. Эмоциональная, душевная. Своего рода отклик на неё, можно сказать.

Странно, что я в тот момент не ослепла. Перед глазами яркой, пронзительной вспышкой возникло воспоминание, что до сих пор было похоронено где-то в глубинах моего сознания: лаборатория эррола Хордиса, и я, находящаяся в полубреду, хватаюсь за Скальде, чтобы в следующее мгновенье увидеть витиеватый узор, проявившийся у него на руке.

Таэрин?

Невозможно.

Или всё-таки…

Жидкость, плескавшаяся на дне кубка, приторной сладостью обволокла горло. Сердце в груди стучало как шальное. Мне нужно было успокоиться, собраться с мыслями. Чему спиртово-ягодная продукция «Старого друга» явно не способствовала. Не сразу заметила, что в дверях нарисовалась Мабли. Запыхавшаяся, взволнованная и какая-то… нечёткая.

— Ваша Утончённость, там… — позабыв о том, что смертельно на меня обижена и не желает со мной разговаривать, лепетала девушка. — Там Его Великолепие… К вам пришёл. Настаивает, чтобы я его впустила.

— Ну так впускай. В чём проблема? — рассеянно отозвалась я, всё ещё пребывавшая под впечатлением от шокирующего открытия.

Или от наливки, которая вдруг так коварно ударила в голову. Совсем не вовремя. Совсем.

Вот почему я не люблю алкоголь. Никогда не знаешь, когда он подставит тебе подножку.

— Я, наверное, лучше потом, после ужина загляну, — успела шепнуть мне Ариэлла, прежде чем на пороге в тёмном багровом плаще и с золотой перевязью через плечо, возник тальден.

Лицо — непроницаемое, взгляд — привычно-ледяной. Но мне вдруг снова стало жарко, и лёгкая шаль, укрывавшая плечи, с тихим шуршанием соскользнула на пол.

Алиана смущённо потупилась, поклонилась и поспешила ретироваться следом за Мабли.

Спохватившись, что хоть я и у себя в спальне, но всё же стоит соблюдать субординацию, я тоже поднялась. Дабы опуститься в глубоком реверансе.

А получив дозволение расслабиться, не придумала ничего лучшего, чем заполнить неловкую паузу, брякнув:

— Не желаете отведать наливочки? Ежевичной.

Внизу его ждала невеста, чтобы вместе отправиться на прогулку. Сообщив о том, что алиана уже готова, слуга почтительно поклонился и бесшумно скрылся за дверью.