Мой персональный робот
Шрифт:
– И что?
– Чем бы ты хотела заняться? Что попробовать?
Сотовый лёг на стол; она напоминала ему гибкую лань с этими подтянутыми коленями.
– Я? Очень многое… Наверное, занялась бы каким-то творчеством – никогда не было для этого ни времени, ни возможности. Изучала бы дальше точные науки. Очень бы хотела объездить множество мест, которые не видела. Спорт… Возможно, экстремальный. Сегодня я впервые подумала о том, что он был бы мне интересен. Не знаю точно, какой именно.
Логично. Ведь ей понравился прыжок.
Ллен думал о том, что девчонка, сидящая
Прекрасной.
Но ведь и уже…
Впервые шевельнулась крамольная мысль вспомнить «папу-Дрейка» – он не мог знать. Или мог?
– А какого мужчину ты хотела бы видеть рядом с собой?
Ответ прозвучал сразу.
– Такого, как ты.
– Как я?
Её глаза смеялись.
– Да.
– Почему?
– Ты заботишься обо мне, ты меня слышишь. Ты слушаешь.
– Я – твой робот. Я должен.
– Нет… Не в этом дело. Робот – он прислуживает, исполняет. Но ты по-настоящему слышишь, тебе не всё равно. Я тоже думала, что такого быть не может. У тебя есть характер, ты его показываешь, иногда критикуешь мои решения, споришь. И предлагаешь выходы. Да, они мне не всегда нравятся, они иногда меня нервируют – особенно равнодушие, с которым ты рубишь правду – матку… Но ты пытаешься мне помочь. Я тебе верю.
Она залюбовалась его лицом. А он её.
Протяжный взгляд глаза в глаза на залитой закатным светом кухне. Ему казалось, или сегодня она даже смотрела иначе? Более глубоко?
– А внешне?
– И внешне, как ты. Ведь ты… прекрасен.
Невидимая связь углубилась. Эйдану казалось, что этот хрустальный момент звенит некоей особенной тишиной. Тишиной, пропитанной нежностью, честностью.
– Но я ведь робот…
– Не разбивай мне сердце! – Хелена расхохоталась с примесью грусти. – Каждый раз думаю о том, насколько сильно хотела бы, чтобы ты был человеком.
– Правда?
– Конечно.
Ни тени сомнения. Скользящий, как пёрышко, взгляд по его шее, мощным плечам. И шлейф смущения – такого, который случается у женщины при виде привлекательного мужчины.
– Но ты ни разу не пыталась меня…
– Соблазнить?
– Да, использовать для любовных утех.
Он всё-таки заставил её покраснеть.
Тарелка была отставлена в сторону; рис был съеден полностью. Чай он еще не наливал.
– Потому что в таких делах мне важны… чувства. Ведь у меня даже, знаешь, игрушек нет… Ну… силиконовых. У всех подруг есть.
Почему-то Ллена восхищала эта черта – не быть падкой на что-то «доступное», иметь понятие о ценности, глубине, взаимности.
Сейчас он понял со всей очевидностью, что хочет её не так, как других. У него впервые возникло желание подарить Хелене себя хотя бы на ночь, как мужчина может подарить себя женщине. Совместить их частоты, соединиться. Он вообще делал это с кем-нибудь?
– А, если бы я помог тебе забыть мысли о том, что я «не настоящий»? Ты веришь в то, что я умный?
– Верю.
Его очаровывала эта простая и открытая улыбка.
– Я знаю, как это сделать.
–
Чтобы я не помнила, из чего ты состоишь внутри?– Да.
Тишина.
– Что тогда?
– А что должно быть тогда?
– Ты бы хотела использовать все мои функции?
– Ты меня… соблазняешь?
Наверное, стоило врать и изворачиваться, но он не стал.
– Именно так.
Эйдан убрал набор частот, который всё это время заставлял Хелену воспринимать его «роботом», вернул другой – себя-мужчины. Она среагировала почти неслышным выдохом, волной дрожи по внутренним рецепторам. На него невозможно было не «вестись», когда он включал ауру, которая расшифровывалась, как «хочу». К нему такому влекло, его такого хотелось коснуться. С него вело.
И всё же эта чертовка попыталась, надо отдать должное её стойкости, сменить тему.
– Какой фильм будем смотреть этим вечером?
Просто лежать с ней на одной постели. Ну, нет, он настроился на большее. В тот момент, когда Эйдан хотел дать ответ, Хелена коснулась плеча, поморщилась.
– Болит?
– Да, чуть-чуть. Наверное, врезались при прыжке ремни…
– Покажи?
Она легко спустила с плеча майку, оголив участок, где расплылся неширокий горизонтальный синяк. Да, ремни, будь они неладны. Что взять с непредназначенного для профессиональных полетов оборудования.
– Извини за это.
– Это не твоя…
– Моя. – Он мастерил снаряжение. – С меня массаж. Возражения не принимаются.
– А ты не обнаглел?
Ему чрезвычайно сильно продолжала нравиться её улыбка. Опять вспомнился, будь он не ладен, Дрейк. Всё знал наперед, старый чёрт…
«Ты меня ещё выключи» – возвращал невидимый дерзкий ответ взгляд Эйдана.
Вслух он чуть цинично выдал другое.
– Даже не думай вернуть мои настройки обратно.
– На менее «человечные»?
– Именно.
Её глаза светились, потому что Хелене хотелось смеяться. Наверное, так было правильно, так было нужно сделать. Но она качнула головой, и озорно колыхнулись пряди.
– Не буду.
Очарование момента усилилось до предела.
Ллен с лёгкой и приятной обреченностью понял, что в жизни придётся что-то менять. Что-то глобальное. Но ведь каждый мужчина однажды приходит к этому решению?
Хелена
(Camylio – Unbreak)
Как можно отказаться от массажа? Тем более, когда его делают тёплые, крепкие руки – делают аккуратно, профессионально и качественно.
Конечно же, она предупредила – «только без домогательств».
Конечно, получила ответ: «Как скажешь».
Успокоилась, расслабилась.
Аш Три сам отыскал в шкафу масло, теперь он сидел сверху на её бедрах и, несмотря, судя по всему, на внушительный вес, казался почти невесомым.
Водил пальцами по плечам, продавливал точки, массировал шею. Хелена балдела. Не стала напрягаться, когда ей расстегнули застежки бюстгальтера, убрали с плеч лямки, которые мешали. Всё верно, а как ещё?