Мой слуга Тень

– А вы что предполагаете?

– Воздержусь предполагать, пока не выясню больше.

– Нужно обратиться в полицию.

– У нас нет улик, нет доказательств. Мы лишь нарушим покой госпожи Эрколе и породим дурные сплетни. Которые навредят и вам, и всем остальным.

– Но что же делать?!

– Завтра схожу в лес и осмотрю тот овраг и яму.

– Я с вами. Покажу то место

– Если будете в состоянии.

– Буду.

Ирис крепко сжала губы.

– Дело нечисто, Арман. Вы сами это прекрасно понимаете. Если совершилось преступление, оно не должно остаться безнаказанным. У барона были враги?

– Его многие недолюбливали, – неохотно признался Рекстон. – Порой на господина барона находило сварливое настроение. Но людей обычно не убивают из-за пары колких фраз.

– Еще как убивают… Ладно. Зайдем с другой стороны.. Кому была выгодна его смерть?

– Тем, кто назван в завещании. Госпоже Эрколе. Даниэлю. Мне. Доктору Фальку. Вам, – с каменным лицом перечислил Рекстон.

– А его чертежи? За ними могли охотиться конкуренты?

– Маловероятно. Они и даром не были никому нужны. Кроме того, чужих в доме не было, не видели их и в окрестностях. Теперь вы понимаете, как ужасно предполагать то, что вы озвучили?

– Конечно, понимаю! – Ирис в отчаянии всплеснула руками. – Что же мне делать, скажите, Арман?!

– Ничего, – твердо и тихо ответил тот. – Пока ничего. Не говорить лишнего, смотреть в оба. Никуда не ходить одной.

– Да мне уже и не хочется… одной ходить.

– Вот и правильно.

Ирис еще немного поразмыслила.

– Арман, вы упомянули, что барон, вероятно, приходил в себя перед смертью. Попытался встать, опять упал. Взял в руки шкатулку… и косточку.

– Да. Это же предположил и доктор.

– Как вы думаете, зачем он взял эти предметы? Что если… умирая, он пытался подать знак? Сообщить, кто был его убийцей? Поэтому эти предметы он взял неслучайно.

– Ваши домыслы идут слишком уж далеко, Ирис.

– Со шкатулкой связана какая-то тайна?

– Мне об этом неизвестно.

– Я пыталась найти в ней второе дно или скрытое отделение и не нашла.

– Потому что их в шкатулке нет.

– А тот математический пример, нацарапанный на столе?

– Уж не думаете ли вы, что барон нацарапал его перед смертью? Это исключено.

– Вы его видели?

Рекстон вздохнул, встал и полез под стол.

Спустя некоторое время выбрался, задумчиво потер висок.

– Да, весьма странные письмена. Не знаю, как давно они появились. Барон не разрешал слугам приводить в порядок свой стол.

– А кость?!

– Что – кость?

– Почему он взял ее в руку с тарелки? Он пытался на что-то намекнуть?

– На то, что его убийца любит курятину? – скептически предположил Рекстон.

– Или любит возиться с костями, – пробормотала Ирис.

Три образа всплыли у нее перед глазами. Первый – кабинет тети Греты и кучка птичьих косточек на ее столе. Второй – бедренная оленья кость в комнате Рекстона. И третий… жуткая картина Даниэля. Черный дуб с кривыми ветвями, так напоминающими костяные руки, смутные очертания черепов и оголенных грудин в корнях…

По глазам дворецкого она поняла, что он прочитал ее мысли.

– Ирис, довольно, – мягко попросил он. – Не позволяйте вашей фантазии уводить вас слишком далеко. Я понимаю, почему вы хотите найти ответы на вопросы. Но допустите, что ваши вопросы могут иметь простой и невинный ответ.

Теперь он взял обе ее руки в свои, легко сжал и погладил пальцы.

– Арман, вы честны со мной? – спросила Ирис и посмотрела ему в глаза.

Рекстон выдержал взгляд.

– Я отвечаю на ваши вопросы честно, Ирис.

–Тогда ответьте: что у вас произошло с Софи? Почему она плакала?

– Она не объяснила. У меня есть некоторые догадки. Но это не моя тайна. Поверьте, она не имеет отношения к тому, что произошло с вами или бароном.

Ирис отняла руки.

– Спросите Софи сами, если хотите, – сухо предложил Рекстон.

– Спрошу. Только она не ответит.

– Что же тогда вы ждете от меня?

– Ничего, – вздохнула Ирис.

– Пойдемте, – Рекстон встал. – Провожу вас к себе. Скоро подаем ужин. Вы будете ужинать со всеми или принести поднос вам в комнату?

– Лучше останусь у себя. Мне надо подумать.

– Подумайте о чем-нибудь приятном, Ирис. Например, о грядущем чаепитии.

Он подал ей руку и помог дойти до двери и спуститься по лестнице. Нога почти не болела, но Ирис охотно приняла помощь.

Идти рядом с ним, держась за сгиб его локтя и ощущать его заботу было приятно.

Да, слепо доверять дворецкому не стоит. Но это не глупее, чем подозревать всех и вся в злых замыслах.

Неосторожный человек сам идет к беде. А недоверчивый загоняет себя в ловушку одиночества и отторжения. Где золотая середина?

Ирис хотела верить Рекстону. У него могло быть тысяча и один недостаток, но она нутром чувствовала в нем порядочность.

Впрочем, видала она и порядочных преступников.

Из груди вырвался тяжкий вздох. Да, Арман прав. Нужно подумать о чем-то другом.

– Мы продолжим наши уроки этикета? – спросила она, когда Рекстон довел ее до комнаты.

Глаза дворецкого блеснули удивлением и весельем.

– С удовольствием. Но, думаю, не сегодня. Ваша нога не позволит нам танцевать.

– Кто говорит о танцах? – возмутилась Ирис.

– Я. Мне понравилось танцевать с вами. Я не прочь взять у вас пару уроков в обмен на уроки этикета.

И тут он наклонился и медленно, церемонно поцеловал ее руку, глядя ей при этом в глаза.

И этот поцелуй не был простой формальностью. Его губы задержались на ее запястье на несколько секунд.

Ирис на миг замерла от бури чувств, которые вызвал этот поцелуй. Пусть ей неведомы все тонкости этикета, но это знает точно: слуга не должен целовать руку своей хозяйки так чувственно! И не должен при этом проводить большим пальцем по внутренней стороне запястья, там, где бьется жилка, а кожа тонкая и чувствительная.

– Отдыхайте, Ирис. У вас выдался тяжелый день.

Он отпустил ее руку, мягко улыбнулся и ушел.