Мой старый добрый враг

— Душа у женщины легка и вечно склонна к укоризне… — несколько запинаясь, продекламировал Мышель, — то нету в жизни мужика, то есть мужик — но нету жизни!..

Риган, которому, по всей видимости, надоело торчать за дверью, толкнул ее ногой и вошел. Судя по его лицу, наличие на моей кровати слегка нетрезвого Спиртуса рыцарю откровенно не понравилось…

— Эт-то еще что?!

— Где? — делано удивилась моя светлость.

— Что он тут делает? — Зеленые глаза с возмущением уставились на кочевника.

— Лежит, — брякнула я. — Ой, то есть…

— Что-о-о?!

— Блин, Риган, ну, ей-богу, надоел!..

— Я?! Надоел?!

— У-у… — ткнулась я головой в подушки. — Что ты за человек, а?.. Спирт мне — как брат!

— А что он тогда в твоей постели делает?!

— Не в постели, а на кровати! И ничего он не делает!

— А почему рожа такая довольная?!

— Достал! — взвыла я. — Ну, пьем мы здесь! Пьем!!

— Да!.. — подтвердил варвар, тыкая скандалисту под нос початую бутыль. — Ты не думай, я ж соображаю…

— Это я вижу… — криво усмехнулся рыцарь, успокаиваясь. — Ну, тогда… мне налить тоже можешь.

— Ты же не пьешь!.. — изумился крыс. — Только добро переводить… Спирт, ну его на фиг, самим мало!

— А в глаз? — спокойно осведомился Риган.

— Стаська… — спрятавшись за меня, хвостатый показал ему кулак. — И где, скажи мне, пожалуйста, были твои глаза?! Он же просто опасен для общества!.. И без того характер пакостный, а если еще и к бутылке прикладываться начал, — это всё, это крандец… ай! — Он увернулся от руки рыцаря и вскарабкался по бархатному пологу вверх. — Вот! Видала?!

— А ну, слезай, — кипятился Риган, — я тебе сейчас покажу, как я опасен… Стася, убери руки… убери!..

— Мать, не смей! — вопил крыс, прыгая по балдахину. — Убьет ведь, психопат, как есть убьет!.. Говорил я тебе: не из нашей он песочницы, а ты?! Как будто других нету! Бросай его к лешему, пока не поздно…

— Я сейчас кого-то брошу!!

— Риган!

— Погоди, любимая, это уже дело принципа…

— Знаю я его принципы! — надрывался сверху Мыш. — Мать, запомни, что один раз на груди пригреешь, то всю жизнь шипеть и будет!..

— Мыш, слезай!..

— Ага, разогнался! Чтобы этот уголовник мне шею свернул?..

— Да не тронет он тебя!

— Не трону?.. — пыхтел рыцарь, прыгая по кровати прямо в сапогах и норовя отловить надсадно верещащего крыса. — Так трону, что потом трогать будет нечего!..

— Ладно, будет вам! — добродушно глядя на них, проговорил Спиртус. — Что вы, в самом деле?.. Давайте лучше выпьем!

— Так у тебя же мало? — удивилась я, поворачиваясь к Спиртусу.

— Мало, — кивнул варвар и широко улыбнулся: — Но всем хватит!..

Он вынул из-за пазухи новую бутылку. Интересно, она последняя или там еще что-нибудь есть?.. Спирт — уникум! Нигде даже не звякнуло…

Как я и предполагала, запас у нашего дежурного выпивохи оказался на зависть любому виноторговцу. Подозреваю, что, когда Кирий имел неосторожность выдать ему пропуск в свои погреба, он и не предполагал, что шустрый кочевник оттуда половину перетаскает… в результате вместо «стаканчика для поднятия аппетита» получилось — как всегда. То есть, проще говоря, рядовая будничная пьянка… В самый разгар веселья, когда мы увлеченно претворяли в жизнь сцену из королевской охоты (в роли зайца Мышель, совершенно никакущий, зато с криво торчащими «ушами», сделанными общими усилиями из старой перчатки; в роли охотников — мы трое, с воплями и гиканьем носящиеся по комнате), в дверь постучали.

— Станислава! — раздался таврусовский бас. — Можно войти?..

Мы замерли.

— Что у вас там за шум?..

— Мама!.. — струхнул Спиртус. — Это полковник!.. Спрячьте меня куда-нибудь… вино-то было к обеду… спрячьте-е…

— И меня! — Представив себе реакцию бородатого, моя светлость отпихнула варвара и полезла под одеяло. — Мы же всё выпили!..

— А я?! — дернулся стремительно трезвеющий рыцарь. — Я должен был его проконтролировать… Стася!.. Тебя видно!

— Вот блин!..

Мы заметались по комнате, спотыкаясь друг о друга. С Таврусом шутки плохи — он, конечно, тоже выпить не дурак, но за злоупотребление общественным алкоголем без каких-либо серьезных на то причин, да еще и в таких количествах… нетушки! Жизнь у меня, может, и не клубника со сливками, но она мне еще дорога как память…

Сплющившись, как связка сушеной воблы, мы забились под кровать. Ну и пылища!.. Надо накатать кляузу Его Величеству на некачественное обслуживание…

— Напомните мне, — чихнул в рукав рыцарь, — послать цветы здешней горничной…

— Зачем? — удивилась я.

— Она, кажется, скончалась!.. — Мы захихикали.

Из-под кровати нам было видно, как отворилась дверь. На пороге возникли кожаные сапоги полковника.

— Станислава… ты где?!

В горле запершило, в нос забилась пыль. Я уткнулась лицом в чье-то плечо, молясь всем святым вместе взятым — только бы не чихнуть!.. Мои собутыльнички даже дышать перестали…

— Стася! — взволновался полковник, в панике топчась по скособоченному ковру. Пнул ногой бутылку, пошарил в горе подушек и вылетел в коридор с трубным ревом:

— Тревога! Похищение предводительницы!.. Все сюда-а!!

Вот елки-моталки, час от часу не легче! Не хватало еще, чтобы сейчас сюда весь дворец сбежался… Мы, толкаясь и пихаясь, завозились в нашем убежище, пытаясь выбраться. Фигу с маслом — залезть туда было гораздо проще…

— Ай! Ты мне на ухо наступила!.. — вскрикнул Спиртус.

— Это не я, это Мыш…

— У него нет ботинок!!

— Значит, Риган!..

— Спирт, она врет! У меня на сапогах шпоры, и если бы это был действительно я…

— То ушами бы ты не отделался! — хохотнул крыс, копошащийся где-то в центре клубка наших тел. — Ну, вы там, пошевеливайтесь!.. У-у… не так!! Меня тут и так плющит, как зоофил жабу…

— Щас, обождите… — Кряхтя, варвар уперся кулаками в ножки кровати. Паркет под нами затрещал…

— Скорее!! — заметалась я, чувствуя, что пол как-то странно разъезжается в стороны. Мы рванулись что было сил, но было поздно — раздался громкий хруст, и наша куча-мала, спрессованная в компактный брикет, вопя на четыре голоса, полетела в неизвестность…

— …а-а-а!!

Шмяк!..

Плюх!..

Тресь!..

Ну вот… а мне говорили, что у меня хрупкое телосложение… прямо скажу: нагло врали в глаза! Будь это правдой, от моей светлости сейчас осталось бы одно мокрое место… Потому что все эти барбосы, все трое, очень «удачно» приземлились прямо на меня.

— Легкой посадки… — проскрипело мое полураздавленное командирство, силясь выползти из-под ругающихся, как сапожники, боевых товарищей. — Да слезьте с меня, обормоты! Расселись, как на приеме в честь губернаторских выборов…