Моя дочь от тебя

– Да, - кивает Даша.
– И теперь сделала бы для нее то же самое, лишь бы она находилась подальше от вас и от...
– Девушка прикусывает язык, но Сафронову и не нужно продолжения. Он и без того догадался, что она имеет ввиду.

– Вот значит как, - зло усмехается мужчина.
– И чем же недовольна ты, моя дорогая? За Майю я бы мог еще действительно засомневаться. Укорить себя в том, что обошелся с ней грубо. А ведь это ты представила ее такой в моих глазах, разве нет? Но я тоже сглупил. Тогда я и не подозревал, - с полным чувством омерзения выплевывает Сафронов, - какая ты дрянь, обменявшая свою сестру на пачку бумажек.

– Вы так говорите, потому что у вас этих бумажек хоть *опой жри, а когда ты живешь одним днем, не зная, что тебя ждет в завтра... Да и что об этом вспоминать? Все, что было, то прошло. Повторюсь: я ни о чем не жалею. НИ О ЧЕМ!
– выкрикивает дерзко и тут же съеживается на сиденье, когда Сафронов замахивается на нее, но останавливается в самую последнюю секунду. Он не опустится так низко, чтобы бить беременную женщину. И даже если эта женщина - шлюха, это ничего не значит.

Сафронов опускает руку. Тяжело дыша, откидывается на спинку сиденья, стиснув челюсть, прикрывает глаза.

Дрянь бесячая. Может же вывести из себя за секунды.

Вдруг девушка рядом с ним начинает шевелиться. Ерзать. Сафронов приоткрывает глаза, кидает на нее косой взгляд. Девушка тут же вся вытягивается в струнку, застывает, будто в статую превратилась.

– Даша, я надеюсь, ты осознаешь, насколько непроста ситуация?
– Сафронов кладет ладонь поверх холодных пальцев девушки, сжимает их.
– Я не доверяю тебе. И в этот раз я твоему слову уже не верю.

– Я не в обиде, Степан Геннадьевич, - пожимает плечами Даша. Она уже надела маску безразличия на лицо и снова ведет себя отстраненно.
– Это ваше право.

– Будем надеяться, что маленький срок беременности не помешает точно установить отцовство, - сухо произносит мужчина.

У Даши по лицу скользнула тень. Испуг. Степан точно разгадал эту эмоцию, ее ни с чем невозможно спутать.

Но девушка тут же берет себя в руки, согласно кивает. Отворачивается к окну.

– Максим нашел Майю, - говорит она, а у Сафронова сердце в груди неожиданно сдавливает, и его зычный голос сходит на хрип:

– Что ты сказала?

– Что слышали... Степан Геннадьевич, - кидает на Сафронова непонимающий взгляд Даша, пугливо отскакивает.

– Где он ее встретил?
– у босса меняется голос, становится сдавленным и совсем не похожим на привычный бас.

– Не знаю, Антон вроде обмолвился, что Майя в той же фирме работает, которая приглянулась Максиму. В Новокузнецке.

Сафронов, наблюдая, как спокойно об этом говорит Даша, все больше злится. Как она, зная об этом, могла такое от него скрыть?

– Почему не сказала раньше?
– резко спрашивает босс.

– Так не было повода рассказывать, - отвечая, склоняет Даша голову набок.

Мужчина сцепляет пальцы в кулаки.

– Безмозглая дура, - вырывается изо рта Сафронова.

Он порывисто достает из кармана телефон, набирает номер сына.

– Как же меня угораздило связаться с такой бестолочью?
– бубнит себе под нос.

– Так чего не развяжетесь, а?
– вскидывается вдруг девушка, подсаживается к нему вплотную, хватается за рукав, смотрит безумными глазами.
– Отпусти меня, Степ. Прошу. Отпусти. Не хочу больше всего вот этого.

Она обводит глазами салон автомобиля и останавливается на мужчине.

– Бешеная, что ли?
– Степан стряхивает с себя ее руки и сбрасывает вызов, когда слышит короткие гудки, кладет гаджет обратно в карман.

Сжимает пальцами лицо Даши, заглядывает в глаза.

– Отпущу, обязательно, - обещает, - когда захочу.

Глаза девушки наполняются слезами.

– Ненавижу тебя, Сафронов. Ненавижу, - бормочет, а у самой из глаз слезы льются.

Мужчина притягивает Дашу к себе и, зарываясь пальцами в волосах на ее затылке, прижимает.

Девушка упирается в его плечо лбом. Даже не сопротивляется. И уже через минуту рубашка Степана Геннадьевича увлажняется от ее слез, а рыдания становятся громче, надрывнее.

– Поплачь, Дашуль. Это тебя наркоз отпускает, - поглаживая девушку по голове, приговаривает мужчина.

– Ненавижу. Всех. Ненавижу, - бессвязно шепчет девушка сквозь рыдания.

Глава 16

Между мной и отцом одна преграда - широкий стол. Сидим напротив друг друга, пожирая глазами.

Как только наш самолет приземлился и я ступил на твердую землю, прямиком направился к отцу. Мне нужны были ответы. И, как я понимаю, только он сможет мне их дать.

– Долго будешь сверлить меня взглядом?
– басит отец, так же внимательно рассматривая меня.

– Пока не расскажешь, как так получилось, что я семь лет не знал о том, что у меня есть ребенок. И, между прочим, твой внук. Внучка, - уточняю.

У отца даже ни один мускул на лице не дернулся. Ведет себя так, как будто уже знает, зачем я приехал.

– А зачем тебе это было знать, Максим?! Разве не ты бросил девочку, узнав о ее темной стороне?
– отец поднимает вопросительно густую бровь, и я замечаю мелькнувший в глазах блеск.

Сплетая пальцы в замок, склоняюсь вперед, упираюсь локтями в колени.

– Ты не перескакивай на другую тему, отец, - говорю сквозь зубы.
– Я знаю, что ты запугивал ее. Угрожал. Зачем заставил уехать из города?

Чем больше говорю, чем больше задаю вопросов, тем больше начинаю злиться.

Отец не спешит с ответом, выдерживает какую-то гребанную, понятную только ему паузу. Продолжает смотреть на меня из-под густых бровей пристально.

– Она сама уехала, - отвечает скупо и только после этого отводит глаза в сторону.

– Хм, знаешь, я мог бы тебе поверить. Но по тому, кем работала Майя, я бы не сказал, что она из пугливых. Она должна была понимать, что, забеременев от меня, могла бы неплохо так навариться. Разве нет?
– не принимая во внимание его ответ, продолжаю рассуждать вслух.

– Максим, ты хочешь меня сейчас обвинить в том, чего я не совершал. Майя сама приняла это решение. И сама уехала, - уже с нажимом произносит отец.

– Хорошо. Допустим. Но ты же знал мое отношение к ней. Почему не сказал, что она ждет от меня ребенка? И как ты вообще мог бросить ее? Почему не помогал? Ведь она тебе нравилась! Я же видел, что нравилась!