Моя любимая ошибка

— Всего лишь точка зрения, — прошептала Эбигейл.

— Да, точка зрения. — Брукс провел пальцем по ее руке. — А тебе, Эбигейл, приходилось нарушать закон?

Она понимала, что Брукс приоткрывает перед ней дверцу, приглашая зайти. Но что, если дверь захлопнется за спиной и она окажется в ловушке?

— Талонов с предупреждением за превышение скорости я не получала, но незначительные нарушения имелись. Пойду взгляну на лазанью.

Выждав несколько минут, Брукс последовал за ней. Эбигейл стояла за кухонным столом и нарезала помидоры.

— Успела собрать в теплице помидоры и базилик.

— Ты весь день не присела.

— Мне это нравится. Закончила работу по контракту чуть раньше запланированного срока и решила сделать себе подарок — поработать в саду. А еще ко мне заезжали гости.

— Правда?

— Твоя мать с сестрами.

Рука с бутылкой вина застыла в воздухе.

— Повтори, что ты сказала?

— Они заехали ко мне. Устроили себе праздник, вместе пообедали и собрались за покупками, а потом хотели где-нибудь посидеть и побаловать себя коктейлем «Маргарита».

— Ага…

— Миа призналась, что им было любопытно на меня посмотреть. Мне ее прямота понравилась, хотя порой чувствуешь себя неловко.

Брукс издал звук, похожий на смешок:

— Миа может.

— Они и Платона привезли. Берту понравилось играть со щенком.

— Не сомневаюсь.

— И так весело смеялись…

— Кто, Берт с Платоном?

— Да нет же, — улыбнулась Эбигейл. — Твоя мама и сестры. По-моему, они очень счастливы, потому что их связывают не только родственные отношения, но и теплая дружба.

— Ты права, у нас в семье все такие.

— Твоя вторая сестра Сибил — добрая и деликатная. А ты похож характером на них обеих, и внешне тоже, особенно на Миа.

— Миа успела рассказать тебе неприличные истории о моей персоне?

— Нет, а было бы занятно послушать. Думаю, в этот раз ее больше интересовала я. А когда зашел разговор о женщинах и о романах… — Эбигейл на мгновение умолкла, продолжая нарезать моцареллу и помидоры. — Она сказала, что раньше ты был падок на красивую внешность и не задумывался, что за ней скрывается.

Брукс не отрываясь следил, как Эбигейл раскладывает на блюде овощи и сыр, доводя картину до совершенства.

— Передала ее речь слово в слово, а иначе может исказиться смысл сказанного.

— Подписываюсь под каждым ее словом.

— Так это правда?

Брукс задумался, неуверенно пожал плечами:

— Наверное, правда.

— Думаю, я должна быть польщена. — А еще слова Миа усилили чувство новизны и свежести, которое Эбигейл пережила сегодня утром. Но сейчас оно утратило первозданную прелесть.

— Однако удивляюсь, как это моей троице не удалось тебя уговорить.

— Я действительно была очень занята в саду и хотела закончить работу. — Эбигейл взяла бокал и отпила вина. — Но твоя мама пригласила меня на импровизированное барбекю в воскресенье.

Брукс со смехом поднял бокал.

— Вот видишь, я же говорю: отказа они не примут.

Эбигейл над этим не задумывалась, но теперь отчетливо понимала, что Брукс прав.

— Похоже, Санни пропустила мимо ушей мои отговорки, так что лучше послать ей вежливую записку и извиниться.

— С какой стати? Мама готовит изумительный картофельный салат.

— На воскресенье у меня намечены работа в саду и домашние дела.

— Цыпленок.

— Не сомневаюсь, твоя мама — искусный кулинар и цыпленка готовит замечательно, но…

— Трусиха! Цыпленок — это ты. — Брукс издал звук, похожий на кудахтанье.

— А вот грубить не стоит, — нахмурилась Эбигейл, закипая гневом.

— Порой честность бывает грубой. Послушай, ну чего ты боишься? Что страшного в пикнике и картофельном салате? Просто повеселишься.

— Нет, я не смогу веселиться, потому что нарушу свой график. А еще я не знаю, как себя вести во время барбекю на заднем дворе, как разговаривать с незнакомыми или едва знакомыми людьми, которые придут, чтобы на меня посмотреть и удовлетворить любопытство. Им интересно, потому что они знают: мы с тобой занимались сексом.

— Ты действительно многого не знаешь, — сделал вывод Брукс. — Ну так я тебе помогу, как помогал с работой в саду и с домашними делами. Ты замечательная собеседница, но я постою рядом, пока ты не освоишься. Возможно, собравшиеся там люди и проявят любопытство, но они готовы тебя полюбить, потому что тебя люблю я и моя мама. Кроме того, могу кое-что пообещать.

Брукс замолчал, дожидаясь, когда Эбигейл на него взглянет.

— Что именно?

— Мы проведем там час, и если тебе не понравится, я найду предлог, скажу, что меня вызывают по срочному делу, и мы уедем.

— Солжешь своим родным?

— Да, и они поймут, что я вру, и не осудят.

Ну вот, начинаются осложнения, связанные с общественными обязанностями и межличностными отношениями.

— Пожалуй, проще послать записку с извинениями.

— Тогда мама явится сюда за тобой.

От неожиданности Эбигейл прекратила нарезать овощи.

— Нет, неправда.

— Клянусь, так и будет. Она решит, что ты слишком стеснительная или упрямая. Если маме покажется, что дело в стеснительности, она уговорит тебя поехать, а если вообразит, что виновато упрямство, погонит тебя пинками.

— Я не стеснительна и не упряма.

— И то и другое вместе, да еще трусишка.

Эбигейл демонстративно положила нож на доску, слегка стукнув по ней.

— Не понимаю, зачем понадобилось оскорблять человека, который готовит тебе еду. По-моему, глупо.

— Не вижу ничего оскорбительного для человека, которого называют стеснительным и упрямым. Не знаю никого, кто бы время от времени не трусил, в зависимости от обстоятельств.

— И какие твои обстоятельства?

— Ты пытаешься сменить тему разговора, но я отвечу: каждые полгода трясусь от страха, когда надо сходить к дантисту, до безумия боюсь тарантулов и караоке.

— Караоке? Забавно.

— Ну, не в моем исполнении. Короче, обещаю через час тебя увезти. Ничего с тобой за это время не случится.