Моя новая сестра

Они замолкают. Слышен только звук их шагов по мокрому асфальту и далекое тявканье собаки. Снова начинается дождь, и Беатриса останавливается, чтобы раскрыть свой синий пестрый зонтик. Бен берет его, как обычно, – она знала, что он это сделает, – и держит над ними обоими.

– Ты сказал Аби насчет Лондона? – спрашивает она.

– Она думает, что я уезжал в Шотландию по работе. Я не могу ей сказать, Би, ты же знаешь.

Пока они поднимаются вверх по улице и сворачивают налево, в парк, она покусывает изнутри щеку. «Как много лжи!» – думает она.

Из-за холодного, сырого дня здесь безлюдно; именно это и нравится Беатрисе. Она дрожит в своем тонком алом плаще, и Бен останавливается, чтобы обнять ее.

– Тебе холодно? Хочешь, пойдем домой?

Она качает головой: ей хочется, чтобы он продолжал говорить, хочется услышать, что он скажет о Аби, – ей очевидно, что отношения между этими двумя никогда не сложатся, если он так много скрывает от своей девушки. «Я знаю все твои секреты, Бен. Я знаю их все, но я все еще люблю тебя, я все еще здесь, рядом с тобой. Всегда». Она подыскивает правильные слова, чтобы вернуть разговор к Аби.

– Думаю, Аби очень скучала по тебе.

Дождь усиливается, и Бен сворачивает к большому дубу.

– Я тоже по ней скучал. Я скучал по вам обеим.

Он все еще обнимает Беатрису за плечи, и она утыкается головой ему под мышку. Они стоят и смотрят, как дождь стекает с листьев и падает на траву, покрытую грязью. Никому из них не хочется идти дальше.

– Она говорит, что между вами все наладилось, – замечает он. Бен все еще держит зонтик над ними обоими.

– Я делаю это ради тебя. Я знаю, Аби много значит для тебя, но я все еще думаю, что она – чокнутая.

Бен напрягается всем телом. В конце концов он цедит:

– Почему ты так говоришь?

– Цветы. Браслет. Письма. Я думаю, она лжет обо всем этом. Знаешь… – Она поднимает на него глаза, стараясь сохранить спокойное выражение лица, хотя ее переполняют эмоции из-за того, что она узнала. – Я прочитала в Интернете исследование о близнецах, в основном однояйцевых. И профессор, который проводил все эти исследования, сказал, что иногда выживший близнец заимствует личность умершего.

Бен нервничает, закрывает зонтик, убирает руку с ее плеч.

– Что ты пытаешься мне сказать?

Беатриса делает паузу, не зная, следует ли продолжать. Но она должна защитить брата. Она уверена, что Аби не должна находиться рядом с ними, иначе Бен в конце концов пострадает.

– Ты сказал, что флористка описала женщину, которая купила цветы на день рождения Аби, так? Этому описанию соответствует сама Аби – или Люси. Быть может, Аби сделала это, воображая, что она – Люси? Возможно, она на мгновение утратила свою личность…

Бен смотрит на нее пару секунд, а потом разражается смехом.

– Ты шутишь? Ты говоришь, будто Аби считает себя Люси? Это просто безумие.

– Аби действительно безумна.

– Не надо снова об этом, Би. Я не хочу этого слышать.

– И все остальное. Браслет, письма, которые, по ее словам, я взяла. Я думаю, это делается для привлечения внимания, чтобы вбить клин между мной и тобой.

– Ты уже говорила это раньше. Я в это не верю.

Она складывает руки на груди, внезапно разозлившись.

– Так ты думаешь, что я и вправду украла ее письма?

Бен проводит рукой по лицу. Его волосы намокли от дождя, а с кончика носа капает вода.

– Я не знаю. Ты же считаешь, будто она украла твой браслет, так, может, ты сделала это, чтобы отомстить ей?

В ее глазах появляются злые слезы.

– Ты думаешь, я воровка? Что я настолько мелочна?

Он не смотрит на нее; вместо этого склоняет голову, вороша носком ботинка кучу мокрых листьев.

– Мы нашли в ее спальне ту сережку. Она украла ее у меня, но мы так и не предъявили ей претензий. Я так и не предъявила ей претензий. Потому что ты запретил мне это делать. Как думаешь, могла ли она украсть и мой браслет?

Бен вскидывает голову и смотрит прямо на нее, взгляд у него необычайно жесткий, челюсти сжаты.

– Мне сейчас совершенно ни к чему эти разборки, – рявкает он, его лицо наливается краской. – Последние несколько недель были просто адскими, а ты только и делаешь, что ноешь по поводу Аби. – Из его рта летят брызги слюны, и Беатриса отступает от него на шаг: непривычно видеть его в гневе, но она знает, что у него вспыльчивый характер, она уже видела это однажды. – У меня от всего этого уже крыша едет.

Он грубо пихает ей в руки зонтик так, что одна из спиц упирается ей в грудь, и она вскрикивает. Затем он поднимает воротник куртки, засовывает руки в карманы и, наклонив голову, уходит в ливень, прочь от нее.

Беатриса не пытается ни остановить его, ни догнать. Всхлип вырывается из ее горла, когда она смотрит на его удаляющуюся спину, и она опускается на мокрую траву, не обращая внимания на грязь, которая липнет к ее голым ногам. Ее худшие опасения сбылись… Аби победила.

Глава двадцать шестая

Я закрываю ноутбук и неподвижно сижу на кровати, слушая, как дождь барабанит по створкам окна, и обдумывая свои дальнейшие действия. Затем крадучись выхожу из своей комнаты. Со своего места на лестничной площадке я могу видеть спальни Беатрисы и Бена. Они пусты. Я перегибаюсь через перила и смотрю вниз, на нижний этаж, где находится гостиная. Прислушиваюсь. В этом доме звук распространяется свободно, но я не слышу ни тихого жужжания телевизора, ни болтовни, ни звона бокалов с вином, ни привычного стука столовых приборов, ни хлопанья дверец шкафов, которое свидетельствовало бы о том, что кто-то находится на кухне. Ева должна прийти только в понедельник, и я уверена, что Кэсс и Пэм недавно ушли куда-то. Насколько я знаю, они еще не вернулись. Так же как и Бен или Беатриса.

Дом пуст.

Я колеблюсь, чувствуя, как сердце отчаянно стучит в груди, а потом, внезапно решившись, иду к узкой винтовой лестнице, ведущей в мансардные комнаты. С трепетом делаю первый шаг и, убедившись, что никто не выскочит из полумрака, чтобы отчитать меня, продолжаю свой путь наверх, деревянная лестница скрипит под ногами. Первая дверь, перед которой я оказываюсь, ведет в спальню, квадратную и небольшую, со скудной обстановкой: односпальная кровать, придвинутая к окну, и сосновый шкаф рядом с ней. По картинам, висящим на стене, догадываюсь, что это комната Пэм. Я уже собираюсь пройти мимо, когда мое внимание привлекает яркая картина, написанная маслом. На ней изображены две девушки, бегущие рука об руку по кукурузному полю. Я могу разглядеть только их затылки и волосы цвета пшеницы, развевающиеся за их спинами, такие же золотистые, как кукуруза, – кроме этого, на картине нет других цветов, не считая красных платьев девушек и голубого неба над ними. Они держатся за руки и выглядят ровесницами… они похожи на близнецов.