Моя новая сестра

– Я больше так не могу, – рыдаю я. – С меня хватит.

На мгновение Бен замолкает, а потом я чувствую, как он обнимает меня.

– Аби, не говори так.

– Тогда скажи, что ты мне веришь. Скажи, что ты думаешь, будто Беатриса говорит неправду.

Он колеблется, и я отстраняюсь от него.

– Я съезжаю, – говорю я, не отрывая ладоней от лица. – Я могу снова жить с родителями.

Он опускается на колени рядом со мной, но я отстраняюсь, повернувшись к нему спиной.

– Аби, я не хочу, чтобы ты так поступала, – говорит он. – Ты должна понять, как мне тяжело. Она ведь моя сестра…

– А я твоя девушка.

Я вытираю глаза рукавом, испытывая отчаяние. Мы продолжаем ходить по кругу, но ничего не меняется. Я знаю, что наши отношения закончились, и испытываю от этого едва ли не облегчение. Беатриса победила.

– Аби, посмотри на меня. – Его голос звучит настойчиво и тревожно. Я неохотно поворачиваюсь к нему. – Давай съедем. Вместе. Очевидно, что ничего не выйдет, если мы будем жить втроем под одной крышей. И я уже слишком взрослый, чтобы жить с сестрой.

Он грустно улыбается.

Еще вчера я была бы счастлива услышать это. Но уже слишком поздно. Я качаю головой, с удовольствием отмечая горечь в его глазах.

– Ты мне не веришь, – говорю я. – Так какой в этом смысл?

– Ох, Аби. Я верю тебе. Пожалуйста… Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой.

Моя решимость слабеет. Почувствовав это, Бен привлекает меня к себе, и мы сидим на ковре цвета шампанского с пятном в форме мотылька, слегка покачиваясь в такт друг другу. Потом он тихо говорит мне в волосы:

– У меня теперь достаточно денег. Скоро мы сможем снять квартиру. Что скажешь?

Я отстраняюсь, чтобы увидеть выражение его лица и убедиться, что он говорит серьезно.

– Ты правда этого хочешь? Даже если я немного сумасшедшая? – Я пытаюсь рассмеяться сквозь слезы.

– Ты нужна мне, Аби. Мы не можем быть вместе здесь. Эта ситуация между тобой и Беатрисой никогда не разрешится, верно? Вы вечно обвиняете друг друга, боретесь за власть. – Я открываю рот, чтобы возразить, но он бросает на меня предостерегающий взгляд. – Да ладно, это видно даже слепому. И это льстит мне. Но я должен сделать выбор. И я выбираю тебя.

И когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня, я думаю: «Я победила. Он выбрал меня, а не ее». Так почему же я не чувствую триумфа, восторга, которые должна была бы испытывать?

В тот вечер, когда мы втроем сидим за кухонным столом, не глядя друг на друга, Бен сообщает Беатрисе о сделанном им выборе. Некоторое время она молчит, покусывая губу, но я замечаю, что ее лицо бледнеет, а глаза блестят слишком ярко. После последней отчаянной попытки переубедить его она смиренно опускает голову и выглядит так, будто ее вот-вот стошнит. Я сижу молча, потягивая чай, и испытываю чувство вины, глядя на то, как она опускает голову, и идеальные светлые локоны падают на ее прекрасное лицо. Она со вздохом поднимает голову и щурит глаза, как будто что-то взвешивает в уме.

– Ты уверен в этом, Бен? – мягко спрашивает она, не глядя в мою сторону. – Аби может сделать тебя счастливым?

Он берет меня за руку и говорит ей, что да, я делаю его счастливым, что я – то, что ему нужно, то, чего он так долго ждал.

– Значит, это окончательное твое решение? – вздыхает Беатриса, и ее плечи поникают. – Я всегда хотела, чтобы ты был счастлив, Бен. Пожалуйста, поверь в это.

Она отодвигает стул и молча выходит из кухни. Мы оба смотрим на ее любимую кофейную чашку, ту самую, с изображением птички, замечаем розовое пятно помады на ободке, и я чувствую тревогу. Почему она не стала сопротивляться? Неужели она так легко смирилась с поражением? Неужели она действительно отпустит его?

Глава двадцать седьмая

Я брожу по дому, пытаясь запечатлеть его в своей памяти. Я прикасаюсь к гирляндам с плафончиками в форме маргариток, обвивающим перила. Провожу рукой по стенам, выкрашенным в тщательно подобранные цвета. Наслаждаюсь теплом от выложенных известняковой плиткой полов с подогревом под ногами. Устраиваюсь на мягком бархатном диване в гостиной или останавливаюсь на террасе с видом на сад, раскинувшийся внизу. Перекидываю ноги через подлокотник потертого антикварного кресла на кухне, как это делали Беатриса и Кэсс в первое утро после моего переезда. Я наслаждаюсь красотой этого дома. «Я буду скучать по нему», – думаю я. Потому что какое-то время я была здесь счастлива, какое-то время дом хранил в своих стенах обещание жизни, в которую я отчаянно стремилась попасть. Жизни, которая была совсем другой, гораздо более шикарной, чем та, от которой я пыталась сбежать.

Однажды утром, два дня спустя, я сижу за кухонным столом с ноутбуком, якобы набирая текст интервью для Миранды… но на самом деле просматривая интернет-сайты в поисках жилья, которое мы с Беном могли бы снять вместе. В доме до жути тихо, если не считать щелканья старых радиаторов, которое раздается, когда отопительный котел остывает. Бен на работе, а остальные уехали к подруге Беатрисы, открывшей художественную студию во Фруме. Меня не пригласили присоединиться к ним. Я пролистываю информацию о квартире на Уолкот-стрит, когда по тихому дому разносится громкое «динь-дон», заставляя меня вздрогнуть. «Это звонят во входную дверь», – говорю я себе, когда сердце привычно срывается на бег, потом встаю из-за компьютера, так и не закончив просмотр фешенебельной квартиры на Уолкот-стрит, и иду открывать дверь. На крыльце стоит женщина с короткими седеющими волосами и румяными морщинистыми щеками. Пожилая, ей, наверное, около шестидесяти лет, а то и больше.

– Здравствуйте, – говорит она с густым шотландским акцентом, улыбается и щурит глаза. Роста в ней едва ли пять футов [16] , она полная, одета в выцветший синий плащ и длинную юбку, на ногах – крепкие коричневые ботинки. В руке она держит большую сумку. Улица за ее спиной тиха, солнце плывет по фарфорово-голубому небу. Воздух пахнет свежестью после недавнего дождя.

– Я ищу Бена. – Ее глаза с надеждой смотрят мимо меня, в прихожую.

«Бена? Почему она ищет Бена?»

16

Около 150 см. – Прим. ред.

– Он на работе, его не будет дома до вечера.

– О, – разочарованно произносит она. – Конечно, он на работе, я об этом не подумала. Я зайду попозже.

– Мне очень жаль, – говорю я, извиняясь, потому что она выглядит невероятно расстроенной. – Могу ли я передать ему, кто приходил?

Я не могу позволить этой женщине уйти, не узнав, кто она такая. Она оглядывается по сторонам, как будто ожидает, что он в любой момент появится на улице.

– Я его мама, милая. Не переживайте, я зайду позже. На этой неделе я живу у его брата в Бристоле, так что будут и другие возможности. Я пыталась позвонить ему, но он никогда не отвечает на звонки, а я, видите ли, беспокоюсь. После смерти его отца… – Она делает паузу, ее подбородок подрагивает, затем она с усилием берет себя в руки. – Мы с Беном встретились на прошлой неделе. Мы поссорились… Я бы хотела… – Она умолкает, и ее глаза расширяются от ужаса, как будто она сказала слишком много. – Неважно, я заеду еще раз сегодня вечером – вы скажете ему об этом, милая? Передадите, что я зайду сегодня вечером, около восьми?

Я таращусь на нее в изумлении. Кровь стучит в ушах.

– Его мама? – Я не могу поверить в услышанное. – Вы мама Бена? – переспрашиваю я – на тот случай, если эти слова мне померещились, а не были произнесены вслух.

Ее лицо омрачается, и я вижу растерянность в ее водянистых голубых глазах. Она не похожа ни на Бена, ни на Беатрису.

– Да, я его мать. А вы кто?

– Я его девушка. Аби.

– Да, он упоминал вас, когда приезжал ко мне на прошлой неделе. Ах, какая же вы красавица!