Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса IV

Собственно, он оказался прав. Одну жемчужину мы израсходовали, и карпу пришлось делиться второй.

— Ван, да сколько можно?! Я уже вторую жемчужину отдаю, а этот проклятый орех даже не шелохнулся! Сокровище за сокровищем… — буркнул он. — Одно за другим…у меня так жемчужин не останется вообще…

Но мы-то знали, что жемчужин у него там с десяток, если не больше. И они нам тут еще пригодятся. Были у меня мысли как их применить к делу.

— Терпение, Лянг, — успокоил я. — Разве ты не хочешь увидеть, как из этого ореха вырастет дерево, которое будет плодоносить золотом?

Карп замер, его рыбьи глаза сверкнули жадным блеском.

Удивительно, но в этом месте, в этой Долине я ощутил себя в такой безопасности и в таком покое, как никогда в этом мире. Вокруг меня были следы Дао Святых, и я прикоснулся лишь к некоторым из них. Все-таки мало увидеть воспоминания, гораздо важнее прочувствовать их и понять. Это оказалось не так просто, как я думал поначалу.

Я догадывался, что причиной такого долгого созревания Ореха, — прошло больше недели, — элементарно может быть крепость скорлупы, потому что росток должен вобрать в себя прорву энергии и набраться достаточно сил, чтобы прорвать скорлупу, которую не смогли разломать духовные лисы своими острыми коготками.

Я «кормил» своей Ци Небесный Рис, лисы отдыхали на краю Долины, а Ли Бо с Лянгом летали вокруг и пререкались друг с другом. Я старался не обращать на них внимания.

Треск, который раздался в Долине Памяти, когда треснул Золотой Орех слышали все.

— Лопнул! — завопила Джинг, подпрыгивая.

Сейчас я держал Лянга, который поливал стихией воды росток, и, одновременно с этим, направлял в Орех свою Ци.

И вот теперь он рос быстро — вся эта рвущаяся наружу энергия получила пространство для роста.

— Он выглядит он странно, — сказала Хрули.

— Да, как-то необычно, — добавила Джинг.

— Пахнет водной стихией, — вставил Лянг.

— И немного святостью… — закончил я.

У меня было ощущение, что росток, который мы так странно прорастили, будет сильно отличаться от того дерева, которое росло в роще белки Сонгшу.

Я смотрел, как он растет, и в этом было что-то завораживающее — видеть, как пробивается новая жизнь, как реализуется заложенный в маленьком семени потенциал. Как из него «нечто» становится совершенно другим. Становится огромным древом.

Пока это был просто стебель, плавно превращающийся в толстую ветку.

— Полей еще, — вдруг сказал Лянг и выплюнул жемчужину. Еще одну.

— С чего такая щедрость? — удивился Ли Бо.

— Потому что этот росток как карп. Сначала маленький. А потом…

Тут из побега полезли тоненькие ветки.

— А потом станет могучим драконом.

Странно, такая аналогия мне в голову не пришла. Но карп видит всё в разрезе своего Дао. И это нормально. Все мы разные. Даже Святые — каждый идет своим путем, которым ведет его Небо. И то же самое происходит с просто духовными существами.

Ведь для Неба нет разницы, духовное ли ты животное, или разумный человек.

Лянг продолжал направлять потоки воды из жемчужины, а росток жадно их впитывал и начинал светиться.

— Да сколько можно… — буркнул Лянг. — Сколько ему воды надо, так я без жемчужин совсем останусь.

— Это важнее, — сказал Хрули. — Зато потом ты сможешь получить кучу золотых орехов.

— Прям «кучу»? — прищурился карп.

— Конечно, — ответил я. — Твой вклад самый большой.

Лисы засмеялись.

— Он жлоб! — фыркнула Джинг. — Какой там его вклад?

— Молчать, малявка! — рявкнул карп. — Как Ван сказал, так и будет.

— Бу-бу-бу! — начала дразниться Хрули. — Мы заберем все орехи себе и одной жадной рыбе ничего не останется.

— Хтьфу! — мощная струя воды вылетела изо рта карпа и снесла лису.

Та встала, отряхиваясь и отфыркиваясь, и с мокрой шерстью.

— Так-то мелочь, знай свое место! — довольно сказал Лянг.

Вначале все мы, и я в том числе вели себя тихо, как в какой-нибудь библиотеке, но потом… в эту Долину пришла жизнь. Не могли лисы вести себя долго не так, как они привыкли, и карп не мог не ворчать, а Бессмертный — не покрикивать. А я…а я медитировать.

Мы привыкали к этому месту.

Когда что-то меняешь в месте, где даже временно живешь, особенно если что-то сажаешь, то это место становится почти что домом. Ты помнишь каждое растение, сколько оно росло и как, сколько Ци ты в него влил, сколько ворчал Лянг, отдавая воду из жемчужин. И помнишь, как засияло оно и начало тянуть из воздуха Ци.

Да, когда растения начинали самостоятельно тянуть Ци из пространства, я по сути был уже не нужен. Я мог начать заниматься посадкой других.

Но Золотой Орех.за ним мы наблюдали.

Сначала это был просто стебель, потом — толстый ствол, покрытый узорами, словно древние письмена. Затем лопнули почки, и из них развернулись листья — золотые, с голубыми жилками, испускающие легкое сияние.

Красота, одним словом. И воздух вокруг Ореха стал словно бы немного влажным. Он испускал стихию воды.

Дышать возле него стало легче и приятнее, потому что раньше в долине Памяти был пыльный и сухой воздух. Теперь же, похоже, он станет лучше. Возможно, и остальным растениям станет легче тут дышать.

Я сел возле молодого деревца и занялся медитацией.

КВА!

Я попытался ощутить насыщенный водной стихией воздух.

И он действительно быстрее восполнял мою Ци.

Только сейчас я понял: то дерево, вернее, деревце делает то же самое, что тот монах Святой, на плите которого я посадил Небесный Рис, и который в воспоминаниях пел в горах, — деревце отдавало поглощенную для роста Ци и стихию обратно в мир, насыщая его.

Интересно… Такого я раньше не наблюдал.

Впрочем, в Золотой Ореховой Роще было столько деревьев и такая насыщенность Ци, что такие процессы я мог просто не заметить. А в рисовых полях Школы Небесных Наставников моя чувствительность к Ци как будто была меньше.

А тут же деревце было одно и все хорошо ощущалось.

КВА!

Что ж, я умел слушать кваканье.

Я закрыл глаза и стал ждать его. И оно прозвучало.

Время внутри потянулось, а по моим меридианам потекла Ци. Я начал ее перерабатывать в Очищенную, нужно было накопить ее, чтобы «посадить» новые Небесные Рисинки.

* * *

Мои пальцы посадили очередную Небесную Рисинку в треснувший след. Процесс везде был одинаков: моя Ци, вместе с воздействием духовного растения, убирало черноту из ступни и дальше корни Риса уже заполняли трещину, соединяя две половинки ступни.