Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса IV
Шрифт:
Ну после этого я дотрагивался до плиты, и ненадолго погружался в воспоминания, оставленные Святыми. Они были разными и всегда показывали ключевые моменты. Некоторые я просматривал по нескольку раз. Это всегда было больно. Но это та боль, которую нужно было помнить. Поэтому я начал использовать Хранилище Памяти, где прежде хранились только техника Шагов Святого, копия плиты на древнедаосском языке и Символы, которым меня обучил отшельник с озера. А теперь в каждой ячейке, в каждой кристаллинке хранилось воспоминание о Святом. В каждой отдельное. Они заслуживали того, чтобы их помнили. Ведь мне казалось, что в дальнейшем,
Я внимательно запоминал всё увиденное, стараясь не упустить ни одной детали. Возможно, мне и самому понадобится пересмотреть, пережить эти «чужие» воспоминания, чтобы что-то понять.
Вдох-выдох…
Вдох-выдох…
Жаба квакала, а я медитировал. Я ощущал, что теперь мой контроль Ци стал лучше, спасибо белке за уроки. А возможно не контроль, а какое-то интуитивное понимание.
В этом месте на полное восстановление у меня уходило дня два. Но обычно резерв приходилось расходовать раньше, потому что Небесный Рис нужно было сажать и сажать.
Несколько десятков сияющих цветом неба Рисинок уже возвышались над плитами со следами Святых. И я иногда завороженно смотрел, как покачиваются на ветру сияющие стебли со зреющими Рисинками. Пару раз приходилось одергивать лис, которые с большим трудом удерживались от того, чтобы сорвать их. Но сорвать их, значило теперь навредить душам защитников — тех, кто ушел в Последний Дозор. Тех, кто закрыли своими телами и душами Небо.
Да, видимо лисья природа неисправима, ну или им нужно хорошее воспитание, пока они еще «подростки» однохвостые.
Сегодня предстояло кое-что новое. Лисы притащили цветы и землю, которые мы собирались посадить, кроме того, я хотел высадить тут огненный шиповник. Потому что один рис выглядел как-то немного уныло. Хотелось разнообразия. Тут все-таки не рисовые поля, а нечто большее.
Я был уверен, что в этом месте все разностихийные растения уживутся.
Когда я закончил медитацию, то поднялся и посмотрел вокруг. Орех и рисинки даже за пару часов пока я медитировал успели подрасти.
— Лянг? — окликнул я карпа, который храпел в летающем кувшине.
— А! — перепуганно воскликнул он. — Что?! Я не сплю…вздремнул немного, что такое, Ван, на нас напали?
Лисы захохотали.
— Нет, никто не напал, мы в безопасности, — уверенно заявил я, и сразу вспомнил о тех преследовательницах: надеюсь, они потеряли наш след. Встречаться повторно с ними не хотелось. — Нужны твои…
— Жемчужины! Опять… — Лянг заревел. — Ван, такими темпами у меня ничего не останется…. Вообще ничего… Я стану нищим карпом…
— Не беспокойся, мы найдем тебе много других сокровищ, — ответил я.
Лянг обреченно вздохнул и выплюнул очередную жемчужину.
Что ж, с другой стороны, если б не его жадность, то сейчас нам бы не было с помощью чего выращивать ускоренными темпами большое количество духовных растений.
Я нашел ямку, положил туда немного земли, и посадил шиповник. Прежде, чем использовать его на следах Святых, нужно было убедиться, что он вообще прорастет. Может, у него будет негативная реакция на воду и мою Ци. Все-таки, противоположные стихии.
Но я решил рискнуть. Раз Орех впитал в себя стихию, может
и тут…— Лей! — скомандовал я и из жемчужины полилась струя прямо в ямку.
А еще скатилась скупая слеза по щеке карпа.
Что ж, я оказался прав: через час из шиповника начали пробиваться первые ростки. Похоже, духовным растениям на начальных этапах было всё равно какую стихию поглощать — видимо, они могли ее адаптировать. Думаю, когда они вырастут, всё будет намного сложнее.
Вдруг я понял, что есть еще одно растение, которое я даже не попытался вырастить.
Линжи!
Точно, я его просто ел всё это время, но не попытался посадить. Хоть гриб засох, но это духовное растение, его живучесть не знает границ. Ну ладно, «знает», конечно, но все-таки…
Я достал гриб и воткнул в землю возле шиповника.
Сначала не происходило ничего, а потом…гриб задымился, надулся и…спрятался.
Ясно, ну хорошо, ожил так ожил. Уже хорошо.
Шиповник рос быстро, и начал выплевывать из себя крошечные сгустки огня.
Любопытной Хрули, которая лежала на земле и наблюдала за ростком, даже прилетело огоньком в нос.
— Ааа… — отскочила она. — Плохой шиповник, плохой! — зарычала она.
Лянг захохотал так, что чуть не выпал из кувшина.
Ну а потом мы сажали незнакомые мне белые цветы, которые откопали лисы во время своей вылазки и притащили вместе с корнями в пасти.
Когда с высадкой было покончено, я сел на камень возле храма.
Вокруг меня медленно вращались четки.
Двадцать штук. А в руках я мысленно формировал сжатую Ци, как учила меня белка. Да, её чая и ее общества немного не хватало. Была в ней какая-то природная, ненаигранная мудрость.
Я взял в руку четки прислушиваясь к ним. Раньше я так делать даже не пытался. А так ведь можно ощутить ауру, ощутить того, кто ими пользовался. Святого Тай Лу.
Я прикрыл глаза, не ослабляя контроль над летающими бусинами. Теперь я каждый день уделял определенное время их тренировке. Я видел, что даже ту змею-оборотня четки болезненно ударили. Четки сейчас мое единственное оружие, и чем лучше я ими владею, тем больше мои шансы на выживание.
Я ощущал Ци. Святую Ци, запертую в этих четках, и которую уже однажды так опрометчиво зачерпнул для спасения Джинг, и понимал, что пока что не могу ощутить в этой Ци отблеск личности предыдущего владельца. Возможно пока не могу. Но я думаю рано или поздно смогу. В этом мире каждый предмет, каждая вещь и место хранили воспоминание о тех, кто долго был рядом. О тех кто жил в определенных местах и пользовался определенными вещами. Нужна лишь большая чувствительность чтобы ощутить это.
После еще с десятка бесплодных попыток ощутить Ци в четках я поднялся.
Двадцать четок вращались вокруг меня медленно, то замирая, то продолжая свой ход. Это было гораздо сложнее, чем просто вращать их на максимальной скорости. Тут наоборот, требовался точечный контроль. Я хотел научиться управлять всей сотней четок, которые были у меня в руках, но до этого было еще далеко.
Я взглянул на храм передо мной. Следы Бессмертного Даоса по-прежнему сияли золотым.
Я вошел внутрь и дотронулся до стен храма. До тех мест, где были отпечатки ладошек детей. Тогда я не сразу заметил, но возле каждого имени кто-то тоненькой иголочкой по камню написал имя каждого ребенка.