Моя Святая Земля

– Я поняла!
– воскликнула Нельга, просияв, и сделала реверанс, более сложный, чем Кирилл видал в исторических фильмах.
– Благодарю вас, тёмный мэтр!

Сэдрик небрежно кивнул, Нельга взмахнула руками - и сжалась в крылатый комок серебряного света. Через миг она уже летела совой над чёрными деревьями затаившегося леса.

Сэдрик проводил её взглядом.

– Пойдём и мы, - сказал он Кириллу.
– Найдём ночлег, а то и впрямь придётся ночевать в лесу. А нам стены нужны.

– А вампиры знают, где ты находишься?
– спросил Кирилл.
– Все, не только Лео?

– Ничего они не знают, пока не позову, - отмахнулся Сэдрик.

– И Лео не знает, пока не позову. Не во мне дело - в тебе. Тебя тяжело не заметить, ты же у нас, благой государь, как костёр в ночи... Устал и голодный, да?

Кирилл смутился. Контраст между прежним и нынешним образом жизни давал о себе знать: несколько часов тревожного сна в промёрзшей часовне, целый день сплошных дорог, пара шоколадок вместо обеда, придорожные трупы, адские гончие, монахи-отступники, вампиры, драконы и невидимые руки, шарящие в потёмках... Всего этого было слишком много.

– Устал и голодный, - признался Кирилл виновато.
– И холодно...

– Монахи могли бы и дать пожрать, сволочи, - неожиданно сочувственно отозвался Сэдрик.
– Ничего, отдохнёшь в деревне.

Если нас пустят на ночлег, подумал Кирилл, но не рискнул произнести это вслух. Надо было идти дальше, идти было теплее, чем стоять - и он шёл, пока тусклые огоньки не замелькали между чёрных стволов.

***

Марбелл не осмелился бы призвать старую стерву, как призывают низшую нежить - прямым приказом. Старая стерва была хитра, умна, и её трёхсотлетний опыт общения с людьми вообще и с магами в частности представлял нешуточную опасность для любого, кто рискнул бы обратиться к ней непочтительно, а, тем более, встать у неё на дороге. Поэтому Марбелл долго, кропотливо вычислял, где именно старуха проводит дни - а упокоить её отправил людей, которыми не жаль было рискнуть. В демоне на троне и в Иерархе, одержимом демоном, несмотря на всю мерзость такого положения, есть своя прелесть - им порой можно рассказать такие вещи, которые не рассказывают простецам у власти, они помогут, как свои.

А вот неумершие могут помешать.

Игра стоила свеч: в Сумерках Святой Земли старухе не было равных, а её любимые пажи и советники отправились в преисподнюю вместе с ней. Молодёжь и мелюзга не вызывала у Марбелла ни страха, ни почтения; они были расходным материалом, не более того. Древние трактаты остерегают от использования Сумеречных Князей в качестве собственной прислуги: вампиры обладают душами и волей, вдобавок мстительны - но Марбелл был уверен, что мстить ему никто из уцелевших не посмеет.

Силёнок не хватит. Погостная пыль, лунные блики... Сила вампира - его возраст, а древних неумерших не осталось на Святой Земле. Вроде как не место им тут.

Может, с точки зрения равновесия Случая и Предопределённости, это и кажется не очень хорошим, зато удобно для работы некроманта. Марбелл не собирался делить власть над здешней смертью с Князем или Княгиней Сумерек - ему было достаточно унижений в мире людей. С демоном на троне приходилось считаться, но уж нового Князя Святой Земли Марбелл в принципе не принимал всерьёз.

Дохлый щенок. Умер слишком рано, а семьдесят лет посмертного безвременья не успели сделать его из мальчишки мужчиной. Лео был последним обращённым старухи, уцелел случайно, Марбелл однажды уже бросил ему в лицо, что его посмертие - нелепый недосмотр Святого Ордена. Не без удовольствия.

После Князя Междугорья, тёмного ужаса, глыбы льда и мрака, твари чудовищно сильной и чудовищно же независимой, катастрофической профессиональной неудачи, здешний мальчик был смешон, чтобы не сказать жалок. Марбелл не признался бы в этом даже себе, но его грела эта пошлая интрига - отыгрываться на Князе Лео за Князя Оскара, было, быть может, и подло, но приятно.

И Марбелл приказал жёстко, чувствуя в животе холодок - почти страха, почти возбуждения, почти предвкушения. Спит Святая Земля, но некромант бодрствует в ночи и всё узнаёт первым.

К примеру, то, чего не знает демон.

Лео вышел из громадного зеркала в подземной лаборатории Марбелла - и Марбелл тут же плеснул в зеркало чернилами со святой водой. Лео рывком обернулся и взглянул на чёрные подтёки, замутившие серебряную очарованную глубину, с тем отчаянным выражением, с каким воришка смотрит на захлопнувшуюся дверь каземата - Марбелл невольно рассмеялся.

– Мальчик, - сказал он с насмешливой ласковостью, - что тебя смущает? Не успел войти - и уже думаешь, как будешь выходить? Это невежливо.

– Я не собирался задерживаться, - угрюмо ответил Лео.
– Я лишь собирался спросить, что вам надо, тёмный мэтр.

– Мессир, - поправил Марбелл.

– Тёмный мэтр, - повторил Лео с упрямством подростка.
– Вы не дворянин, Марбелл, ни днём, ни в Сумерках.

Надо же, удивился Марбелл, разглядывая его с весёлым любопытством: долговязый, так и не повзрослевший недоросль, до сих пор не знает, куда деть руки, щурится, смотрит заносчиво, как паж провинциального синьора - даже посмертие, Сила и титул Князя не сделали щенка величественным, а туда же! Делает вид, что зашёл по просьбе, а не по приказу, напомнил, что аристократ - ах, ты, неумершая дрянь. Дворянская спесь. Ну, хорошо.

Он взял со стола длинный серебряный стилет с рукоятью, увенчанной Розой Дня. В ножнах, но любой вампир ощутит благословенный Иерархом клинок издалека - Лео сделал невольный шаг назад.

– Никуда не уйдёшь, пока не отпущу, - ещё ласковее сказал Марбелл.
– А не отпущу, пока не сочту нужным. В твоих интересах, мальчик, быть любезным и откровенным.

– Не вижу причин любезничать с вами, - отрезал Лео.

Ах, какие мы бесстрашные. Достойно, достойно - только дурная храбрость сил не прибавляет. Можно ведь и добром, золотко, подумал Марбелл и задрал рукав, отвернув манжет:

– Доброе дитя могло бы получить каплю проклятой крови.

Глаза Лео вспыхнули тёмными гранатами. Он отвернулся и облизнул губы - но его силёнок не хватило запретить себе повернуться снова: Марбелл прекрасно знал, как любого из неумерших тянет к крови некроманта. Даже сильнее, чем старого пьяницу к бутылке.

– Н-ну...
– Лео заикнулся и кашлянул.
– Ну и каких любезностей вы хотите? З-за каплю крови с с-серебром, да?

Жалкая попытка иронизировать.

– Нет, - покровительственно улыбнулся Марбелл.
– Будет стальное лезвие. Когда поговорим по душам, малыш.

Лео вздохнул, как всхлипнул.

– Я вас с... с-слушаю, тёмный мэтр.

– Мессир.

Сумеречный Князь с трудом оторвал взгляд от запястья некроманта и сглотнул. Еле выговорил:

– Мессир.

– Мы с тобой начинаем друг друга понимать, - Марбелл улыбнулся радушно.
– Я знаю, Лео, тебе непросто. На тебя свалилось так много бед в последние годы... и ты ещё слишком юн для Князя Сумерек целой страны... я сочувствую. Ни в коем случае не собираюсь пользоваться твоими слабостями. Я уважаю Сумерки, ты же понимаешь...