Моя Святая Земля

Сэдрик протянул располосованную увечную руку к ощеренной пасти мумии - и та припала к ране, как представилось Кириллу, вцепившись зубами. Кирилл едва удержался, чтобы не броситься Сэдрику на помощь - но Сэдрик гладил здоровой ладонью свалявшуюся паклю седых волос мертвеца, и вид у него был вовсе не страдальческий. Скорее, сострадающий.

А мертвец менялся на глазах, будто кровь Сэдрика запустила вспять процесс разложения. Кирилл, оцепенев, смотрел, как между высохшей кожей и костями появляется упругая человеческая плоть, как волосы разглаживаются, приобретают живой блеск, темнеют... Пыльное тряпьё оказалось остатками роскошного костюма - и этот костюм тоже восстанавливался из праха. Запах склепа таял, сменяясь тонким свежим ароматом чего-то церковного.

Сэдрик, очевидно, определил, что вампир пришёл в норму - и отстранился. Князь Лео, удивительно плотский по сравнению с младшими, лунными бликами, полубесплотными эльфами, преклонил колено.

Сейчас он казался не старше Сэдрика - а ещё он казался на удивление живым, высокий, бледный и темноволосый парень в бархате, шитом золотом, в подбитом мехом плаще. Разве что - не отбрасывал тени.

И Кирилла осенило.

Самый старый вампир Святой Земли - Лео. Он сравнительно долго мёртв и сравнительно силён - он уже может выглядеть почти как живой человек. Прочие - только тени и сны. У них пока не хватает сил на достоверную плоть - или на её иллюзию.

– Легче тебе, Лео?
– спросил Сэдрик почти ласково.
– Вставай.

Взглянув с благодарностью сильнее любых слов, Лео потянулся к его здоровой руке, но Сэдрик не подал руки.

– Оставь Силу себе - пригодится. Обойдёмся без поцелуев - я и так понял, что ты обо мне думаешь, - сказал он с еле заметной усмешкой.
– Лучше рассказывай. Тебя жрал Алвин?

– Нет, тёмный мессир, - сказал Лео.
– Марбелл. Алвин смотрел. И когда я настолько устал, что не смог поддерживать видимость жизни в себе, Алвину стало противно, он ушёл. Демону нравится, когда боль ощущает что-то живое - или похожее на живое.

– Я так понял, что и Марбелла рядом с тобой сейчас не было?

– Верно, - сказал Лео.
– Марбелл был вынужден сопровождать Алвина, которому хотелось дразнить дракона.

Кто-то из вампиров ахнул.

– У них там, что, дракон?
– поразился Сэдрик.
– Ну, понятно же, пламя адово! Они там мучают дракона, а мы думаем, за каким таким бесом лысым драконы рассекают в небесах над столицей! Чудо, что из мести они не сожгли город - но ещё не поздно, всё впереди. Кстати, интересно, как они достали дракона. Это не котёнок, чтобы его за хвост подвешивать...

– Алвину хочется эффектную ручную зверушку, - сказал Лео с горьким смешком.
– Только драконы - не звери. Легенды говорят, будто звери, а в действительности - нет. Они не такие, как виверны, живущие в горах, кладущие на камни яйца и греющие их огненным дыханием. Драконы - более сложные существа.

– Откуда знаешь?

– Я его слышал, тёмный мессир. Не совсем зов, он ещё не агонизирует, но смерть ходит кругами, а дракон осознаёт и ждёт её, как осознают и ждут отважные люди. В нём больше от человека, а не от зверя, хотя я и чуял тот огонь, что живёт в нём...

– Природы, скорее, демонической?
– спросил Сэдрик профессиональным тоном.

– Да, но живое существо.

– Слыхал?
– обернулся Сэдрик к Кириллу.
– Я не я буду, если драконы не спалят столицу. Да ведь будут же правы, брюхо адово! Кто их осудит? Месть за родича - святое дело.

Лео тоже оглянулся - и снова опустился на колено, в церемониальную рыцарскую позу.

– Простите меня, благой государь, - сказал он виновато.
– Я и Сумерки, мы приветствуем вас. Это о вас расспрашивал Марбелл, он что-то чует - и был готов выбивать новости поленом. Я думаю, все в Святой Земле что-то чувствуют, все ждут перемен - кто с надеждой и радостью, кто со страхом, а кто - размышляя, как бы их предотвратить. Мы ждали с надеждой. Вы ведь знаете разницу между Сумерками и адской тьмой?

– Знаю, Лео, - сказал Кирилл.
– Встаньте, пожалуйста. Я знаю и то, что вы ничего не сказали Марбеллу, хоть это подвиг на пределе ваших сил. Я вам очень благодарен, вы отважны. Если мы сумеем победить ад, то никто не будет охотиться на детей ночи, как на злобную нежить - Сэдрик мне рассказал, чем вы занимаетесь.

Тонкое лицо Лео словно высветилось изнутри, он поднялся. Вампиры подошли ближе.

– Любой из нас - ваш подданный, государь. Любой рискнёт посмертием за победу над адом, - сказал их Князь, и жители Сумерек всем видом выразили согласие с этой мыслью.

– Значит, вы все, вампиры, готовы мне помочь?
– спросил Кирилл.

– О, конечно!

– Прекрасно. Тогда расскажите мне, пожалуйста, Лео, где Алвин держит дракона.

Сэдрик присвистнул.

– Очуметь...
– сказал он, пожалуй, восхищённо.
– Ты уже планируешь спасать и дракона тоже, прекрасный государь До-Всех-Есть-Дело? А как, можно спросить? Живой дракон - не нежить, его мы через зеркало не вытащим, мой Дар тут не сработает...

– Мне, конечно, и впрямь до всех есть дело, - улыбнулся Кирилл, - да и жалко дракона очень. Я никогда живых драконов не видал, просто сил нет, как хочу посмотреть. Но дело, если честно, не в любопытстве и не в жалости. Если Алвин замучит дракона насмерть, его родичи сожгут столицу, ты же сам сказал. Погибнет множество людей, сгорят те самые прекрасные здания, о которых ты рассказывал - а Алвин спасётся, вот увидишь. Но даже если и нет, то не слишком ли дорогая цена за смерть Алвина - пожар целого города?

– Прав, спору нет, - кивнул Сэдрик.
– Но ведь - как?

– Я не смог бы туда попасть, - согласился Лео.
– Дракона держат в подвале, в клетке из рун, убивающих пламя - иначе его бы и не удержать, он же - огонь во плоти. Что другое, а армия и стража у Алвина серьёзные; я не представляю, как можно пробиться туда с боем.

– Вампиров негусто, - сказал Сэдрик.

– Мало, - снова согласился Лео.
– К тому же, они - не солдаты. И не убийцы.

– Эй, ребята, - окликнул Кирилл, - что вы? Никуда не будем прорываться с боем. Никого не будем убивать. И рисковать вампирами тоже не будем, вампиров и так мало, некому проявлять милосердие к умирающим. Я попробую сделать это сам.

– Интересно, - Сэдрик скорчил скептическую мину.

– Во сне, - пояснил Кирилл.

На лицах вампиров появилось уважительное понимание. Сэдрик мотнул головой.

– Слушай, то, что тебе приснился твой гад-дядюшка, ещё ничего не... хотя... Государь, а ведь мысль!

– Именно. Мне сейчас как раз ужасно хочется спать, глаза сами собой закрываются. Я засну, а во сне попробую как-нибудь докричаться до спящего дракона - вряд ли его всю ночь будут тыкать, мучителям тоже спать надо. По крайней мере, попытаюсь выяснить, чем и как ему можно помочь. Может, мы сумеем договориться с другими драконами. Ведь если драконы будут знать, что мы на их стороне и хотим спасти их родича и товарища, то вряд ли они станут жечь город, правда?

– Прекрасный государь, во сне - это отличная мысль!
– убеждённо сказал Лео.
– Любой из неумерших знает, что сон - мир, где души могут общаться самым причудливым образом. И мы бродим по снам; во сне можно убить и исцелить - но воин сна должен иметь в виду, что уязвима и его душа...

– Спасибо, Лео, - сказал Кирилл.
– О том, что во сне я могу встретиться с кем-нибудь из врагов, как-то не подумалось... Но, быть может, мы с вами выиграли время: обо мне ещё не знают, значит, и не успеют подготовиться.