Моя вторая мама. Том 2

– Да, – выдохнула она. – Люди, которых я любила и которым верила, от меня отвернулись.

– Если вы считали Монику своей дочерью, то, что она сделала, по-моему, ужасно.

– Я стараюсь не думать о ней. Знать, в какой она беде, и не иметь возможности ей помочь – это мучительно, – с болью в голосе произнесла Даниэла.

– Вы сделали все, что могли, – старался утешить ее Алехандро.

– Не знаю, все ли?

– Не грустите, Даниэла, – сказал Алехандро, наливая вино. – Знаете, мне кажется, нам можно перейти на «ты». Мы оба еще молоды, в самом расцвете сил.

– В расцвете сил? – переспросила она.

– В расцвете сил, – подтвердил он.

– Тогда за это и выпьем, – сказала Даниэла.

Они чокнулись.

Утром в офисе Даниэлы раздался звонок. Она сняла трубку и с удивлением узнала голос Хуана Антонио.

– По-моему, я ясно сказала, что не желаю видеть и слышать тебя, – сказала женщина.

– Ответь только, Джина сказала правду? Этот тип действительно твой жених?

– Я не обязана давать тебе объяснения, – сухо ответила Даниэла. – Моя жизнь тебя не касается.

Но Хуан Антонио был настойчив. Его голос звучал взволнованно.

– Даниэла, прости меня. Ты не представляешь, как нужна мне. Я мечтаю только об одном – вернуться к тебе.

Сердце Даниэлы забилось, но она не дала чувству одержать верх над собой:

– Это невозможно. У тебя новая семья, ты ждешь появления ребенка. Хотя меня все это не касается.

Хуан Антонио торопливо произнес:

– Я больше не живу с Летисией и никогда больше не встречусь с ней.

– Я знаю, Ханс сказал, – призналась Даниэла. – Но это ничего не меняет. Зло, которое ты мне причинил, никуда не денется. Я не смогу этого забыть, так что прощай и оставь меня в покое.

Женщина говорила это с горечью. Да, она любила его, но перенесенная боль была слишком сильной. Она не хотела верить Хуану Антонио. Даниэла не знала, правильно ли она поступила, но иначе сделать не могла.

Однако не прошло и часа, как Хуан Антонио появился в ее офисе.

– Даниэла, ты имеешь право так говорить, – сказал он. – Но, я думаю, лучше отбросить гордость и довериться своим чувствам.

– Я не собираюсь доверять никому и ничему. С меня хватит страданий, – решительно сказала Даниэла.

– Ты меня больше не любишь? – тихо спросил Хуан Антонио.

Они молча смотрели друг на друга. Наконец, Даниэла, вздохнув, произнесла:

– Уходи, не мучай меня.

Хуан Антонио взял ее руки в свои и умоляюще сказал:

– Даниэла, давай снова поженимся и уедем куда-нибудь подальше, где нам никто не будет мешать.

Она покачала головой:

– Пожалей меня. Мне слишком тяжело. Я хочу начать новую жизнь. Без тебя.

Хуан Антонио смотрел ей в глаза.

– Я не отступлю. Подумай о том, что я тебе сказал.

Он повернулся и вышел. Даниэла без сил опустилась в кресло.

В комнату вошла Джина. Она уже знала, что приходил Хуан Антонио.

– Может быть, тебе сжалиться над ним? – спросила она.

– Зачем ты сказала, что Алехандро – мой жених? – невпопад отозвалась Даниэла.

Джина улыбнулась:

– Чтобы посильнее разжечь его.

– Но ведь это неправда, – покачала головой Даниэла.

– Главное, что он ревнует, верно? – подмигнула Джина.

– Хорошо, что Алехандро тебя не слышал.

– Он был бы счастлив, – засмеялась Джина. – Вчера, когда он поцеловал тебя, у него даже глаза закатились от восторга. У меня глаз наметанный.

Даниэла улыбнулась, но тут же нахмурилась.

– Тоже мне, советчица, – сказала она. – С Фелипе-то опять поругалась?

– Ничего обидного я не говорила, – с невинным видом тветила та. – Я тихо ждала, что он признается мне в любви, и все.

– Почему же Фелипе наговорил тебе гадостей?

– Почему, почему? Потому что он псих!

– Ваша беда в том, что вы не хотите поверить друг другу.

– А как насчет вас с Хуаном Антонио? На твоем месте я не заботилась бы об этой Летисии. Пусть она катится ко всем чертям со своим ребенком. А ты живи с Хуаном Антонио.

– Он вернется к ней, я уверена. Ребенку нужны мать и отец. Он это знает…

Глава 38

Сония приехала к Даниэле в Дом моделей, когда было еще светло. Проходя через приемную, она поздоровалась с секретаршей. Та улыбнулась ей в ответ и сказала, что у сеньоры Лорентэ, кроме сеньоры Рейес, никого нет. Сония удовлетворенно кивнула и вошла в кабинет.

– Можно?

– Да, Сония, проходи, – отозвалась Даниэла.

Та села напротив нее и без всякого вступления спросила:

– Моника к тебе не приходила?

– Нет, а почему ты спрашиваешь? – удивилась Даниэла.

Сония озабоченно покачала головой:

– Очень жаль. Значит, не решилась. Вчера она была у меня, – объяснила Сония. – Она узнала о кознях Альберто и о его связи с Иренэ.

– Правда? – у Даниэлы сжалось сердце.

– Она очень подавлена и переживает из-за того, что натворила. Моника любит тебя, Даниэла, и прийти к тебе ей помешал только стыд.

Джина, сидевшая рядом, от волнения встала:

– А где она сейчас? Надо найти ее.

– Нет, я не буду ее искать, – нахмурившись, сказала Даниэла.

– Почему? – спросила Джина.

– Если Моника хочет меня увидеть, она должна сама прийти.

Сония вмешалась:

– Я ведь объяснила, что ей очень стыдно. Она боится, что ты прогонишь ее.

Даниэла решила объясниться:

– Я не хочу давать ей повод снова сказать мне то, что я уже слышала от нее. Что я ей и не мачеха, что только благодаря ей и Хуану Антонио мне удалось найти семью.

– Даниэла права, – грустно сказала Джина. – Монике надо перешагнуть через свою гордость.

Она вопросительно смотрела на хозяйку кабинета. Та болезненно поморщилась и сказала:

– Годы, которые я прожила с Моникой и Хуаном Антонио, – это прекрасный сон. Но я уже проснулась, а назад не вернешься.

Джина подсела к ней:

– Если бы Моника все же пришла, что бы ты сделала?

– Я бы обняла девочку, сказала, что люблю и прощаю ее. И защитила бы от Альберто.

– Единственный, кто знает, где сейчас Моника, так это Маргарита, – как бы невзначай сказала Сония.