«Может, я не доживу…»

Палуба [13]

На меня надвигается По реке битый лед, На реке навигация, На реке пароход. Пароход белый-беленький, Дым над красной трубой, Мы по палубе бегали — Целовались с тобой. Пахнет палуба клевером, Хорошо, как в лесу, И бумажка приклеена У тебя на носу. Ах ты, палуба, палуба, Ты меня раскачай, Ты печаль мою, палуба, Расколи о причал.

13

Песня «Палуба» (стихи Г. Шпаликова, музыка Ю. Левитина) прозвучала в фильме «Коллеги» (1962) и в фильме по сценарию Шпаликова «Трамвай в другие города» (1962; с музыкой Б. Чайковского).

«Все лето плохая погода…»

Все лето плохая погода, Звучит этот вальс с парохода, Над пляжем, над шлюзом, над домом И Тушинским аэродромом. А в Тушине – лето как лето, И можно смотреть без билета, Как прыгают парашютисты — Воздушных парадов артисты. То в соснах они пропадают, То в речку они попадают — Тогда появляется катер С хорошим названьем «Приятель». На катере ездят все лето Спасатели в желтых жилетах, Спасители душ неразумных, Раздетых и даже разутых. Татарово, я не ревную Ту лодку мою надувную, То лето, ту осень, те годы, Те баржи и те пароходы. Татарово, я не ревную Погоду твою проливную, И даже осенние пляжи — Любимые мною пейзажи.

«Обожал я снегопад…»

Обожал я снегопад, Разговоры невпопад, Тары-бары-растабары И знакомства наугад. Вот хороший человек, Я не знаю имя рек, Но у рек же нет названья — Их придумал человек. Нет названья у воды, Нет названья у беды, У мостов обвороженных, Где на лавочках следы.

«Тебе со мною скучно…»

Тебе со мною скучно, А мне с тобою – нет. Как человек – ты штучна, Таких на свете нет. Вас где-то выпускают Не более пяти, Как спутник запускают В неведомой степи.

«На подоконнике жена…»

На подоконнике жена Сидела ранним летом, А комната озарена Была вечерним светом. Да, лето только началось, А к нам вчера приехал гость. Сегодня он уехал — И нам оставил эхо. То эхо – воблы три кило — Нет громогласней эха! Еще на улице светло, И жаль, что он уехал.

«Может, я не доживу…»

Может, я не доживу До того момента, Как увижу наяву Цель эксперимента? Может, я не дотяну В будущее ногу, Мне полеты на Луну Лично не помогут. Риторический вопрос И отчасти глупый: Для чего я жил и рос? Не рассмотришь в лупу. Или, скажем, в телескоп Из обсерваторий. Отчего в цвету укроп И зелено море? Говорят о чем киты, Воробьи, синицы? Отчего мне ты да ты Продолжаешь сниться? Отчего ко мне во сне Города приходят? Откровение – извне, На каком же коде, — Телетайпе, телети, — Я по ним шатаюсь. Кто кино про то крутил? Не таюсь, а таю.

Стихи о выздоровлении

Целебней трав лесных — А трав настой целебен, — Пусть входят в ваши сны Орел и черный лебедь. Я вам не говорил — Но к тайнам я причастен, — Размах орлиных крыл Прикроет от несчастий. Я тайны ореол Отмел своей рукою, И защитит орел, И лебедь успокоит. Невзгод не перечесть, Но, если что случится, Запомните, что есть Еще такая птица — Не лебедь, не орел, Не даже дух болотный, — Но прост его пароль — Он человек залетный. Беда ли, ерунда Взойдет к тебе под крышу, Ты – свистни, – я тогда, Ты свистни – я услышу.

«Ах, утону я в Западной Двине…»

Ах, утону я в Западной Двине Или погибну как-нибудь иначе, Страна не пожалеет обо мне, Но обо мне товарищи заплачут. Они меня на кладбище снесут, Простят долги и старые обиды, Я отменяю воинский салют, Не надо мне гражданской панихиды. Не будет утром траурных газет, Подписчики по мне не зарыдают, Прости-прощай, Центральный Комитет, Ах, гимна надо мною не сыграют. Я никогда не ездил на слоне, Имел в любви большие неудачи, Страна не пожалеет обо мне, Но обо мне товарищи заплачут.

«Поэтам следует печаль…»

Поэтам следует печаль, А жизни следует разлука. Меня погладит по плечам Строка твоя рукою друга. И одиночество войдет Приемлемым, небезутешным, Оно как бы полком потешным Со мной по городу пройдет. Не говорить по вечерам О чем-то непервостепенном, Товарищами хвастать нам, От суеты уединенным. Никто из нас не Карамзин, А был ли он, а было ль это — Пруды, и девушки вблизи, И благосклонные поэты.

«Наташа, ты не наша…»

Наташа, ты не наша, А все равно – моя. Одна хлебалась каша, Сидели без рубля. Да и не в этом дело, Подумаешь – рубли. Я так же оробело Люблю тебя. Любил.

В Ленинграде

Любимая, все мостовые, все площади тебе принадлежат, все милиционеры постовые у ног твоих, любимая, лежат. Они лежат цветами голубыми на городском, на тающем снегу. Любимая, я никакой любимой сказать об этом больше не смогу.

«Свадьбы, коим мы не судьи…»

Свадьбы, коим мы не судьи, Все там если да кабы, Суета сует и судеб Или же одной судьбы. Ссоры, споры, разговоры, Ложкой вертят ерунду. Конуры свои и норы Разделяют по суду. Вечно только подвенечно, Если даже нет венца, Это весело и вечно Без начала и конца.

«Все неслышней и все бестолковей…»

Все неслышней и все бестолковей Дни мои потянулись теперь. Успокойся, а я-то спокоен, Не пристану к тебе как репей. Не по мне эта мертвая хватка, Интересно, а что же по мне? Что, московская ленинградка, Посоветуешь поумней? Забываю тебя, забываю, Неохота тебя забывать, И окно к тебе забиваю, А не надо бы забивать. Все давно происходит помимо, Неужели и вправду тогда Чередой ежедневных поминок Оборачиваются года?