Mr. and Mrs. Mikaelson

Теперь у них начинается новая жизнь, в которой они должны забыть прошлое.

— Дорогой, кофе…

Она спускается с лестницы, ухмыляется оценивая фасад нового дома. Она верит в то, что именно здесь они обретут свое счастье и пришло их время.

Элайджа обнимает ее и берет из нее рук чашку ароматного кофе. Он улыбается, оценивая табличку, которую только что прибил к стене. Он прижимает ее к себе и явно не желает выпускать из своих объятий. Элайджа и не отпустит ее, а ей это и нужно.

— Дорогой, идем…

Пирс довольно улыбается, когда тот целует ее в шею, и все, как она хотела: Элайджа рядом с ней и у них теперь есть место, которое они могут называть своим домом, теперь у них новая счастливая жизнь, и Кетрин убеждает себя в том, что настало их время. Теперь у них есть место, которое они называют своим домом и куда они могут вернуться. Теперь у них есть место куда они смогут вернутся. Они держатся за руки, и поднимаются по лестнице и идут в место, которое теперь называют дом. Они думают, что настало их время и они обрели дом.

— — -

—С Днем Рождения!

— Buon Compleanno!

Элайджа Майклсон берет на руки своего годовалого сына и улыбается, когда в гостиную входит Кетрин держа поднос с двухярустным тортом вершину которого украшают кеды и свеча. Дэниал улыбается и тушит праздничную свечу под акации собравшихся на этом празднике. Пирс не отводит взгляда от сына, который улыбается при виде счастливых родителей держащихся за руки. Они семья — полноценная и счастливая, Элайджи кажется, что их счастье будет вечным.

— Мне так хотелось ребёнка, Катерина, чтобы воплотить в нём всё, что мы пережили. Я уже и не верил, в то, что такой монстр как я достоин шанса на спасение, и сейчас по дому бегает история нашей любви. Спасибо тебе за это.

— Ты вернул меня Элайджа. Снял маску Кетрин, и я благодарна тебе за это.

— — -

В палате тишина давит на Элайджу и хочется закрыть глаза, но он смотрит на нее беззащитно лежащую на постели под капельницей и аппаратами. Они оказались в госпитале не успев сойти с трапа самолета и начать новую жизнь. Кетрин стало плохо, и прибывшая на место скорая помощь забрала девушку в бессознательном состоянии, и Элайджа узнал, что у его жены угроза выкидыша. Ему хочется пропасть на мгновенье, и в мыслях только то, что жизнь коротка, жизнь одно мгновение. Ему хочется исчезнуть с лица Земли, самоуничтожиться, уйти в пустоту, только чтобы Катерина и их ребенок жили.

— Останьтесь со мной. Пожалуйста.

Видимо Элайджи никогда не везло. Он выигрывал в игры со смертью, побеждал в драках, стрелял на поражение, оставался жив, но… Но, он проиграл в этой не равной схватке, и теперь он не знает, когда может оборваться нить жизни его жены или ребенка.

Веки прикрыты, а едва слышный стук сердца является собственным доказательством того, что она все еще жива. Открытая дверь палаты. Врачи бегают туда-сюда. Элайджа потерялся, и сжимает дрожащие руки в кулак. Элайджа боится, что его жизнь окрасится в черный и он может потерять ее, а с ее потерей он вырвет и своей сердце. Боль, пронизывает его тело тончайшими острыми иголками, отравляет его разум.

Элайджа старается не слететь с катушек, правда, но дыхание Кетрин хриплое и рваное, и он даже не находит в себе сил посмотреть на показание приборов, будто нити, привязывающие душу к телу, рвутся с громким треском и уже ничего не возможно исправить. Элайджа ждет и найдя в себе силы взглянуть на нее этой больничной рубахе, думает, что она бы сказала, что как он позволил одеть на нее это ужас и обязательно бы улыбнулась и толкнула бы в плечо. Элайджа тонет в этом водовороте бессилия.

— Катерина… Прости…

Он говорит, проходя в палату с хлопком двери, но медсестры выставляют его из палаты. Элайджа не видит ничего и падает на колени.

‚Мое сердце с тобой‘, — пульсирует и кровоточит в его голове.

Она лежит в белоснежной палате и под ее сердцем главная их тайна, и то, что заставляет его жить. Одна молодая медсестра подносит ему стакан воды и таблетку успокоительного. Элайджа готов накричать на нее, разбить стекло, но Оливия сочувствует ему и в ее взгляде нет холодности. Он глотает таблетку из ее рук и запивает водой.

Свет лампы освещает комнату, бросая тени на лицо Кетрин, а Элайджа знает, что винить себя в том, к чему не причастен — неправильно и глупо. Не он все же винит. Винит, что не уберег ее. Он должен был держать ее рядом и оберегать от всего мира. Элайджа не уберег.

— Я виноват, Катерина, но клянусь, что если вы останетесь живы, то сделаю все, чтобы защитить вас. Даже оставлю. Пришло наше время… Только оставайся жива…

Врачи говорят, что при современной медицине с ребенком будет все хорошо и с его женой тоже. Доктора знают, почему она все еще жива. Доктор Кетрин считает, что поддержка того, кто любит важнее медикаментов или любого другого лечения, и именно поэтому доктор разрешат Элайджи быть рядом с Кетрин и он сжимает ее руку в своей.

И диаграмма, показывающая стук сердца показывает положительные результат, а Кетрин сильная и борется ради него, ради их ребенка. До самого конца.

Кетрин берется до конца, ведь она выживает. Стерва всегда выживает. Спустя две недели проведенной в клиники Элайджа ведет их в новый дом, и она удивлена, что за это время Элайджа решил все вопросы с недвижимостью, ведь ей казалось, что он не отходил от нее не на секунду. Кетрин держится за руку мужа, поднимаясь по ступенькам.

Элайджа следит за каждым ее шагом, не позволяет ей даже готовить. Он целует ее в лоб и шепчет, чтобы она берегла себя. Кетрин слушает мужа, веря в то, что настала их время быть счастливыми.

Италия. Флоренция. Сейчас.

— Катерина, — произносит Элайджа, когда та открывает дверь.

— Элайджа, — и осознавая, что это не мираж, после очередной стопки виски и посиделок на кухне до самого рассвета, Пирс пытается закрыть дверь, но нога Элайджи, которую он ставит на порог не позволяет ей сделать этого.

— Уходи, я не желаю тебя видеть! — кричит Пирс преграждая путь. — Убирайся! Мы жили без тебя! Мы будем жить без тебя!

— Катерина, прости, — громко выкрикивает Элайджа, но она не слушает его. — Я вернулся за вами. Я все еще люблю тебя и не могу жить без тебя. Я могу увидеть детей?

— Элайджа, ты предал нас, нашу любовь и наших детей! — Пирс делает шаг вперед и не раздумывая бьет его по лицу. — Я тебя ненавижу! Ты не человек, ты предатель!

Элайджа Майклсон не защищается от ударов, а только виновато опускает голову, понимая, что сейчас для нее он не любимый человек, а предатель, который оставил ее предал их чувства и оборвал ту нить, что была между ними. Все оборвалось, а ведь они могли бы быть вместе, растить детей и ходить в кино. Но, они счастливы только в прошлом, которое осталось в воспоминаниях, и чем дальше тем они были счастливее. Но, прошлых лет не вернуть. Все осталось в прошлом и смотря на него она вспоминает то, что они были счастливы и сейчас осталась боль и слезы на ее глазах. Слезы и удары кулаками по его груди. Элайджа Майклсон молчит виновато опуская голову и позволяя ей выплеснуть всю свою боль и ненависть, и он не сомневается, что Кетрин так и поступает ударяет его по лицу. Элайджа замирает, когда сквозь приоткрытую дверь видит силуэт малышки облаченный в сиреневый комьензон. Лионель играла в гостиной, но видимо шум доносившийся с улицы заставил ее бросить свои любимые игрушки и подойти к порогу. Дети всегда чувствуют и знаю больше взрослых.Дети всегда чувствуют, когда их родителям плохо и тогда они несчастны тоже. Лионель хлопает глазками, держится рукой за дверь и неуверенно делает шаг вперед, чтобы переступит порог. Она боится упасть, ведь маленький ножки еще слабы, но она делает этот шаг. Она делает шаг на встречу отцу. Она еще плохо держит равновесие, но делает маленькие шаги вперед, шатается, вытягивает руки вперед, чтобы удержаться и приближается к родителям.