Мрачный Жнец

— Я могу поговорить с ним, — сказал Ривер. — Хокин запросил информацию о падшем ангеле по имени Флейл. Я использую это как предлог, чтобы добраться до Азагота.

Стая чаек с пронзительными криками кружила над дворцом, выискивая подачки у гостей Кейлы, и Метатрону пришлось повысить голос, чтобы его услышали.

— Ты сказал, что он изолировал Шеул-Гра.

— Хокин мне его откроет, если я смогу убедить, что я приду не для того, чтобы уничтожить его отца.

Это не должно стать проблемой; Хокин вообще не стал бы связываться с Ривером, не будь уверен, что Ривер сможет справиться с ситуацией, никого не убив.

— А если Азагот выйдет из-под контроля? — спросил Метатрон. — Ты уничтожишь его?

— А не рановато ли это обсуждать?

Метатрон пожал плечами, вероятно, даже не осознавая, что это сделал, но Ривер знал, он проверяет крылья и силы, прощупывая их при мысли о том, что очень скоро это дерьмо может стать по-настоящему библейским.

— Ему нельзя позволить освободить Сатану, — сказал он с жаром в голосе. — И ему нельзя позволить сбежать из Шеул-Гра.

— А разве побег — это так уж плохо? — Ривер не был большим поклонником Азагота, но парень был пойман в ловушку на тысячи лет. Он доказал, что способен контролировать души и управлять политикой как Шеула, так и Небес. К тому же сильно усмирил свой пыл с тех пор, как обзавелся парой. Казалось, ничего страшного не случится, если он будет жить там, где хочет, и ездить на работу.

Метатрон, казалось, был обеспокоен тем, что Ривер вообще задал такой, казалось бы, безумный вопрос.

— Да, это может быть плохо.

— Почему? — спросил Ривер. — Ну, я понимаю, что он засранец, но на свободе разгуливают гораздо большие засранцы.

Например, падшие ангелы, которые убили Фантома. Он сжал кулаки, жалея, что не охотится на них прямо сейчас.

— Азагот подписал контракты, — сказал Метатрон. — Контракты скреплены силами Небес и Шеула. Мы не знаем, какой ущерб мы понесём, если он допустит такое серьёзное нарушение.

Для Ривера это звучало как-то незначительно, но он хорошо знал, насколько серьёзно Небеса относятся к нарушениям правил и контрактов. Им также не нравилось, что Небеса повреждены, и именно поэтому Ревенанту, хотя формально здесь и были рады… не были рады. Его присутствие разрушало всё вокруг.

— Хорошо, — сказал Ривер. — Давай я возьму информацию о Флейл и позвоню Хокину. Я дам знать, что произойдёт. И, дядя? — Метатрон склонил голову. — Я хочу, чтобы это пока осталось между нами.

Молчание затянулось. Даже чайки не кричали, и Ривер начал потеть. Метатрон всегда был справедлив и следовал правилам, что, вероятно, было одной из причин, почему Ривер в юности так часто нарушал правила. И не только. Чёрт, он всё ещё был таким, просто теперь не был настолько безрассудным.

Ответственность та ещё сука.

— Пока что, — наконец, сказал Метатрон. — Но будь готов к тому, что тебя вызовут для дачи показаний перед любым количеством высших советов. Такое недолго будет в тайне, и много кто хотел бы, чтобы Азагот исчез.

Полная бессмыслица.

— Что он такого сделал, что кто-то так сильно хочет, чтобы он исчез? Как Азраэль, он был героем. Если бы не он, Сатана и его приспешники могли бы уничтожить всё.

— У людей короткая память, — сказал Метатрон и изогнул губы в улыбке, которую Ривер впервые увидел у него за весь день. — Особенно у пар тех женщин, с которыми Азагот разводил Мемитимов.

Ривер рассмеялся.

Да, он понимал, что ревнивые пары могут не захотеть напоминаний о том, что их возлюбленные, прежде чем соединиться с ними, побывали в постели с Мрачным Жнецом. Ривер взмахнул крыльями, и в воздухе поплыл золотой блеск.

— Спасибо, дядя.

— Просто… — Метатрон схватил Ривера за плечо и нежно сжал. — Будь готов.

— Готов к чему?

— К худшему. — Голос Метатрона понизился до того, что некоторые называли «Голосом Бога», — резонирующего тона, от которого вибрировал воздух, когда он приносил воззвания или послания от Создателя. — Сатана не может быть освобождён. Если это означает, что Азагот должен умереть, да будет так.

Ривер всё понял.

Это он должен убить Азагота.

Глава 16

Надежда не для дураков.

Надежда не для дураков.

Азагот повторял это снова и снова, но, как ни странно, это помогало ему чувствовать себя лучше не больше, чем, если бы его трахнул в задницу тролль-игольник.

Час назад он был уверен в победе. Согласно источникам Азагота, у Молоха была многомиллионная армия, но его сторонники были разбросаны по всему Шеул-Гра. Его замок охраняла лишь небольшая часть людей. План сражения Ареса выглядел солидным, если не сказать безотказным. Пока они не начали получать достоверные сообщения о том, что Молох отнял дворец Сатаны у Ревенанта.

Если это правда, Лиллиану могли удерживать в любой из крепостей, и шансы на победу резко падали. Они были бы вынуждены прибегнуть к плану «Б», разделив армию Азагота на две части и поручив брату Ареса Ресефу командовать одной из них. Они атаковали бы обе крепости одновременно и чертовски надеялись, что у них хватит солдат.

Чёрт. Азагот хотел, чтобы всё прошло не так. Оба всадника легендарные воины, их боевому мастерству не было равных во всей истории. Но смотреть на кампанию, представленную на гигантской карте, которая занимала каждый дюйм стола командного центра на сто посадочных мест, было не самым вдохновляющим зрелищем в жизни.

Армии Молоха охватывали четыре региона, а отряды были сосредоточены почти во всех остальных. То, что ублюдок смог так легко собрать демонов, которые должны быть верны Ревенанту, вызывало беспокойство… и сожаление. Азагот выругался и опрокинул одну из тысяч фигурок игры Подземелье и драконы, которые Сайфер принёс для обозначения армий. Войска Молоха, изображённые маленькими зелёными орками, гоблинами и бесами, занимали слишком много места. Сто тысяч демонов Азагота были представлены гораздо меньшим количеством серебристых пластиковых троллей, а пять тысяч адских гончих, посланных Карой, изображены на карте в виде чёрных страшных волков. Он сосредоточился на двух оставшихся статуэтках: раскрашенном вручную эльфе-рейнджере и человеке-бойце, которые были удивительно похожи на своих двойников, Ресефа и Ареса. Два Всадника, известные как Мор и Война, возглавят атаку, и как только подойдут достаточно близко, заберут Лиллиану — с помощью шпионов Азагота в крепостях. По крайней мере, таков план.

Арес сказал, что всё редко шло так, как планировалось. Грёбаный всадник и его откровенные, честные оценки. Азагот швырнул фигурку бойца на пол, потому что так поступали зрелые мужчины, умеющие контролировать эмоции.

Будь Лиллиана здесь, бросила бы на него взгляд, в котором читалось: «Ты действительно только что это сделал?»

Если бы она была здесь, он бы этого не сделал.

Взяв себя в руки, он поднял Ареса с пола. По правде говоря, именно откровенность этого парня делала его ценным советчиком. Нет ничего более бесполезного, чем подхалим, который говорит только то, что Азагот хочет услышать. Но хотя бы на этот раз было бы здорово, подсласти Арес пилюлю, которую дал ему, прежде чем они с Ресефом отправились на битву.

— Нас будет значительно меньше. — Арес указал на участки карты рядом с замком Молоха. — Здесь, здесь и здесь. — Он отодвинулся на несколько футов от стола и обвёл рукой территорию Сатаны, которую, очевидно, теперь занимал Молох. — Мы не в меньшинстве, но сомневаюсь, что Ресеф сможет преодолеть естественные геологические барьеры, и даже если это удастся, есть много вещей похуже, чем армия демонов, защищающая дворец. — Он схватился за меч, висевший на бедре, и развернулся к Азаготу плавным, резким поворотом. — Ты потеряешь всю свою армию без гарантии, что я попаду внутрь.