Мрачный Жнец

— Спасибо. — Черт, она ненавидела чувствовать благодарность к Флейл. Хотя, возможно, в этом и заключалась суть игры падшей: Стокгольмский синдром. Лиллиана не собиралась попадаться на эту удочку. Она никогда бы не почувствовала сострадания к своим похитителям. Ни к Флейл, ни к кому-либо из этих подонков.

Флейл указал на раздувшийся живот Лиллианы, держа в руке кружку с элем.

— Недолго осталось.

Она опустила взгляд на очертания маленькой ножки, выглядывающей из-под колючего платья.

— С чего ты так решила? — спросила Лиллиана, поддерживая разговор вместо того, чтобы бросить: «Я сен хрен, злобная ты прошмандовка».

— Я была со своей сестрой до того, как она родила.

— Твоя сестра…Мать Мэддокса?

Ресницы Флейл затрепетали от лёгкого удивления.

— Ты знаешь об этом?

Теперь настала очередь Лиллианы удивляться.

— Ты действительно думаешь, что Азагот не проверяет биографию каждого, кто посещает Шеул-Гра?

Флейл отхлебнула эля и вытерла рот тыльной стороной ладони.

— Значит, моя сестра трахалась с твоим мужем, а ты мне позволила там быть?

«Я не знала».

Лиллиана сделала вид, что знала.

— Ты мне никогда не нравилась, Флейл, но то, что я позволила тебе быть там, не имело никакого отношения к твоей сестре. Я уже давно преодолела свою неуверенность по поводу всех женщин, которых Азагот затаскивал в свою постель. Прошлое есть прошлое.

Хотя, на самом деле, она, возможно, отказала бы Флейл, если бы знала правду. С этого момента она будет решать, кому проводить время в Шеул-Гра. Азаготу придётся смириться. Конечно, при условии, что она выберется отсюда живой. Дрожь ужаса пробежала по коже в виде мурашек, но затем Флейл снова заговорила, и раздражение сменило страх.

— Хм. Не думаю, что я была бы столь любезной, — Флейл фыркнула. — Или глупой.

— Видишь, вот почему ты мне не нравишься, — пробормотала Лиллиана.

Флейл рассмеялась.
–

— На что похож Азагот? Я имею в виду, как любовник.

Лиллиана чуть не поперхнулась слюной.

— Что, чёрт возьми, это за вопрос? Ты действительно ждёшь, что я отвечу?

— Моя сестра была в ужасе от него. — Она протянула кружку с элем Лиллиане, но та отмахнулась. — Настолько в ужасе, что сбежала, когда в первый раз попала в Шеул-Гра.

Что ж, это было интересно.

— В первый раз?

— Она вернулась, — сказала Флейл, пожав плечами. — Это считается и жертвой, и божественным долгом, если ты избрана переспать с Мрачным Жнецом и родить Мемитима. Ну, так было раньше, пока не появилась ты.

Лиллиане было искренне любопытно узнать о сестре Флейл.

— Сколько раз она возвращалась?

По лицу Флейл пробежала тень, и на мгновение Лиллиана испугалась, что потеряла контроль над разговором. Но после очередного глотка эля Флейл заговорила.

— Только один раз. Она была беременна всего один раз. — Она прерывисто вздохнула, явно всё ещё обеспокоенная тем, к чему привела эта история. — И она любила ребёнка. Любила так сильно, что отказалась отдать его мерзким людишкам. — На щеках Флейл выступили пунцовые пятна гнева. — Совет Мемитимов силой забрал его. Она так и не пришла в себя.

— Я бы тоже не смогла. — Лиллиана не смогла сдержать дрожь в голосе. Молох заберёт её ребёнка, когда тот родится. Может быть, ей удастся немного воспользоваться болью Флейл, подготовить её к тому, что Лиллиана собиралась предложить. — Знать, что ты не сможешь защитить дитя, что он, скорее всего, будет страдать… — Она вздрогнула, и это было абсолютно искренне. — Так вот почему твоя сестра оказалась в Бездне?

Флейл зашипела, обнажая острые клыки.

— Откуда, чёрт возьми, ты об этом знаешь?

— Азагот знает больше, чем ты думаешь.

У неё сильно сжался живот, и она уронила мясо на землю, так и не откусив ни кусочка. Колючие адские крысы схватили кусок прежде, чем она успела остановиться.

— Ч ёрт, — выдохнула она. Малыш хотел выйти, и это не займёт долго времени. Лиллиана должна привести свой план в действие. Она в отчаянии посмотрела на Флейл. — Флейл… Я думаю, этот ребёнок может помочь Молоху получить то, что он хочет.

Флейл приподняла тёмную бровь.

— Как? — Итак, начинаем. — Когда ребёнок родится, отправьте его или её Азаготу в знак доброй воли.

— Доброй воли? Доброй воли ради чего? — Фыркнув в свою кружку, Флейл отхлебнула эля. — Нет, я уверена, что у Молоха есть планы на это отродье. Представь, что Азагот сделает, чтобы обеспечить безопасность своей драгоценной паре и ребёнку. Видеть, как тебе больно, — это одно. Видеть как невинного ребёнка…

— Нет! — Лиллиана схватила Флейл за руку в отчаянной попытке убедить. — Послушай меня. Это гарантирует, что Азагот не станет помогать Молоху. Я даже не могу начать рассказывать, что сделает ядерный Азагот, если вы причините вред его новорождённому ребёнку. Но если Молох заключит сделку с Азаготом из двух частей, отдав ему ребёнка в качестве первоначального взноса и меня в качестве полной оплаты, Азагот всё сделает. Он умеет заключать сделки и строго соблюдать условия соглашения. Это единственный шанс для Молоха.

Флейл посмотрела на неё с жалостью.

— Ты действительно думаешь, что Азагот верит, что Молох освободит тебя?

— Я не знаю.

Теперь Флейл смотрела на неё с жалостью и скептицизмом.

— Правда?

Ребёнок брыкался, и к горлу Лиллианы подступила тошнота от неспособности его защитить.

— Нет.

— Ты ведь знаешь, что не выйдешь отсюда живой, верно? — Флейл провела тонким пальцем по краю своей кружки, играя с ней. Играя с Лиллианой. — Если Азагот не освободит Т ёмного Лорда, Молох убьёт тебя. Если Азагот освободит Сатану, Молох предложит тебя ему в качестве игрушки. В любом случае ты умрёшь.

Лиллиана посмотрела на неё.

— Но мой ребёнок может выжить. — Она судорожно сглотнула, а затем приступила к бесстыдной манипуляции. — Разве тебе не хотелось, чтобы кто-нибудь помог твоей сестре?

— Мило, — сказала Флейл, поднимая свою кружку в знак приветствия. — Это было так тонко.

— Я не могу позволить себе быть деликатной, — отрезала Лиллиана. — Этот ребёнок появится на свет с минуты на минуту, и я не хочу, чтобы он или она страдали из-за извращённого удовольствия Молоха. Я имею в виду, что этот ублюдок убил твоего племянника. Любимого сына твоей сестры. Ты не злишься? Разве ты не хочешь отомстить?

С рёвом Флейл ударила Лиллиану тыльной стороной ладони с такой силой, что она упала навзничь, ударившись головой о табурет, предназначенный для того, чтобы несчастные жертвы повешения могли встать на него, прежде чем его выбьют у них из-под ног. Все демоны вокруг разразились хохотом.

— Ты не имеешь права подвергать сомнению мой гнев, — завопила Флейл. Затем, так же быстро, как взбесилась, она успокоилась, присела на корточки рядом с Лиллианой и понизила голос. — Я посмотрю, что можно сделать. Но не стоит слишком на это надеяться. С тех пор, как души Молока и Баэля слились, у Молоха сильно обострилась тяга к пыткам. — Она погладила Лиллиану по голове, как будто та была домашним животным. — Постарайся немного отдохнуть. Тебе нужно быть сильной, что бы ни случилось дальше.