Мрак космоса
Шрифт:
– Заслужил прощение? Отпустили? – переспросил на хмурясь Костров. – А, что вас не сразу после приговора направили сюда?
– Нет. Мы вообще с Джимом думали, что нас пересылают в другую тюрьму. А в батальоне, всё так и завязано на прощение. Типа, всё в твоих руках. Старайся и тебе скостят срок и досрочно выпустят. Байки.
– Да это сказка для тупоголовых, - загорячился Гай, не выдерживая, - смертники мы все, я вам говорю. Хана нам. Через два дня я останусь один, а вы все сдохнете! Что уставились?? Такие как я умирают последними!
– Я слышал, что только в команде 16
– Верно. Седой говорит – «байки», а я одного такого видел. Он имел шесть пожизненных, а потом вдруг заходил в полосатой робе, сменив оранжевую одежду. И срок у него был новым - десять лет. Парни говорили, что ему скостили срок после батальона. Правда, долго он не прожил. Кашлял сильно кровью. Быстро умер.
– Я доктор политологии, - сказал старый негр, - я знаю, что такое команда 16. Гай частично прав - мы смертники.
– Почему частично? – обиделся псих.
– Потому что через два дня ты тоже будешь лежать на холме трупов.
– Не дождетесь, - огрызнулся Гай, - только не я.
Доктор продолжил:
– Команда 16 изначально создана для экспериментов. На нас будут ставить опыты, проверять медикаменты, прививки, новые имплантаты во все места. Кроме этого, старая грязь космоса сама найдет нас. А про невыполнимые задания я вообще промолчу. Выхода нет. Мы умрем не своей смертью.
Костров нахмурился, мрачнее с каждой секундой. Оценив реплики, пришел к выводу, что в основном ничего нового не услышал. Всё подтверждалось. Интуиция не обманывала и с самого начала подсказала правильный ответ. Сознание замутилось тревогой. «Бежать! Но как?» - взгляд метнулся вверх к шлюзам, к вооруженным био. Там, за закрытым люком, царил другой мир. Совсем отличный от мрачной действительности, где пахло кровью и человеческими испражнениями. Иной мир был полон света и чистоты, а в цивильной кают-компании сидели старшие офицеры и лакали из фужеров шампанское, заигрывая друг с другом и, возможно, с редкими женщинами. Там играла музыка. Там была жизнь.
Пить. Глоток свежей воды. Полжизни за бокал шампанского.
Виталик отогнал от себя наваждение. «В рубку не подняться. Перестреляют в самом начале. Не дадут даже ступить на первую ступень к оплоту сказочной жизни. Тогда, что?» Вопрос мучительно забился в голове, появилась боль, впившаяся в кору головного мозга. Странно, раньше так голова не болела, хотя и били по ней не меньше. Интересно, могли что-нибудь сделать с имплантатами, пока он находился в коме?
Зеки засуетились. У био началась непонятная возня с трупами. Никто не мог понять, что происходит. Тихо переговариваясь, они бросали редкие взгляды на Шефа, но тот сидел, как изваяние, изредка покачиваясь в трансе. Седой сосредоточился, выдержал паузу, и медленно, не привлекая внимания, пополз к краю их размещения, чтобы занять более выгодный наблюдательный пункт.
Джим, приподнявшись на руках, открыв рот, следил за ним.
Если бы киборги захотели, то сразу же раскрыли тайный помысел разведчика. Но у них совершенно не было времени уделять внимания какому-то живому человеку,
решившему поползать. Червяки тоже ползают после дождя. Никто не интересуется и не спрашивает у них почему. И Седой возвратился назад, под восторженный шепот таких же заговорщиков как он, победителем. Героем. Гай снисходительно похлопал его по бедру, признавая равного, вдохновленный чужим поступком.– Шеф! Эй, Шеф! Важные сведенья! Охрана спускает трупы в морозилку. Этим мясом потом станут кормить нас?
Виталик очнулся, предварительно повторив про себе пару раз услышанное. В вопросе его послышалось искреннее удивление:
– В морозильник?..
– Ага, - Седой кивнул головой и взволновано взглотнул, - мертвяков бросают в люк, они катятся по желобу и куда-то сваливаются. Я думаю, в морозильник.
– Под трюмом не может быть морозильника, - спокойно сказал Костров.
– Значит на этом корабле есть, - угрюмо возразил Джим, поддерживая теорию друга.
– Точно. Где-то же должны хранить трупы. Хотя бы для отчетности. Везде нужна отчетность! Это важно… - сказал доктор политологии. – Я много разных таблиц составлял для отчетности, я знаю!
– Трупы падают в сопло двигателя, - усмехнувшись, сказал Костров, - в походный крематорий.
– Так чего же ты молчал!!
– закричал Гай и занервничал, подозрительно зачесался, стукнул себя по голове, еще раз, - Давайте столкнем туда киборгов! Пусть горят в аду!
Все вздрогнули - так им понравилась предложенная мысль сумасшедшего. Послышались реплики: варианты исполнения.
– Мы очистим трюм от киборгов, и весь полигон станет нашим!!
– горячился Гай.
– Тогда мы уберем сетку, и не надо будет мне дыру вырезать, и сможем убить соседей! Что вы так на меня смотрите? Они из другой банды. Убить их – дело чести.
– пояснил он тем, кто не понял, зачем убивать таких же, как они. – Разве не так? Так! Давай те начнем уже убивать! Сил нет больше терпеть!
Костров остановил его поток слов взмахом пальца. Начал говорить:
– Предположим, мы сделаем невозможное действие. У киборгов на мосту из оружия - электрические палки. Мы их сомнем. Потом, те, кто уцелеет, закидает шапками тех, киборгов, что стоят с лучеметами на сорокаметровой высоте у шлюза. А дальше, что?
– задал вопрос Костров команде. Парни трогательно примолкли и виновато стали коситься друг на друга. Кто-то прикрикнул на Гая. Псих возразил:
– Да, я просто так сказал. Конечно, не надо никого убивать. Но! Вдруг бы вы согласились? Должен же я был попробовать. Пока не попробуешь предложить, не узнаешь ответ. Я вас проверял. Шеф, я их проверил. Ага.
Помолчали, наблюдая за работой био. Джим выпалил из себя то, что думал каждый:
– Как не хочется умирать!
– Кому хочется? Никому.
– Трусы!
– забрызгал слюной Гай.
– Жалкие трусы. Тараканы. Испугались био и забились в щель. Надо действовать! Немедленно. Пока нас всех не засунули в раствор вынашивать яйца. Давайте дружно навалимся и всех убьём! Что же вы сидите?!! Эх, мне бы, хотя бы троих, как я. Уж я бы развернулся!
– Думаем, - спокойно сказал Костров.