Мрак космоса
Шрифт:
– Откусил микрофон. Сейчас его переваривает желудок - принял за кусок мяса… Уходи, Шеф. Спасибо, друг. Но я в три раза тяжелее тебя. Никогда не выберемся.
– Зато я в три раза сильней тебя!
«Я же говорил! Я же тебя предупреждал! Зачем ты сюда полез? Всё равно в этой конторе медали не дают… Теперь подохнешь, как крыса. Точно. Как крыса».
– Заключенный, что у вас там происходит?
– спросил голос лейтенанта и наушники зашкаливало, они прямо рокотали, когда передавали фразу.
– Сэр, у нас полный порядок, сэр, - сказал Костров и лицо его невольно погримасничало,
– Это я!
– Идите прямо. В глубь корабля. Никуда не сворачивайте. Остановитесь перед третьим пролетом. Контролируйте друг друга. Смотрите не потеряйтесь. Сделайте связку между собой или держитесь за руки – главное не потеряйтесь. Постоянная связь. Всем очистить волну передачи.
– Никуда не пойдем!!
– сорвался на истеричный крик зек. – Поднимайся, давай!!
– Решил нас бросить!
– запаниковал Шило.
– Четко выполняйте мои инструкции. Мне нужно, чтобы вы прошли два отсека и остановились. Затем получите дальнейшую информацию. Выполнять! Вперед!
Глава 12
– Что он сказал? – удивился Васильев. – «Всем очистить волну передачи?» Я правильно понял?
Лейтенант забарабанил пальцами по крышке стола. Секретарь поставил перед ним поднос с горячим какао. Врангель выслушал доклад своих подчиненных - рядовых Хун Ли и Сина. Снял наушник. Посмотрел на командира.
– Сэр. Капсула на борту. Контейнер запаян в три оболочки. Порядок. Заключенные проходят санобработку. Ценные указания, сэр?
– Указаний нет, сержант.
Врангель позволил себе мимику бровями: нет, так нет. Затем склонил над передатчиком и снова увлекся работой. Дюпену было противно смотреть на этот театр.
– Сэр, визуальный сигнал из рубки, - сказал Васильев.
– Ну, - проворчал Рой и нахмурился, предчувствуя гадость.
– Секунду, - Васильев поднял указательный палец, не сводя взгляда с экрана. Кивнул.
– Сэр, нам дают пять минут. Потом произойдет расстыковка.
– Козлы, - проворчал лейтенант и сделал скучное лицо. – Из-за них проиграл.
– Значит ещё минус четыре, - спокойно изрек Врангель и обмяк в кресле. Глаза смотрели в донышко кружки. Странно, но почему-то ему никто какао не наливал.
***
Ёще рывок. Сил нет. Теперь уже каждая клеточка протестует против насилия над собой. Голос внутри замолк и вместе со здравым рассудком умирающе сипит. Так ему и надо. Полный злорадства. Зубы скалятся. На таком хорошем чувстве можно сделать следующий рывок.
– Шеф! Мы дошли.
Шанс. Он появился неожиданно. Парни сумели не заблудиться! Они действительно шли по прямой. И дошли. Нельзя опускать тело. Злорадство может больше не прийти и тогда силы иссякнут. Адреналин не ударит фонтаном в кровь, спасение сначала отодвинется на метр, потом на второй план и, наконец, исчезнет со всем.
Напрягся. В глазах пошли оранжевые круги. Черный омут мыслей заколыхался, и наверх стало медленно подниматься сознание.
Рывок!
А там, где сознание, там и разум.
Хочется распрямиться
и подняться. Встать с колен. Мышцы гудят.Виталик падает рядом с телом Гнома. Кровь колотится в голове. Шея мокрая от пота. Нестерпимо саднит натертая рана на шеи. Кожа сбита до мяса.
– Шеф! Где ты? Ответь!!
– Шеф!!
– Шеф!!
Два, слившихся вопля, привели в порядок нервную систему.
– Что вы кричите?
– Язык с трудом шевелится и слова звучат невнятно.
– Шеф? Это ты?!
– Что он сказал?!
– А, я знаю, что он сказал?!
– Не кричи на меня!!
– А, что ты мне глупые вопросы задаешь?! Шеф. Мы дошли!!
– Что вы видите вокруг себя?
– Какая оказывается, чудовищная сила воли должна быть, чтобы заставить себя говорить.
– Мы прошли два отсека. Стоим на лестничной площадке. Подниматься?
– Нет. Обойдите её. С внутренней стороны должен быть люк. Лестница закрывает его от глаз. Теперь вы его увидели?
– Да!
– Открывайте.
Заключенные злобно переговаривались и дышали, как сто человек.
– Есть!
Прямоугольная панель с шипением поднялась вверх.
– Мы под ступеньками.
***
– Сэр, время вышло. Приготовиться к сборке переходника?
Рой отрешенно кивнул. Поджатые губы. Желваки. Жилка мирно пульсирует на лбу, отсчитывая время.
***
Ноги делают шаги машинально. Руки намертво цепляются за перила.
Впереди мелькает спина Гнилого. Он с трудом тащит на контейнере поломанного при падении Гнома. Здоровяк тяжел. Костров знал. Подгонять никого не надо. Разве, что себя. «Только бы не упасть. Упаду. Не поднимусь. И никто меня не поднимет. Все ушли, одни мы остались на разбитой посудине. Страх одиночества гонит поскорее выбраться из мрачного места. А я не боюсь. Не боюсь».
Кажется, выполнил команду: закрыл люк и похлопал по серой обшивке, прощаясь с пережитым ужасом. А может жест был чисто машинальным, если бы кто-нибудь спросил, ввел бы в глубокое раздумье. Биологический мозг, наверняка бы сгорел, сжидился, вылился через ноздри, оголяя микросхемы, замыкая цепь. И тогда бы тело осталось навсегда в переходнике. А потом, те, кто не умер, смотрели бы сквозь маленький иллюминатор завороженными глазами, как он медленно парит в космосе в своем шикарном скафандре. Раскинув руки, пытаясь обнять звезды. Это было бы одинокое плаванье в бескрайнем море. Он бы мог стать героем или космическим мусором. О нем вспоминали бы в редкие минуты отдыха или…
Черт! Что за мысли?.. Вперед! Не хватало еще сдохнуть в трубе.
Да, биологический мозг не выдержал бы нагрузок, но человеческий? Жаль, что такая ерунда никого не интересует.
Обида придала сил, в свою очередь Син поддержал под руку, не давая распластаться после невесомости в переходном канале, под тяжестью искусственного притяжения в шлюзном отсеке, помог не свалиться, и не сдохнуть от усталости. Предметы вертелись перед глазами.
– Хватит притворяться!!
– прокричал в лицо Миг Ху и толкнул в дверь в след за остальными. Гнилой поддержал, не давая наступить на лежащего, на полу Гнома.