Мраморное надгробие

Что скрывается там? Черт подери, кажется,теперь я в полной мере поняла замысел Хичкока – действительно нет ничего страшней запертой двери.

– Ну так что? Уже не такая смелая, а, малышка Тесса?
– осведомила Джой с насмешкой и почему-то грустью.

Похоже, парень посчитал, что его уход из «Белой розы» откладывается на неопределенный срок.

Неужели Джой думает, что я настолько жалкая и слабая? Неужели он считает, будто я струсила?

Вот только ничего подобного! Я не струсила. Точней, я струсила не настолько сильно, чтобы бросить все и сбежать. Я – Тесса Дюпон, дочь Рене ?рно. Я не имею права отступить, даже если вокруг меня разверзся ад, я все равно не могу отступить.

Мне есть за кого бороться.

– Не такая смелая, - не стала cпорить с очевидным я.

– Так что же сбежишь?

Джой замер, похоже готовясь сейчас слышать любой мой ответ. Интересно, а если я всё-таки решу все бросить, сбежать из города, попытается ли Джой меня убить в отместку? Так сразу не скажешь. В конце концов, он знает, кто меня защищает. Конечно, Барону Самди нет входа в «Белую розу»… но способ найти он сможет! ? гнев божества мертвых – то, что может настигнуть даже призрака.

– Я спущусь вниз, – заявила я.

Каждое моё слово было как удар молотком. Чёткое. Твёрдое. Непоколебимое. Я была одной из Ковена, плоть от плоти, я должна быть смелой и решительной.

– Но, похоже, не сейчас?
– Джой все еще горько посмеивался.

– Не сейчас, - согласилась я. – Я не могу спуститься, никому не сказав. Если я исчезну, мои родные должны знать, что со мной. И должны знать, что спасать меня бесполезно.

Да и как самом деле меня выручить, если я пропаду в бездне под «Розой»? Подозреваю, никто в доме не сможет увидеть эти двери, не говоря уже о том, чтобы пройти через них спуститься вниз. Разве что у Кристиана есть шансы, он ведь уже переходил за мной на темную сторону особняка.

Призрак пожал плечами.

– Хорошая девочка Тесса.

Кажется, это было оскорбление, по крайней мере,так оно было задумано. Однако оно не особо сильно волновало меня, ведь все так и есть – да, я была хорошей девочкой. Я любила свою семью. Я обожала своего отца. Я не хотела причинять родным больше боли, чем требуется. Разве это так ужасно? Разве это знак слабости?

По-моему, нет.

Простояв у дверей в нерешительности несколько минут, я поднялась наверх со странным чувством, что это конец. Возможно, конец мне. Возможно, конец Дюпонов. Возможно, конец «Белой розы».

Но хотелось бы, чтобы это был всех бед моего семейства. Окончательный и бесповоротный.

Тётя Жаннет словно бы, что-то почувствовала. Впрочем, удивляться было нечему – она же всегда все чувствует. Писательница выкатилась ко мне на своей инвалидной коляске, едва я только поднялась на первый этаж.

– Племянница, зачем тебе понадобилось бродить в этом ужасном месте?

?сли существовало на свете что-то действительно бесполезное и нелепое – это враньё тете Жаннет.

– Мне показали… – потупившись, произнесла я. – Показали проход вниз.

Мадемуазель смотрела на меня задумчиво. И скорбно.

– Боюсь представить, кто же показал, – мрачно произнесла тётя Жаннет.

Разумеется, она подозревала, кто именно поделился со мной подобной бесценной информацией. Только одна душа во всей «Белой розе» проходила через ту дверь.

– Я видела двери, - сообщила я неуверенно.

Описать, что же именно за двери предстали передо мной, вот так сразу не вышло. Что я могла сказать? Что я видела проход вниз?

Рядом раздался смешок. Джой та? и ошивалcя поблизости, он никуда не ушел. Привидению доставляла удовольствие эта затянувшаяся трагедия. Ну, разумеется, он не испытывал добрых чувств к Дюпонам. Наши страдания приносили ему одну только радость.

– И куда же ведут те двери?
– осведомилась тетя. Правду она знала и без того – но она хотела услышать ее еще и от меня.

Я сглотнула.

– Они ведут вниз, туда, где держали Джоя. Что бы ни отравляло «Белую розу», оно кроется там. Оно ждет меня.

Тётя не переменилась в лице, однако побледнела так сильно, что мне подумалось – она вот-вот лишится чувств.

А ведь речь идет о Мадемуазель, чье самообладание наверняка стало легендой в Новом Орлеане. Эта женщина когда-то написала собственной кровью то слово, которое спасло ей жизнь. Она не боялась ничего и никогo. Ну разве что кроме младшей сестры Анаис.

И вот теперь Жаннет Дюпон трепещет как лист на ветру.

– Оно никого не ждет! И никого не дождется! – воскликнула словно в отчаянии писательница. Ее руки вцепились в подлокотники кресла, костяшки тонких пальцев побелели.

Я упрямо сжала губы.

Всем было очевидно, что бросать дело посередине нельзя. Следовало уничтожить то зло, что скрывалось под домом.

– Ты хоть представляешь, что случится с Рене?
– попыталась урезонить меня родственница.
– Твой отец просто ?е переживет, если с тобoй что-то случится! Оставь уже, наконец, свои мечты о подвиге – отца ты спасла!

Я ни капли не сомневалась, что мой отец безумно расстроится, еcли я исчезну, пропаду где-то там, в темноте под домом. Однако это не отменяет того факта, что он Месье и отвечает за свою семью и весь Ковен. Я не единственный ребенок Рене Арно, в конце концов.

Нельзя было оставлять такую угрозу. Нельзя было позволить «Белой розе» умереть.

– Папа поймёт, - тихо отозвалась я.

Издевательский зааплодировал Джой – спектакль ему все также нравился. Мадемуазель скривилась и выругалась – тихо и по-французски, я даже не поняла, что именно она сказала, но интонации… О, это были те интонации, которыми проклинают или посылают в те места, которые приличным девушкам знать не полагается.

– Пусть этот клоун уйдет! – воскликнула писательница. Её взгляд бездумно блуждал вокруг, но, разумеется, не мог заметить призрака. Джой так и оcтавался для неё невидим.
– Ему совершенно не нужно слушать наш разговор!

Увы, у меня не было власти, чтобы указывать привидениям, что делать, а что – нет. Для этого я была всего лишь обычный девчонкой. Пока что.

Однако я всегда могла просто попросить.

– Пожалуйста, – мягко обратилась я к Джою, – оставь нас.

Я всего лишь просила. Привидение явно недовольно скривилось, однако покорно исчезло. Все стихло. Мы с тётей Жаннет остались одни.

– Никогда не понимала, каким образом тебе удаётся ладить с этим чудoвищем, - вздохнула моя тётя.

– Сама не понимаю.

ГЛАВА 12

Назад дороги нет

Наивно было рассчитывать, что меня вот так легко отпустят совершать подвиг во имя всех Дюпонов Нового ?рлеана. О нет, это дело непременно следовало обсудить на семейном совете, хотя, кажется, все и без того обговорили уже каждую деталь по несколько раз.

Старшие были чрезвычайно сильно возмущены тем фактом, что мне, ребенку, придется рисковать собственной жизнью. Особенно сильно и бурно протестовала тётя Вирджинии, хотя мы так с ней и не поладили. Вероятно, всё дело было в том, что младшая из оставшихся в живых дочерей Мадам все ещё не могла простить себе, что пыталась меня убить. В итоге теперь ради искупления прежних грехов тётя Вирджинии старалась заботится обо мне куда больше, чем это было нужно. Она была категорически против того, чтоб я отправлялась в подземелье под «Розой».