Мучимые ересями

Халбрукская Лощина не сомневался, что с уходом Зелёной Горы более консервативные — и амбициозные — дворяне Шарлиен будут готовы прийти к тихому, негласному взаимопониманию с ним, несмотря на прошлую вражду. К тому времени, когда Шарлиен сама прибудет в Чизхольм, он и его новообретённые союзники будут твёрдо контролировать ситуацию, и в этот момент Шарлиен обнаружит, что оказалась под комфортным, но надёжным — и очень тщательным — домашним арестом, в то время как Халбрукская Лощина будет проводить в жизнь «её» новую политику.

К несчастью, как указал Хэлком Шумею, этот план мог вообще не сработать — во всяком случае, в долгосрочной перспективе. Вот почему он разработал свою собственную, совершенно иную стратегию. И как ни раздражало епископа неожиданное прибытие Халбрукской Лощины, более зрелые размышления показали ему, что за глупым решением герцога стоит рука Божья. В конце концов, его реакция на то, что они на самом деле намеревались сделать, при любых раскладах была бы в лучшем случае проблематичной, тогда как сейчас…

— Я понимаю ход ваших мыслей, Ваша Светлость, — сказал Хэлком с лёгким сожалением, когда Митран Дейвис, лидер одной из групп Храмовых Лоялистов, вошёл в кухонную дверь позади сидящего Халбрукской Лощины. — И, учитывая обстоятельства, возможно, не так уж и плохо, что вы решили приехать.

— Я рад, что вы можете понять мою точку зрения, — сказал Халбрукская Лощина. — Как я уже сказал, очень важно, чтобы Шарлиен никогда не догадалась, что я был здесь. Поэтому…

Его голос превратился в отвратительное бульканье, так как Дэйвис схватил его за волосы, запрокинул голову назад и перерезал горло.

Хэлком оттолкнулся от стола с гримасой отвращения, так как на него хлынул поток крови. Часть брызг разлетелась по его собственной куртке, и его гримаса усилилась. Он инстинктивно потёр их, но его взгляд не отрывался от лица Халбрукской Лощины, когда глаза герцога распахнулись от ужасающего удивления, а затем навсегда потеряли всякое выражение.

— Мне очень жаль, Ваша Светлость, — мягко сказал Хэлком, протягивая руку через стол, чтобы закрыть глаза мертвеца. — Но, по-моему, это действительно наилучший выход.

Он сделал глубокий вдох, подавляя рвотный позыв, так как медный запах крови и вонь опорожнённых кишок заполнили кухню, и посмотрел на Дейвиса.

— Мне жаль, что нам пришлось это сделать, Митран. Возможно, он был глупцом, и мы все знаем, что у него были и личные политические амбиции. Но он также был сыном Матери-Церкви.

Дейвис кивнул, вытирая кинжал о куртку герцога, а затем приподнял одну бровь.

— Что нам сделать с телом, милорд? — деловито спросил он.

— Нам придётся подумать об этом, — признался Хэлком. — Я склоняюсь к теории, что лучше всего для него было бы просто исчезнуть… возможно, стать ещё одна жертвой черисийских наёмных убийц. Это будет зависеть от того, насколько эффективно мастер Кейри сумел прикрыть себя и что именно герцог сказал людям в Теллесберге насчёт того, что он намерен делать. А пока положи его вместе с его оруженосцами.

.XIV.

Конвент Святой Агты,

Графство Хребтовой Впадины,

Королевство Черис

Снайпер, убивший Уиллиса Гейрата, застыл совершенно неподвижно.

Возможность прикончить командира телохранителей Шарлиен была неожиданным даром Божьим, и он воспользовался ею без всякого приказа. Конечно, в конце концов капитану всё равно пришлось бы умереть — в живых, после этого ночного дела, не осталось бы никого — но вероятность того, что он бы закричал или кто-то из его людей увидел, как он упал, была вполне реальной. С другой стороны, расстояние было меньше сорока ярдов, а стрелок с детства не промахивался. По его мнению, шансы были в пользу бесшумного убийства, и устранение главнокомандующего телохранителей показалось ему стоящим риска.

Он напряжённо прислушался, но не услышал ничего, кроме раскатов грома на западе и шума предгрозового ветра, вздыхающего в кронах деревьев вокруг него.

«Хорошо», — подумал он и осторожно и тихо заново взвёл арбалет.

* * *

Эдвирд Сихемпер, нахмурившись, взглянул на небо, когда полная тьма опустилась на Святую Агту. Территория конвента была тускло освещена светом свечей, льющимся из различных окон, а витражи часовни конвента тепло светились. Узоры на окнах были простыми, как и подобает конвенту, посвящённому святому, который являлся сторонником аскетической жизни и дал обеты бедности и служения, но цвета были насыщенно яркими.

«И они совсем не помогут мне видеть в темноте», — сердито подумал он.

Света было как раз достаточно, чтобы сделать тени ещё более непроницаемыми, и всё станет ещё хуже, как только дождь начнёт идти всерьёз, если только он не ошибся в своих догадках.

«Конечно, я смогу прекрасно всё видеть во время вспышек молний».

При этой мысли его хмурый взгляд превратился в гримасу. Размышления о том, какой эффект дождь произведёт на такие мелочи, как кольчуги, кирасы, клинки мечей, пистолеты, ружейные стволы, штыки, и всё остальное, сделанное из стали, почему-то не заставляли его чувствовать себя значительно лучше. Тем не менее, он и раньше попадал под дождь, и до сих пор ни разу не растаял.

Пожатием плеч он отбросил это беспокойство и вернулся к мысли, которая заставила его нахмуриться первоначально.

Капитан Гейрат должен был вернуться уже полчаса назад. Капитан был энергичным человеком, не склонным терять время попусту. К этому времени он успел бы дважды обойти конвент, но его нигде не было видно.

«Вероятно, он нашёл кого-то, кто, по его мнению, нуждался в небольшой… консультации», — подумал Сихемпер. — «Да поможет Бог любому, кто, по его мнению, бездельничает в этом подразделении! С другой стороны, кто мог быть настолько глуп, чтобы вообще сделать это?»

Он снова нахмурился, на этот раз сильнее, чем прежде, и взглянул на сержанта Тирнира. Тирнир, ещё один чизхольмец, был с императрицей последние восемь лет, что делало его логичным выбором на то, чтобы разделить сегодня с Сихемпером дежурство у дверей гостевого дома.

— Хотел бы я знать, почему задерживается капитан? — поинтересовался вслух Сихемпер.

— Я как раз думал о том же, — ответил Тирнир.

— Возможно, ничего особенного не случилось, но это на него не похоже, — продолжил Сихемпер. — Беги к главным воротам, Бриндин. Посмотри, там ли он.

— А если его там нет?

— Тогда оббеги вокруг сам. Нет, подожди. Если они его не видели, попроси лейтенанта послать кого-нибудь другого вокруг на его поиски, а сам возвращайся сюда.

— Понял, — лаконично ответил Тирнир и побежал трусцой прочь по ухоженному газону конвента.

* * *

Человек, припавший к земле на лугу сразу за фруктовым садом, медленно выпрямился, как только наступила полная темнота. Лицо Нейлиса Ларака было покрыто чёрной краской, а его тёмная одежда плавно сливалась с окружавшей его ночью. Никто не смог бы увидеть его с расстояния более нескольких ярдов. На самом деле, даже сам Ларак не мог видеть других людей, находящихся здесь под его командованием. Не то чтобы он беспокоился о них; ему не нужно было видеть их, чтобы знать, где они находятся, учитывая, как часто они репетировали эту конкретную задачу.