Мучимые ересями

— Это будет иметь последствия как для вас лично, так и для корисандийских дворян и простолюдинов. Я сожалею об этом, но не могу изменить этого. Я также признаю… неустойчивое положение, в котором вы оба окажетесь, потенциальную возможность фракционной вражды в случае оспаривания престолонаследия и все другие крайне дестабилизирующие последствия убийства князя Гектора. Несомненно, это убийство также повлияет на условия, которые вы оба можете принять и, что ещё более важно, убедить или заставить принять других вельмож Корисанда. Я тоже это признаю и буду иметь это в виду в любом разговоре между нами. Тем не менее, любые условия, к которым мы в конце концов придём, будут моими. Я не могу согласиться ни на что меньшее, и, откровенно говоря, ваше военное положение не даёт вам права требовать ничего большего.

Он снова сделал паузу, давая своим словам возможность полностью уложиться в их головах, затем откинулся на спинку стула, продолжая рассматривать их через стол.

— Есть причина, по которой я говорю с вами напрямую, без толпы советников и без ширм послов. Я хочу, чтобы не было никаких недопониманий, никаких серых зон. И я хочу, чтобы вы знали и могли сказать любому, кто спросит, что вы говорили непосредственно со мной. Что какие бы условия в конечном счёте ни были предложены Корисанду, это мои условия. Что если я не приму ничего меньшего, то и не потребую ничего большего постфактум.

— Я высоко ценю вашу откровенность, Ваше Величество, — сказал Каменная Наковальня через мгновение. — Не стану притворяться, что мне понравилось всё, что вы сказали, потому что это не так. И хотя я могу понять и оценить ваше положение, я не испытываю большого искушения пожертвовать интересами Корисанда, или князя Дейвина, ради интересов Черис. Тем не менее, я так же не могу оспаривать и ваш анализ нынешней военной ситуации. И независимо от того, были ли вы причастны к убийству князя Гектора и кронпринца Гектора, ваш анализ внутренних последствий для Княжества очень близок к нашей с графом Тартаряном точке зрения на них. Ни один из нас не хочет ситуации, в которой вооружённое сопротивление черисийскому правлению или даже конфликт между нашими собственными внутренними фракциями, приведёт к карательным мерам черисийцев против подданных князя Дейвина.

Он внимательно следил за выражением лица Кайлеба, пока тот говорил, и теперь император слегка улыбнулся.

— Я заметил, что вы только что упомянули «Князя Дейвина», милорд, — заметил он.

— Он законный наследник князя Гектора, — заметил Каменная Наковальня.

— Верно, — согласился Кайлеб. — К сожалению, он сейчас не в княжестве, не так ли?

Оба корисандийских графа напряглись, и Кайлеб пожал плечами.

— Я понимаю, что это не общедоступные сведенья, даже во Дворце, джентльмены. Тем не менее, моим агентам и мне стало известно о его отсутствии и об отсутствии принцессы Айрис. На самом деле, мне очень кажется, что один из моих крейсеров был очень близок к тому, чтобы схватить их обоих. Скажите, прав ли я, подозревая, что харчонгский галеон «Крыло», который по какой-то странной причине перевозил груз черисийского сельскохозяйственного оборудования из Черис в Швэй прямо через середину нашей блокады Корисанда, на самом деле перевозил в то же самое время гораздо более ценный груз?

На этот раз тревога rорисандийцев была очевидна, и Кайлеб покачал головой.

— Милорды, хотя мне больно признавать, что мой Флот на самом деле не является непогрешимым, на этот раз, ваши усилия увенчались успехом, и мы отправили «Крыло» в путь с нашим благословением. — Он поморщился, но в его глазах тоже мелькнул и лёгкий огонёк. — Однако, некоторые другие мои источники подтвердили отсутствие принцессы Айрис и принца Дейвина в Корисанде, а изучение отчёта капитана «Рассветной Звезды» указывает на присутствие трёх пассажиров на борту таинственного «Крыла». Я также отмечаю отсутствие графа Кориса на нашей сегодняшней встрече, и я довольно сильно сомневаюсь, что вы двое просто по рассеянности оставили бы его. И, наконец, если бы я был князем Гектором и решил отправить свою дочь и младшего сына в безопасное место, я мог бы представить себе очень немногих из моих советников, кому я мог бы без колебаний доверить их. На самом деле, я могу представить только трёх или четырёх, и двое из них сидят сегодня утром на вашей стороне стола. Это наводит меня на мысль, что «торговый агент» и двое его детей, указанные в манифесте «Крыла», на самом деле были графом Корисом, принцессой Айрис и принцем Дейвином.

Тартарян и Каменная Наковальня посмотрели друг для друга. Затем Тартарян повернулся обратно к Кайлебу.

— Поскольку в конечном счёте нет смысла притворяться, что это не так, я полагаю, мы можем признать, что вы правы, Ваше Величество.

— Я так и думал. — Кайлеб кивнул. — И, отвечая на вопрос, который вы не задали, милорд, я бы предположил, что все трое благополучно добрались до места своего назначения. Очевидно, никто не может гарантировать капризы ветра или погоды — вы, как адмирал, знаете это так же хорошо, как и я — но ваша маленькая уловка полностью обманула единственный из моих крейсеров, который действительно перехватил «Крыло», с чем я вас и поздравляю. Хотя на данный момент это несколько усложняет обе наши проблемы, не так ли?

На самом деле Кайлеб знал, что Айрис и Дейвин добрались до бухты Швэй без дальнейших происшествий.

— Я думаю, вы могли бы сказать, что это представляет собой, по крайней мере, небольшое осложнение, — криво усмехнулся Тартарян.

— Иначе и быть не могло, — согласился Кайлеб. — И судя по вашему выбору слов, милорд, — он посмотрел на Каменную Наковальню, — кажется очевидным, что вы с графом Тартаряном — и, я предположил бы, Советом — договорились признать Дейвина князем Корисанда, несмотря на его отсутствие. И это несмотря на наличие других потенциальных претендентов на корону.

— Договорились, — коротко ответил Каменная Наковальня.

— Я думаю, что это был, вероятно, ваш самый мудрый выбор, учитывая обстоятельства, — сказал Кайлеб. — С другой стороны, это, несомненно, создаст некоторые трудности. Я буду откровенен, милорды — учитывая многолетние отношения между Черис и Корисандом, мысль о том, чтобы оставить на корисандийском троне кого-то из членов Дома князя Гектора, даже в качестве вассала Черисийской Империи, едва ли привлекает меня. Мысль о том, что наследник престола находится за пределами княжества и — простите меня, но мы все знаем, что это правда — в положении, которое наши враги могут использовать в качестве инструмента против Черис, ещё менее привлекательна.

— Как бы это ни было привлекательно или непривлекательно, Ваше Величество, мы с графом Тартаряном не имеем ни права, ни желания свергать нашего законного князя.

— И я вижу, что вы намерены поупрямиться в этом, — короткая улыбка Кайлеба лишила его слова большей части их остроты.

— Да, Ваше Величество, — твёрдо ответил Каменная Наковальня.

— Это может удивить вас, милорд, но я не только уважаю вашу честность, но и во многом согласен с вашим решением.

Брови Каменной Наковальни слегка приподнялись, и Кайлеб резко хмыкнул.

— Не поймите меня превратно, милорд. Соглашаться с вами — это не то же самое, что одобрительно относиться к этой ситуации. Тем не менее, создание в данный момент спора о порядке престолонаследия не было бы полезным ни одному из нас. А это значит, что я готов признать юного Дейвина в качестве законного князя Корисанда, а так же герцога Менчира.

Язык тела обоих корисандийцев показал, что они, казалось, немного расслабились, но Кайлеб ещё не закончил.

— Что именно в конечном итоге станет с притязаниями Дейвина на корону, пока остаётся под вопросом. Если он желает сохранить её — или, если уж на то пошло, своё герцогство — он должен будет присягнуть на верность мне и императрице Шарлиен, что также будет справедливо для любого другого члена корисандийской знати. И я не буду утверждать его ни в одном из его достоинств, пока он находится на территории любого другого королевства. Я не буду лишать его их, но и не буду подтверждать их, пока не буду уверен, что он сам себе хозяин и не находится под чьим-либо контролем. До тех пор, пока я не буду в этом уверен, его герцогством вместо него будет управлять кто-то по моему собственному выбору. Я бы предпочёл, чтобы этим кем-то был корисандиец, а не иностранец, навязанный Менчиру, и я был бы признателен за ваши предложения относительно подходящего управляющего.

Каменная Наковальня и Тартарян снова переглянулись. Однако никто из них не произнёс ни слова, и они снова повернулись к Кайлебу.

— Что именно вы требуете от Корисанда, Ваше Величество? — прямо спросил Каменная Наковальня.

— Думаю, я уже изложил свои основные соображения, милорд. В частности, я потребую, чтобы Корисанд признал черисийскую верховную власть, и чтобы все члены корисандийской знати поклялись в верности, индивидуально, Черисийской Короне. Мне потребуется сотрудничество вашего собственного Парламента и ваших магистров права в интеграции корисандийского и черисийского права. Я потребую официального признания со стороны Корисанда роспуска Лиги Корисанда и признания уже совершившейся постоянной интеграции Зебедайи в Империю в качестве отдельной провинции. Я назначу в Корисанд губернатора, действующего от моего имени и имени императрицы Шарлиен и поддержанного черисийским гарнизоном. Все корисандийские военные корабли должны будут сдаться и будут интегрированы в Имперский Черисийский Флот, а все корисандийские армейские подразделения будут расформированы. И я буду настаивать — по причинам, которые, я уверен, вы оба поймете — на строгом ограничении числа вооружённых слуг, которых может содержать любой корисандийский дворянин.