Муза

Близнецы, Дебер и Киб, - мастера коварного шепота, который заставляет людей сомневаться в себе. Сейчас это называют "негативным самообманом", хотя ничего "самообманного" в этом нет. Большинство людей считают, что их мысли не поддаются контролю, а Дебер и Киб превратили это убеждение в искусство. Неудивительно, что они практически уничтожили веру Коула Мэтисона в себя - артисты становятся самой легкой добычей.

"Они могут сгнить, эти вмешивающиеся суки", - рычу я. "Если кто-то и доведет Коула Мэтисона до окончательного отчаяния, то это буду я".

"Твоя бравада впечатляет, Амбри, но это только слова. Слова".

"У меня есть план".

Не успеваю я произнести эти слова, как они быстро приходят, все сразу. План настолько совершенен, что я сам себе поражаюсь. План, который достигает моих целей и в то же время...

Позволяющий мне задержать Коула Мэтисона еще немного?

"Заманить несчастного человека на верную смерть - дело, конечно, благородное, - говорю я, - но не очень сложное. Гораздо сложнее соблазнить того, кто достиг вершины славы, богатства и успеха". Я считаю на пальцах. "Элвис, Хендрикс, Мэрилин... Наши победы, все. Победы, которые делают волны".

Сомнительное выражение лица Эйшет смягчается. "Вы собираетесь поднять этого жалкого мальчишку до высот, подобных Хендриксу?"

"Что-то вроде этого. Он будет рисовать меня".

Она фыркает. "Конечно. Твое эго всегда требовало столько же поглаживаний, сколько и все остальное".

"Я не воспользуюсь работой Близнецов, я ее отменю. Я подниму Коула Мэтисона и дам ему все, о чем он когда-либо мечтал. Когда все его мечты сбудутся, я повергну его в окончательное отчаяние. Тогда никто не усомнится в моей преданности".

И если мне случится исправить свое вычеркивание из семейной родословной с помощью своего портрета в то же самое время, так тому и быть. Я заслужил это, в конце концов.

"Иерархия не одобряет реалистичного изображения нашего рода", - говорит Эйшет. "Не может быть никаких доказательств нашего существования. Ты это знаешь".

Я закатываю глаза. "Я не знаю, когда ты в последний раз переходила на другую сторону, голубка, но по этой стороне плавает бесчисленное множество темных и развратных изображений. Возможно, ты слышала об Интернете?"

Риторический вопрос. Интернет был идеей, нашептанной людям одним из наших - Ширри, Королевой Безумия - во второй половине прошлого века. Празднования были грандиозными и длились веками. У меня до сих пор остались следы от укусов.

"Кроме того", - говорю я. "Ты видела наши изображения в гримуарах. Все копыта и хвосты".

"Похоже, это излишне", - говорит Эйшет через мгновение. "Твой человек на краю пропасти; тебе нужно только подтолкнуть его".

"Да, я его подтолкну", - заявляю я. "Я доставлю его Асмодею. Он мой подопечный, а не Деберы или Кибы. Слава принадлежит мне и только мне. Я не стану ее делить". Я прижимаю палец к груди. "Он мой".

Странное возбуждение, которое вызывают во мне эти слова, не похоже на то, что я чувствовал за все годы существования демонической сущности. Он теплее, мягче, но в то же время такой же сильный, как и мой обычный голод. Дремлющие эмоции пытаются проснуться. Я замечаю, что мой палец лежит прямо на сердце.

Проклятый ад.

Я тянусь к своему бокалу и выпиваю бренди, желая, чтобы оно хоть как-то подействовало на меня. На долгий миг меня охватывает страх, что Эйшет прочтет слабость, написанную на моем лице. Она заберет меня к Асмодею, где я проведу тысячелетие в немыслимых муках. Возможно, я заслуживаю этого. Возможно, я становлюсь мягкотелым. Я содрогаюсь от этого слова.

Но суккуб поднимается, ее кожистые крылья трепещут достаточно, чтобы поднять ее с дивана на пол. "Признаю, твой план интригует... если ты сможешь его осуществить".

Я облегченно вздыхаю. "Вы не видели его таланта. Все произойдет именно так, как я говорю".

"Я очень надеюсь на это, ради вашего блага". Она отходит к окну, где останавливается. "Предупреждение, Амбри. Потому что когда-то ты был моим любовником и другом".

"Когда-то?"

Она не улыбается. "Следи за тем, чтобы, вознося своего человека к славе и богатству, ты не забывал, кому причитается настоящая слава".

Я склоняю голову в наименьшем из поклонов. "Асмодей не будет разочарован".

"Проследи, чтобы он не разочаровался. Будет очень жаль, если он отрежет твой великолепный член и скормит его своим импам".

Ее тело складывается внутрь и вверх, и Эйшет принимает форму аникорпа. Большая летучая мышь с кроваво-красными глазами непристойно хлопает в моей гостиной, а затем улетает в ночь.

Я закрываю окно, затем опираюсь руками на подоконник. С дрожащим выдохом я поднимаю голову и вижу свое отражение в стекле. Мое утонченное лицо искажено мукой. Я тут же напрягаюсь, встаю прямо и поправляю пиджак. Я тоже разглаживаю свое выражение лица, делаю его бесстрастным. Холодным. Смертоносным.

Все произойдет именно так, как я говорю.

И все же, и все же...

Перевод: https://t.me/justbooks18

Глава 7

"Мне жаль, Коул", - сказал Марк О'Ши в конце моей смены в пабе на следующий день. На лице моего босса была маска искреннего беспокойства и сожаления. "Просто бизнес в эти дни идет слишком медленно. Спад".

"Верно", - сказал я, мой тон был ровным. "Я понимаю".

"Извините, что заставил вас прийти сюда, но я хотел сказать вам об этом лично". Он изучал мое лицо, его брови нахмурились от беспокойства. "Как только он возьмет трубку - в ту самую чертову секунду - я позвоню тебе".

"Я ценю это".

Марк поджал губы. "С тобой все будет в порядке?"

"Да", - сказал я, сумев слабо улыбнуться. "Я буду в порядке".

Выражение лица моего босса-бывшего босса было сомнительным. Он вложил мне в руку конверт. "Ваша зарплата плюс несколько дополнительных фунтов. И позвоните мне, если вам что-нибудь понадобится".