Муж мой - враг мой

Миг — и черная молния врезается в живот, почти опрокинув меня вместе с креслом.

И я расхохотался, позволяя Шорку делать вид, что он остервенело рвет на мне рубашку в попытках добраться до внутренностей, но стоило протянуть ладонь, как в нее тут же ткнулась покрытая шелковистой шерстью голова.

— Хозяин вернулся, — нечисть выскалила в широкой улыбке многочисленные мелкие зубы, и длинный змеиный хвост довольно хлестнул по подлокотникам.. — Замок грустил без хозяина!

— Незаметно, — пробормотал я. — Кажется, тут наоборот было очень весело.

— Не-е, — не согласился Шорк. — Ску-учно.

— Выкладывай, чем она занималась?

Я приставил замкового питомца приглядывать за супругой в первый же день, но вот отчета стребовать до сих пор не пришлось.

— Спала, кушала, платья надевала, еще платья, много-много-платьев, потом гуляла, потом кушала, потом меняла платье, потом…

— Стоп, — с трудом удержав смешок, оборвал я, — “кушала” и “платья” опускаем.

Рубиново красные глаза остекленели, Шорк замер, будто пораженный заклятием оцепенения. Кажется, в его маленькой голове сейчас в спешном порядке вычеркивались “кушала и платья” и шло судорожное вычисление того, что выходит в остатке.

Он растопырил длинные когтистые пальцы и начал загибать по одному:

— Вышивала, читала, гуляла, разговаривала, разговаривала, разговаривала…

— С кем разговаривала?

— С бывшей хозяйкой и ее женщинами, с городскими, у которых нити да иголки, — принялся перечислять инородец, которого сколько ни учи, а втолковать человеческую иерархию и систему именований так и не удалось, — с хозяйкой-которая-не-хозяйка, с девицами, которые хвостом ходят и меняются, с маленькой… и все почитай.

— О чем разговаривала?

Инородец поскреб лапой затылок и развел крыльями — да о ерунде всякой, хозяин, не достойной даже не то что упоминания, а и запоминания!

Я вздохнул. Шорк был дивно полезной зверушкой, но все же зачастую себе на уме. Я рассеянно поглаживал короткую шерстку, наблюдая как нечисть довольно жмурится. А Шорк вдруг, понизив голос, доверительно произнес:

— Она хорошая хозяйка, хозяин. Сильная! Глупая пока, правда, но Шорк научит! Шорк умный! И полезный!

Он горделиво вытянулся на змеином хвосте.

— Где она сейчас?

— Спит, хозяин.

— Спит… — произнес я вслух сам себе. — Ну пусть спит. На-ка тебе, заслужил.

Я достал из кармана брюк свернутый платок. Шорк принюхался, осторожно развернул и тут же спальню огласили сдержанные восторженные попискивания и довольное урчание — инородец перебирал привезенные специально для него сокровища — несколько виверньих клыков.

Что он с ними делал, я понятия не имел, но подозревал, что в душе нечисти живет то ли увлеченный коллекционер, то ли ученый-биолог.

С хрустом потянувшись, я отправился в кровать — утро вечера мудренее.

Жену я застал в разгар утреннего туалета.

Она уже облачилась в одно из своих “старых” домашних платьев — в крупную, вызывающе-красную клетку, и смиренно сидела перед зеркалом, позволяя камеристке скользить щеткой по волосам.

Наши взгляды встретились в отражении зеркала, и Нисайем почти сразу опустила ресницы.

— Доброе утро, ваша светлость, — и снова примерна, и снова тиха.

— Сегодня я отправляюсь с докладом в столицу, — сообщил я герцогине. — Меня не будет весь день, возможно, и на ужине тоже.

— Хорошо, ваша светлость.

— Я хотел предложить вам отправиться вместе со мной.

Густые ресницы снова взметнулись вверх. В витражном солнечном свете глаза вдруг оказались насыщенного зеленого оттенка, совсем не бледного.

И все-таки красный ей не идет.

— Я должна вас сопровождать?

— Я отправляюсь с докладом его величеству и, вероятно, буду занят большую часть дня, так что не смогу составить вам компанию. Но вы могли бы развеяться, возможно, повидать знакомых, пройтись по магазинам. И мы могли бы остаться в столице на ночь.

В зеркале отразилась отчаянная борьба. Кажется, мое предложение ее заинтересовало, но в то же время ей что-то категорически мешало его принять. Или она по-прежнему меня боится, и ночь упоминать не стоило?

— Благодарю, ваша светлость, — произнесла она наконец. — Но если я вам там не нужна, я предпочла бы остаться в замке.

Внутри шевельнулась досада.

— Вы уверены?

— Да, ваша светлость, уверена, — подтвердила девица.

Я постоял еще несколько мгновений, наблюдая как щетка скользит по длинным каштановым прядям. И вышел.

Как знает.

День в столице превратился в ночь в столице и в новый день в столице.

Его величество при моем появлении радостно распахнул объятия: Вейлерон, тебя-то нам тут для полного счастья и не хватало! И втянул в военный совет. Донесения из прочих пограничных гарнизонов тоже были не утешительные. Аласс, дорогой тесть, сухо уведомил меня, что идут волнения нечисти вдоль всей границы герцогства.

Слов “Великая Волна” никто не произносил, но они висели в воздухе.

Карты, схемы, прогнозы, исследования активности, доклады-доклады-доклады. Оценка рисков. Превентивные меры. Доклады-доклады-доклады…

Я переступил порог замка Страж только поздним вечером следующего дня.

— Алиссандр! — на глазах у матери блестели слезы. — Алиссандр, как хорошо, что ты вернулся. Твоя жена со своими девками со скандалом выставила Мириам из дома. Боги, это была безобразная сцена! Ты бы только знал, о чем теперь шепчут слуги! Потом она укатила из замка, а вернувшись, отказалась даже словом со мной обмолвиться! Исчезла, и теперь мы понятия не имеем, где она находится!

Так…

Так

Глава 9

Интересно, как долго можно незамеченной просидеть на верхней галерее библиотеки? Если тебя не ищут, то, наверное, целую вечность, потому что кроме меня в этой самой библиотеке, по-моему, никого и не бывает, а значит, замечать некому.

А если ищут?..

— Нисайем!!!

О! Не так долго, как хотелось бы. Но, может, он еще мимо пройдет? Серьезно, зачем ему искать меня в библиотеке? Разве ж мне тут место? Уважаемую тэю стоит искать совсем не там. А в оранжерее, например, или в ее комнатах в компании других, не менее уважаемых тэй. Или за рукоделием, музицированием… мало ли на свете занятий для уважаемых тэй!