Мужчина из темных фантазий

Это было немаловажным фактором, потому что мама хотела нравиться папе, старалась покупать привлекательные вещи, чтобы он почаще на нее смотрел. Так она утверждала и смеялась, когда папа начинал с ней спорить и уверял, что будет любоваться ей любой, с одеждой или без.

А сейчас кофта расползалась под моими пальцами, порванная и обожженная. Я потянула за край, наклонилась и за клубами дыма обнаружила теплую мамину руку, а потом и всю маму, почему-то спящую в самый неподходящий момент.

— Мама! — закричала я. — Мамочка, проснись!

Я трясла, дергала ее, пыталась вытащить из жуткой темной лужи, в которой поскальзывались мои слабые ноги. Папа говорил, что однажды я стану похожей на него и очень сильной. Раньше я об этом не думала, а сейчас села на корточки и закричала, глядя в небо:

— Хочу быть сильной! Сильной! Хочу прямо сейчас как папа!

Опять что-то громыхнуло, одновременно с пронесшимся над поляной жутким надсадным рычанием. Где-то гибли люди. И вдруг все стихло. Ни пения, ни выстрелов. Тишина и только меняющееся небо над головой. День. Ночь. День. Ночь.

Шорох. И надо мной наклонилась огромная рогатая башка. Узкие раскосые глаза бешено горели фиолетовым огнем, нос с горбинкой добавлял опасной хищности скуластому лицу. На плечах мокрыми прядями прилипли темные как смоль волосы.

Демон зарычал, так что на мне заплескалось платье. Его ноздри раздулись.

— Папа, — сказала я требовательно, — немедленно разбуди маму. Она меня пугает.

Я перевела взгляд на широкую рельефную грудь, измазанную в копоти, с висящими клоками порванной одежды. И вдруг обнаружила прямо по центру большую дыру, с черно-красными обгорело-влажными краями. И впервые по-настоящему испугалась.

До этой секунды я не плакала, сжимала кулачки и сражалась изо всех своих детских силенок. А тут вдруг что-то большое и горячее взорвалось глубоко внутри, вылилось каплями слез из глаз. Папа выглядел очень странно.

— Эми-ли… — прохрипел он и упал на колени рядом, хватаясь за лежащую маму. — Ней-ла. Дево-чки мои.

Я непонимающе смотрела на него и плакала. Было плохо, как-то все очень плохо, так не должно быть!!!

Отец рухнул боком рядом с мамочкой и прижался щекой к ее щеке.

Калейдоскоп в небе крутился все медленнее, и из дыма вдруг появилась худенькая мальчишеская фигурка. Подросток держал в трясущихся руках огромное для него жуткое ружье со странными крестообразными насадками.

Да его вообще всего колотило, даже зубы громко стучали.

— Тварь, — вдруг прохрипел он и навел на меня ствол. — Ненавижу.

Вспышка.

Темнота. И кошмар закончился. Он вообще закончился давно и спал, убаюканный моей памятью, ушедшей в детское категорическое отрицание происшедшего.

Смерти нет* — девиз Пограничной Академии.

Глава 27. Прелюдия суда

Домовладение Ту-Рахана

По центру каменного помещения стояла статуя. Обсидиановая, матово гладкая мужская фигура смотрела на окружающих ее демонов, чуть наклонив вперед голову, прищурив пустые каменные глаза.

Пугающий реализм скульптуры отражался и в цвете, таком-же беспросветно черном, как и у живого прообраза, и в угрожающем напряжении мускул шеи и плеч. В полумраке зыбкого факельного огня статую и вовсе можно было принять за живого Ту-Рахана.

Надменного и готового в любой миг сорваться, разметать столпившихся вокруг него существ, пусть и полезных.

Несколько десятков молодых аристо, погруженных в транс, обступили идола, протягивая к нему руки с дрожащими нитями энергии. Магия вытекала из них, сворачивалась жгутами и вливалась в черную фигуру, чтобы поддержать предводителя. Ту-Рахан принимал силу, все больше и больше подпитываясь и становясь могущественнее, хоть и находился далеко отсюда.

В императорском замке.

Поместье у подножья Умбры

К большому котлу стайками подлетали бабочки. Горячий пар жег прозрачные крылышки, стирал яркие краски, сбивал прекрасных летуний прямо в бурлящее варево.

Но они все летели и летели. Добавляя свои тела в неизвестное зелье.

Вокруг с черпаками сновали люди в халатах. Заливали жижу в небольшие бутылочки, плотно закрывали пробками и рядами укладывали на тележки в приготовленные коробки.

Императорский замок Морро

Я стояла, практически прижимаясь к стене и стараясь выглядеть как можно незаметнее. Это вполне удавалось, учитывая в каком виде я сегодня проснулась.

Ночью из меня ушла магия, вместе с демоническим обликом. Проходящие мимо гости замка с недоумением поглядывали на невысокую человеческую девушку в глубоко надвинутом на нос капюшоне, шли дальше и тут же обо мне забывали. Мало ли кого ждет служанка землян или временная нульри слишком много о себе возомнившего умбрца, прихватившего любовницу на суд?

Сегодня огромный приемный зал полностью преобразился. Слева и справа выстроились длинные ряды кресел. Рядом с нишей, снова закрытой ширмой, стояли столы со скамьями, постамент с ограждением для выступления свидетелей и на отдельном возвышении… трон.

Странно было видеть изможденного императора. Бледный вид, стиснутые руки. Вокруг него выстроились стражи в красных мундирах. Пока рассаживались гости и распорядитель суда громко представлял каждого, стуча палкой по мрамору, хозяин Умбры даже не двигался, лишь изредка кивал в ответ на официальные приветствия заходивших делегаций.

Над его головой быстро парили летучие мыши, пикируя на плечи к императору и что-то ему щебеча на ухо. От плаща к закрытой нише тянулись пульсирующие черные жгуты силы.

— Всю ночь контролировал высшего, — переговаривалась пара сидящих на краю ряда демонов. На меня они обращали не больше внимания, чем на пустующее кресло впереди. И скорее всего оценивали в примерно равный интеллектуальный уровень, то есть нулевой. — Ки-Зар уже не тот, сдал. Они родня и друзья детства с Шай-Гиримом, если сдаст своего ближнего чужакам, с репутацией можно распрощаться.

— Может быть пришло время новой крови? — пробормотал второй. — Посмотрим. Все равно от нас ничего не зависит. Умбра решит сама.